ВЛ.ГИЛЯРОВСКИЙ. «ЗАБЫТАЯ ТЕТРАДЬ»




     Стихотворения, Издание 2-е. Москва, 1896.



     Стихотворения, выдерживающие  два издания, по  нынешним  временам  это
сего-нибудь да  стоит - и читатель  вправе  ожидать  от  «Забытой  тетради»
господина  Вл.Гиляровского  оригинальности, таланта,  красоты стиля,  идеи,
вообще  чего-нибудь такого,  что  оправдывало  бы  успех его стихов. Чем же
объясняется интерес публики к стихам господина Гиляровского? Посмотрим.
     Почти  в  самом начале  сборника стоят  «Запорожцы»,  картинка,  сюжет
которой  взят  из  очень плохого  романа  господина  Д.Мордовцева  «Царь  и
гетман»; источник вдохновения не из особенно отменных, как видите.
     Образец стиха: в стан шведов под Полтавой являются запорожцы...

                    В изумленье 
     Карл молча смотрит на гостей;
     Пройдя полсвета, без сомненья,
     Он войск не видывал странней:
     Кто как, кто в чём.

     Такие  стихи  рисуют мне  запорожцев похожими  на  современных поэтов,
людей тоже довольно  бесшабашных  и являющихся пред лицом публики тоже «кто
как, кто в чём», но всегда с одной  и той же  песней, аранжированной плохо,
всем надоевшей и едва  ли искренней  ввиду отсутствия в  ней действительной
силы  чувства, — отсутствия, которое  не заменяется набором избитых, жалких
слов.
     Господин Вл.Гиляровский эту знакомую нам песню поет так:

     Устал я жить! Нет в мире для меня
     Вперёд манящих сладостных мгновений,
     В душе ни чувств, ни страсти, ни огня.

     Скверное  положение,  что  говорить.   Не  знаем  только,   что  можно
рекомендовать автору для излечения.
     Дальше оказывается, что у господина Гиляровского нет

     В мозгу ни дум, ни веры, ни сомнений.

     И ещё раз — нельзя не посочувствовать поэту с опустошённым черепом.

     Я просто жить устал, желаний - никаких,
     Надежд - ни призрака, живу без ожиданья
     Счастливых дней, не надо мне и их,
     Я жить устал, я пережил желанья...

     И «разлюбил свои мечты», как и следовало ожидать.  Но  отчего и почему
случилась   такая   неприятность   с   господином  Гиляровским,  —  он   не
рассказывает.
     Чем же всё-таки объясняется второе издание его стихов? Не знаем, разве
только тем, что первое было издано в самом минимальном количестве. Хорошего
понемножку.

1896 г.