Ян Райнис

Дневники

23.03.1886

Где взять время на обдумывание множества мельчайших дел? Кто много размышляет, тот мало делает. Достойны уважения те, кто сумел так построить свою жизнь, что остается время, чтобы и поразмыслить над своей философией, и наметить главные принципы, решая важнейшие проблемы; но вечно счастливы те, кто обдумывает что-то свое, особенное, и успевает сделать — это гении; те же, кто не обдумывает каждый свой шаг, а действует в силу своего характера — славные герои. Пессимист не может быть творцом, им может быть только оптимист.

22.05.1896

Мы были вспоены ложью и вскормлены обманом с юности. И самое прекрасное в нашей жизни, или долине горя, что должно было нас утешать, — высшее божество Поэзия, — есть ложь. С юности вместо подлинной поэзии нам предлагали опоэтизированную правду, то есть явную ложь. Поэзии надлежало хоть на краткий миг вводить в заблуждение, отвлекать от безотрадной жизни, не считаясь с тем, что вводить в заблуждение — это означает ложь.

{Вот сам и прозанимался этим всю жизнь.}

31.05.1896

Поэзия нового времени должна возвыситься до философии, и тогда она станет в жизни значительной силой. Поэту станут воздавать почести. Он не будет ни сентиментальным глупцом, ни шутом, развлекающим богатую толпу, ни лжецом и подхалимом, ни стражем нравственности, дурачащим и усмиряющим народ, подобно святым отцам и полиции. Наши поэты лишь готовят сонные порошки, они покорные слуги полиции. Чего не может добиться полиция грубой силой, того добиваются не состоящие на жалованье простаки-поэты своими умилительно глупыми, притворно-слащавыми, ничего не выражающими успокоительно порабощающими плетениями словес.

07.1896

Я вовсе не утверждаю, что поэт должен использовать научные термины, но он должен опираться на философские идеи, которые лежат в основе теории мироздания. Если уже в школе учат, что организмы развиваются, не может он один об этом ничего не знать; если все мы знаем, что Земля плывет в эфире, не может он один думать, что небо — опрокинутая над землей кастрюля. Некоторой части тянущейся в хвосте публики это, вероятно, и покажется поэтичным, но люди разумные, которые тоже испытывают потребность в поэзии, будут скучать над такой поэзией и даже смеяться над нею.

27.07.1897

Раса, вид для индивида не что иное, как окружение, обстоятельства, среда, где индивид растет, развивается, то есть жить в обществе лучше, чем вне его. Вид для него гнездо, в котором он чувствует себя удобно и уютно, оно необходимо ему, и только поэтому индивид работает на него.

9.05.1907

Воспользоваться всем, взять у каждого самое лучшее, что подходит и мне. Это и рецепт Гете, и пушкинский "Евгений Онегин" тому подтверждение. Объять все силы того времени и сложить их в один костер, в котором поленья и даже сучья и солома со всей округи.

16.05.1907

Возлюби врага своего, — говорит Христос, но сам своего завета не выполнил, на каждом шагу порицал и низвергал фарисеев, и ни в чем не проявлялась его любовь к ним. Да и как любить то, с чем необходимо бороться? Это учение — неразбериха, попытка сбить с толку парадоксами. Не надо требовать любви к врагу, надо уважать во враге человека, то есть проявлять гуманность.

16.06.1907

Нет в мире вечных истин, всякий общественный правопорядок, все идеалы, условия преходящи. И социализм — явление преходящее. Сейчас ясно, что и нации не вечны. Но разве ж это значит, что их не надо развивать? Они — силы и, помимо нашей воли, действуют. Развивать их, вести к идеалу, и нации приведут нас к мировой общности, как капитализм к социализму {вот это уж точно!}. Интернациональное — это не отрицание наций. За нациями последуют континенты, или расы, затем всемирность, затем, возможно, вновь последует разделение, и, может быть, не по языкам.

24.11.1907

Мысли: надо писать о национальности, о том, что язык надо хранить. Язык поэта — его душа, ее нельзя перевести, выразить на другом языке, мысли можно, а чувства нельзя. Поэт должен оставаться на своем языке.

15.05.1908

Любое страдание — признак и проявление разлада. Не сочувствовать страданиям, а отыскать и устранить причину разлада.

25.05.1908

Идеал христианской любви не гуманность, или человеколюбие, как продолжают заблуждаться. Эти идеалы исключают друг друга. У христианской любви нет более грозного и худшего врага, чем гуманность. Христианская любовь требует полного альтруизма, покорности на пользу других, что противоестественно; на деле же эта противоестественная власть является общественной властью. Вожделенная цель ее — поддержание status quo, ее средства: благодеяния сверху, со стороны сверхъестественной власти, чьим представителем на земле является государственная власть. Цель человечности — движение, развитие; средства — самостоятельность.

31.05.1908

Современным поэтам нечего сказать, это не беседа мудрецов, владеющих своим ремеслом, а салонная болтовня.

Пустые люди не выносят тишины, ибо тут же явной становится их пустота, нет внутри ни содержания, ни силы, которые проявляют себя и в тишине; такие засыпают, если не говорят. Только говорение убеждает их в том, что они действуют и живут. Нашей современной поэзии нечего сказать, но она постоянно должна говорить, ибо в противном случае ей кажется, что она не существует.

28.06.1908

Любой пейзаж из окна выглядит красивее, чем увиденный с точки, не ограничивающей пространство, потому что в последнем случае дух теряется перед обилием и неохватностью предметов и картин. Не является ли вообще этот принцип — простейший принцип постижения меры и границ — принципом любого искусства, которое всегда требует чувства меры?

Искусство, в таком случае, форма духовной деятельности, которая помогает постигать явления действительности, очерчивая их пределы. {!}

10.08.1908

Ощущение борьбы, героизма, воли — для меня все; исходя из этого и надо понимать меня. В поэзии должно быть только это, не научные объяснения и обоснования, которые теряют всякий смысл, не одухотворенные героической волей; не будь этой воли, не изменились бы и экономические условия.

1908

Претендующие на личную жизнь, почти все без исключения, подменяют понятие личной жизни бытом, претендуют на повседневность, а говорят о личности. А происходит это потому, что их личная жизнь действительно только будни.

25.02.1909

Личности блекнут при сравнении с могучей силой классов {наций}, герой тот, кто не поддается влиянию класса {той или иной массы}, своего ли, противоборствующего ли...

27.08.1909

Раз в мире нет места моей правде, надо создавать ее в искусстве. В нем я творю людей, которые меня понимают и поступают справедливо. Это бегство от настоящей жизни {как любая поэзия}, но если {моя} правда на моей стороне, он, может быть, когда-нибудь наступит. {Наверно, классическая отговорка всех поэтов.}

27.07.1911

До чего же мало у человека идей! Годами, а то и на протяжении всей жизни нас преследуют одни и те же мысли, чувства, идеи, которые не столь уж и важны, об их существовании в иные годы мы перестаем и вспоминать, а по прошествии времени возвращаемся вновь как к открытию.

28.08.1911

Героев Достоевского называют больными, ненормальными. Объясняют это его эпилепсией. Есть более верное истолкование: не больны они и ненормальными кажутся только потому, что не похожи на таких, к каким мы привыкли, на нормальных. Ибо ненормально, уродливо, подлежит осмеянию и уничтожению все то, что не похоже на нас, нормальных. Достоевский рисует нормальных людей, и вся ненормальность в том, что описывает он человека чрезвычайно подробно, все стороны его натуры, а мы не умеем, не приучены их видеть. Взгляд наш чрезвычайно поверхностный: мы мгновенно даем людям оценку, подгоняем под шаблон: этот добряк, этот ловкач, тот скряга. {А потом удивляемся, как "меняются" эти люди.} На самом деле каждый из этих обыкновенных людей — целый мир мыслей и чувств, как каждый атом — целый мир. И тот, для кого человек целый мир, тот показывает нам то, что мы не приучены видеть, и, значит, для нас он ненормален, болен.

27.11.1911

Я теперь один. И если я хочу жить, я должен победить; если я хочу победить, надо держать себя в руках: никаких поблажек себе, каждую минуту стремиться к цели. На каждое письмо отвечать, ни одно дело не откладывать. Заставить разум работать. Следить за здоровьем и не обращаться к врачам. Как можно больше снисхождения к другим, как можно строже к себе. Не отвлекаться на посторонние цели.

10.03.1912

Мысль, не закрепленная на бумаге, тут же исчезает. И вчера, и сегодня была масса идей, о которых стоило бы написать; сразу сделать не смог, хотел кое-что набросать, но все казалось настолько ясным, что думал — никогда не забуду. А когда возникла возможность писать, не осталось и воспоминаний. {О тех идеях, о которых не осталось даже воспоминаний, нет возможности даже пожалеть.} [...] Единственный выход — механика. Сразу же кратко записать, позднее сделать выводы. Превратить самого себя в материал и для работы. Сколько же утрачено таким образом? На деле все, что написано, и дневники, не более чем отблеск солнца в стеклянных цветах. Спасти, что можно. Тренироваться, укреплять память.

12.06.1912

Духовность должна проявляться не только в работе, но и еще в какой-то иной форме. В дела можно воплотить лишь ничтожнейшую часть нашей жизни. Нужно повышать процент этих дел, но пока этого нет, надо не дать исчезнуть всей огромной массе жизненной энергии.

Личность должна конкретно влиять на людей и на время; как солнце воздействует на людей, хотя в дело уходит лишь малая часть его энергии.

26.06.1912

Разум бессилен решить многие серьезные проблемы, может быть самые важные, нужна иная сила. Это не беспомощность разума, лишь его некомпетентность.

11.07.1912

Я такой же отступник от социализма, как Толстой от христианства, ибо я остался с Марксом, как он с Христом.

11.09.1912

Явления носят объективный, не зависящий от нас характер. Но мы их замечаем, существовать для нас они начинают только тогда, когда оказывают на нас воздействие. А это — результат движения, мы воспринимаем лишь движущееся явление. Когда они пребывают в покое, или в латентном состоянии, они для нас не существуют, ибо между нами нет никакой связи. Существование — это движение. Но, значит, {для нас} существует все, что, двигаясь, оказывает на нас влияние, и не важно, существует ли оно объективно или нет. Человек умирает, объективно его нет, но если мы испытываем влияние его личности, его дела, его мыслей, тогда он существует. Для нас существование — это только воздействие, движение. И живой человек может быть мертвым, если не оказывает влияния на людей, в чьем сознании он живет.

7.12.1912

Я тоже когда-то восторгался политикой и парламентской деятельностью, но когда-то я еще больше восторгался при виде кучера на облучке и тем, как мчатся собаки.

9.12.1912

Ни одна партия в своем деспотизме не должна дойти до такого предела, когда будет вынуждена отказать себе в честности.

Политика — самая примитивная функция жизни, это организованная борьба за пропитание. Понятно, что политика в наши дни обрела наибольший вес в связи с вовлечением огромных масс в общественную жизнь.

Масса, приходя в движение, прежде всего выдвигает свои примитивные, простейшие требования — накормить ее {давно известно: "хлеба и зрелищ!"}. Это движущая сила на первых порах {оптимист!}. Это формирует политику.

11.01.1913

Механически оглянуться на свою жизнь: просмотреть старые воспоминания, письма, книги, работая над мемуарами — вернуть себе свое прошлое и, значит, стать богаче. Ибо лежащее без употребления можно считать потерянным, а все, чем пользуемся, живет.

То же и в технике: что бы н писал, прежде всего драму, постоянно оглядывайся назад, перечитывай старое, угадывай построение, систематизируй воспоминания, и вся работа оживет.

28.08.1913

Странно, почему смерть Бебеля не произвела на меня столь глубокого впечатления, как смерть Толстого, — мир вдруг показался опустевшим, и я ощутил одиночество.

12.02.1915

Великие духом вырастают не столько из ростков своего времени, в большинстве случаев их питают труды, искусство или память о величии гениев минувших эпох. Великие люди ощущают родство с гениями прошлого, приравнивают себя к ним, а не к своему времени. Отец их — дух гения, мать — реальная действительность. Дух отца господствует.

Я считаю, что гений живет в массе, которая вбирает все, и его тоже. Масса — земля и материя, первопричина всему. Однако не ради земли растет и плодоносит дерево, а ради {следующего} дерева, чтобы оно стало еще лучше. Гений не для того, чтобы возвысить массу, а для возделывания почвы, которая родит нового гения. Гений сеет духовные семена, которые падают на землю, в массу, но прорастают только в гении, пусть даже через много-много лет.

21.10.1915

Мы приходим в жизнь не по своей воле; и уходим из жизни не по своей воле. Природа всему предпослала жизненный инстинкт, и редко кто прорывается сквозь него своим разумом...

Половину жизни мы получаем в наследство; но и это дал нам не наш разум: врожденные качества от отца и матери, от предков старые предрассудки и обычаи; воспитание — это снова чужой ум. Только к 15 годам мы начинаем {пробовать} жить своим умом. А тут еще отвлекает элементарная половая жизнь, не ради нас, ради грядущего потомства. Уходит полжизни, пока мы научаемся держать себя в руках, познаем сами себя. Рано умереть означает умереть животным, не доросшим до человечества, то есть не осознавая себя.

10.11.1915

Самое большое заблуждение Будды в утверждении, что страдания и смерть сами по себе неотвратимое зло, вообще величайшее зло в мире {так испугался в своем избалованном детстве}, и противопоставить ему надо покой, отрешенность.

Величайшее зло в том, что люди не успевают осуществиться в жизни, то есть действовать и проявить себя во всей своей полноте: ограничены в движении. Деятельность сдерживается порочной общественной структурой, но уже заметен прогресс, и он еще приумножится. И роды не зло, они могут быть безболезненными, когда оба здоровы. Покой не приближать надо, отдалять. Покой, то есть прекращение деятельности или даже просто сдерживание ее, и есть страдание. Покой необходим лишь после работы, и смерть в таком случае просто отдых.

Человек только тогда готов умереть и отдохнуть, когда совершил все, на что был способен по природе своей, а до тех пор в нем сильна воля к жизни

Трагика моей юности {как и юности самого Будды} именно в том и заключается, что я не жил, не работал, то есть пребывал в покое. Покой — мое величайшее страдание. {Несчастье Будды в том, что ему так и не удалось поработать.}

Как избегнуть смерти — вот общий вопрос для всех философий и религий. В них не было бы необходимости, не будь смерти, и Бог для того только и нужен, чтобы спастись от смерти. А это значит, что жизнь для человека самое главное. Именно этим сокровищем он дольше всего хотел бы владеть — как же Будда проповедует добровольный отказ от этого богатства? [...]

Короче говоря: вопрос о смерти неправомерно считается вопросом всех философий и религий. Должен быть вопрос о жизни. Нас волнует жизнь, не смерть, и побеждает не смерть, но жизнь, и во всей вселенной.

24.01.1918

Давно заметил, что каждый возраст видит только себе подобных: ребенок — ребенка, юноша — юношу, старик — старика. Это еще одно подтверждение, что всякий возраст живет замкнутой, независимой жизнью, по своим законам, которые должен регулировать тоже сам возраст.

5.04.1918

Историю пишет победитель, как же добиться справедливости побежденному, если в истории есть неправедный судья? Повсюду царит только сила и власть, восстанавливает справедливость тоже власть, она же — сама себе судья.

21.06.1918

И живопись требует содержания, не ограничивается лишь формой. [...] Лучше плохо нарисованная красивая женщина, чем некрасивая, но нарисованная прекрасно.

19.04.1921

Не требовать от родины больше того, что она может дать. Не такой мы еще прогрессивный и развитой народ. И не отличаемся такой уж глубокой искренностью, как мне и всем нам кажется. [...] Немного горько это осознавать, но полезно для здоровья, а здоровье дороже любого сокровища.

1.01.1922

Если бы мы рассказали о своих страданиях, мы стали бы культурным народом, и внешне, и внутренне. Мы бы преодолели страдания и избавили от них и себя и мир. Мы... {Пока и сами продолжаете страдать и другим ничего, кроме этого, не несете.}

13.07.1927

В юности я смеялся над стариками, которые продолжали начатый труд, для жизни сегодняшней не имевший значения: пишут статьи, которые никто читать не торопится.

Теперь я нахожу, что, пожалуй, ни одна нужная вещь не поспевает к сроку, не бывает окончена вовремя. И хорошо, что остаются люди, которые продолжают и завершают свою работу, потому что они не хотят и не умеют делать другую, в духе нового времени, ценность которой зачастую ниже, чем ценность старых вещей. Так сохраняется дорогой материал.

Галстук и борода другого фасона разделяют сильнее, чем сплачивают идеи.

предложения