А. Кручёных

Песня шамана

Н.Гончарова. Каменная баба. Мертвая натура. 1908
Котеро
Перо
Бясо
Муро
Коро
Поро
Ндоро
Ро

Источник: Молоко кобылиц: Рисунки. Стихи. Проза. М.: “Лит. К°” футуристов “Гилея”, 1914. С. 74.

Это стихотворение обнаруживает сходство с детской игровой присказкой, приводимой В. Шкловским в статье “О поэзии и заумном языке” (хотя статья была опубликована только в 1916 г., первые наброски к ней датируются 1913 годом):

Перо

Неро
Уго
Теро
Пято
Сото
Иво
Дуб
Крест

(Шкловский В. О поэзии и заумном языке // Шкловский В. Гамбургский счёт: Статьи – воспоминания – эссе (1914-1933). М.: Советский писатель, 1990. С. 52)

Обращает на себя внимание название стихотворения. Очевидно, что такое название в сочетании с демонстративной бессмысленностью текста эпатировало читателя. Но в этом названии содержится и указание на истоки заумной поэзии. – Ср. в “Декларации заумного слова”:

И.Клюн. Обложка книги

“Заумь – первоначальная (исторически и индивидуально) форма поэзии... К заумному языку прибегают... когда теряют рассудок... когда не нуждаются в нём – религиозный экстаз...
...Основные формы словотворчества:
I. Заумное – а) песенная, заговорная и наговорная магия...”
(Кручёных А. Декларация заумного слова // Кручёных А. Кукиш прошлякам: Фактура слова. Сдвигология русского стиха. Апокалипсис в русской литературе / Сост. С. Кудрявцев; Вступ. ст. Г. Н. Айги; Прим. А. Т. Никитаев. М.; Таллинн: Гилея, 1992. С. 45, 46).

Ср. также воспоминание А.Молдавского о том, как Кручёных читал свои стихи в 1962 г.:

“Подлинный сеанс шаманства. Передо мной был самый настоящий колдун, вертевшийся, покачивавшийся в такт ритму, притопывающий, завораживающе выпевавший согласные, в том числе и шипящие < …> Какое-то синтетическое искусство, раздвигающее рамки привычной словесности!(Молдавский Д. Алексей Кручёных // Алексей Кручёных в свидетельствах современников / Сост., вступ. ст., подгот. текста и коммент. С. Сухопарова. München: Otto Sagner, 1994. S. 162).

Возможно, параллели между футуристической заумью и формами (архаической) религии, в которых практикуется религиозный экстаз, имеют типологический характер.