- Теперь ты знаешь меня? Да ты знаешь, что я хороша, но ни ты, никто из
вас еще не знает во всей моей красоте, - смотри, что было, что теперь, что
будет.
Роскошный пир, пенится {пенится вино} в стаканах вино, сияют глаза
пирующих, {Далее было начато: шепот и} шум и шепот под шум, смех {хохот} и
украдкой неслышный поцалуй.
"Певца, {Певца, певца} певицу, - без песни не полно веселье!"
- Пойдем к ним, они зовут меня. Я буду вам петь о себе после, - говорит
она гостям, - раньше послушайте про старину. {Текст: пойдем ~ старину,
вписан.}
И встает поэт, {певец,} озарена вдохновением его мысль, ему говорит
природа свои тайны, ему раскрывает свой смысл история, и жизнь тысячелетий
сливается в его песне в ряд картин, {в четыре картины} быстро сменяющих одна
другую.
Звучит вдохновенная песнь, {а. Поет певец б. Звучат стихи} и возникает
картина.
Шатры номадов. {Далее было: востока.} Вокруг {Кругом} шатров пасутся
овцы, лошади, верблюды. Вдали лес олив и смоковниц; еще дальше, дальше, на
краю горизонта хребет высоких гор; склоны гор покрыты кедрами; {Вместо:
хребет ~ кедрами - было: а. увенчанный облаками хребет, покрытый кедрами б.
Начато: высокий, высокий хребет, покрытый} но стройнее кедров эти пастухи,
{Вместо: пастухи - было начато: эти юноши, стройнее} стройнее пальм их жены,
{эти жены} и беззаботна их жизнь в ленивой неге; {Вместо: и беззаботна ~
неге; - было: и жгучи их страсти в ленивой неге} у них одно дело - любовь,
все дни проходят, день за день, в песнях любви. {Далее было начато: Меня
тогда не было,}
- Нет, - говорит певица, - это не обо мне. Меня тогда не было. Эта
женщина была рабыня. Где нет равенства, там {так там} нет меня. {Далее было
начато: а. Вот кто увлек б. Когда такая царица} Ту царицу звали Астарта,
- смотри {посмотри} на нее.
Роскошная женщина; на руках и ногах ее тяжелые {тяжелые вписано.}
золотые браслеты тяжелое ожерелье из перлов и кораллов, {Вместо: из перлов и
кораллов, - было: а. Начато: на ш<ее> б. из перлов и алмазов на груди}
оправленных золотом, на шее Сладострастие и раболепство в ее лице,
сладострастие и бессмыслие в ее глазах. Ее волоса увлажнены миррою.
"Повинуйся твоему господину услаждай лень {праздность} его в промежутки
набегов, - ты должна любить его, по тому что он купил тебя, и если ты не
будешь любить его, он убьет тебя", - говорит она женщине, лежащей
{простертой} перед нею в прахе.
- Ты видишь, что это не я, - говорит певица.
Опять звучат вдохновенные слова поэта, возникает новая картина Город.
Вдали на севере и на западе горы, вдали на западе, ближе на юге и на востоке
море. Дивный город. Не велики в нем домы и не роскошны снаружи, {Вместо: и
не роскошны снаружи - было: а. но роскошно убр<аны> б. Начато: но} но
сколько в нем чудных храмов, - особенно на холме, {Далее было начато:
который весь занят} на который ведет лестница с воротами удивительного
величия и красоты, - весь этот холм занят храмами и общественными зданиями,
из которых каждого одного было бы довольно ныне, чтоб увековечить красоту
{блеск} и славу великолепнейшей {а. любой б. самой прекрасной} из столиц;
{Далее было: и особенно один [холм] храм} и тысячи статуй в этих храмах и
повсюду в городе, - статуй, одной из которых было бы довольно ныне, чтоб
сделать музей, в котором стояла {хранилась} бы, первым музеем целого мира; и
как прекрасен народ, {этот народ} толпящийся в храмах, {Далее начато: около}
на площадях, на улицах; каждый из этих юношей, каждая из этих молодых женщин
и девушек могли бы служить моделью для статуи. Деятельный, живой, веселый
народ. И эти домы, не роскошные снаружи, какое несравненное изящество внутри
них! На каждую вещь {Вместо: На каждую вещь - было: а. Начато: каждую б. на
каждую чашку, на каждый сосуд и кухонную вещь} из мебели и посуды можно
залюбоваться. {Далее было: а. даже на самую простую б. так красива она
После: залюбоваться - было начато: а. Вот одна из самых богатых и изящных
[по внутреннему] в целом городе б. сидит женщина необыкновенной красоты даже
среди этих красавиц, и мужчина, который} <л. 47, с середины.> И все эти {И
все они} люди живут {[выше всего]} для любви, красота для них выше всего.
Вот изгнанник, ненавистный народу, возвращается в этот город, чтоб
повелевать им, - все знают, что ж ни одна рука не поднимается против него?
На колеснице с ним едет, показывая его народу, прося народ принять его,
говоря народу, что покровительствует ему, женщина чудной красоты даже среди
этих красавиц, - и, склоняясь перед красотою ее, народ отдает власть над
собою Писистрату, {Вместо: Писистрату, - было начато: человеку, который}
любимцу ее. {Текст: Вот изгнанник ~ ее. вписан.}
Вот суд; {Вместо: Вот суд - было: Вот женщина, обвиняемая в нескольких
страшных преступлениях, является в его суд} судьи - угрюмые старики; если
кто {Далее было: недоступнее} в целом городе может холодно видеть красоту,
то, конечно, они. Ареопаг славится беспощадною строгостью, неумолимым
нелицеприятием, - боги и богини приходят отдавать свои дела на решение его,
- и вот должна явиться перед ним женщина, обвиняемая в страшных
преступлениях, - она должна умереть, она губительница Афин, {Далее было: и
вот явилась пред ним эта обвиняемая} - каждый из них уж решил {Вместо: уж
решил - было: думает} это в душе, - и вот является перед ними эта {эта
обвиняемая} Аспазия, эта обвиняемая, и они повергаются перед нею на землю и
говорят: {Вместо: Ареопаг ~ говорят: - было: Но когда является перед ними
эта обвиняемая. Аспазия, они, только взглянув, склонились перед нею и
сказали} "ты не можешь быть судима, ты слишком прекрасна!" Это ли не царство
красоты, это ли не царство любви?
- Нет, - говорит певица, - меня тогда не было. {Далее было начато: а. Я
гораздо прекраснее б. Этой женщине по<клонялись?>} Они поклонялись женщине,
но не признавали ее равною себе. Они поклонялись ей, но только как источнику
наслаждений. Человеческого достоинства они еще не признавали в ней. {Далее
было начато: Ту царицу звали} Где нет уважения к женщине как человеку,
равному с мужчиною, там нет меня. Ту царицу звали Афродита. Посмотри на нее.
{Далее повторено: [Пос<мотри>] Смотри на нее.}
На этой царице нет никаких украшений; она так прекрасна, что всякое
украшение только скрывало бы часть ее красоты; она так прекрасна, что
поклонники ее не хотели, чтобы она имела одежду, - ее дивные формы {Вместо:
ее дивные формы - было начато: а. ее те<ло> б. ее дивное те<ло>} не должны
быть скрыты от их восхищенных глаз, бросающих фимиам на олтарь ее.
{бросающих ~ ее. вписано.} Что ж говорит она красавицам, которые почти так
же прекрасны, как она?
"Будьте источником наслаждения для мужчины. Он господин ваш". И в ее
глазах только нега физического наслаждения, {Далее было: а. в ней нега б.
сияющее лицо ее} - ее осанка горда, в ее лице гордость, но {но только}
гордость только своею физическою красотою. И в самом деле, как живут эти
женщины? Мужчины запирают их в геникей, чтоб никто, кроме господина, не мог
наслаждаться красотою, ему принадлежащею, они тут не были свободны. {Далее
было: где нет свободы, где нет свободы, там нет меня.} Были у них другие
женщины, которые называли {считали} себя свободными, но те женщины продавали
наслаждение своею красотою, - тут не было свободы. Где нет свободы, там нет
{там нет меня} счастья, там нет меня.
Опять звучат слова поэта. Возникает новая картина.
Арена перед замком, кругом {балконы кругом} амфитеатр для блистательной
толпы зрителей. На арене рыцари. На балконе замка сидит девушка. {Далее
начато: Рыцари бьются на} В ее руке шарф. {Далее было: Рыцари бьются
насмерть} Кто победит, тому шарф. Рыцари бьются насмерть, чтоб получить шарф
от нее. Тоггенбург победил. "Рыцарь, я люблю вас, как сестра, другой любви
не требуйте. Не бьется мое сердце, когда вы приходите, не бьется оно, когда
вы удаляетесь". - "Судьба моя решена", говорит он {Далее было начато: а.
трубит в б. но бро<сается?> в. посылает к} и плывет в Палестину. Сарацины
трепещут его, {Далее начато: слава} по всему христианству разносится слава
его подвигов, но он не может жить, не видя царицы души своей. {Вместо:
царицы души своей. - было: своей царицы.} Вот корабль; он плывет домой
видеть ее. "Не стучитесь, рыцарь, она в монастыре"; и он строит себе хижину,
{келью,} из окон которой, невидимый ею, может видеть ее, когда она поутру
раскрывает окно своей кельи; и вся жизнь его - ждать, когда она явится у
окна, прекрасная, как солнце; нет у него другой жизни, {Вместо: другой
жизни, - было: другой мысли, другой цели,} как видеть царицу души своей, и
не будет у него другой жизни, пока иссякнет в нем жизнь, и когда погасала
его жизнь, он сидел {только сидел} у окна своей хижины и только думал:
"увижу ли ее еще?"
- Это уж вовсе, вовсе не обо мне, - говорит певица. - Он любил ее, пока
не касался к ней. Когда она становилась его женою, она становилась его
подданною, {Далее было: когда она становилась} она должна была трепетать
его, он {он переставал любить} запирал ее, он переставал любить ее; он
охотился, {Далее было: он пировал с другими} он уезжал на войну, он пировал
со своими товарищами, он насиловал своих вассалок, {Далее было: но жену -
нет} - жена была заперта, была презрена им. {Далее было: Нет, тогда меня не
было.} Ту женщину, которой касался {Далее было начато: не любил. Когда нет}
мужчина, мужчина уж не любил тогда. Нет, тогда меня не было. Ту царицу звали
Дева. Посмотри на нее.
Скромная, кроткая, нежная, {Далее было: но задумчивая, грустная}
прекрасная, - прекраснее Астарты, прекраснее самой Афродиты, но задумчивая,
грустная, скорбящая, {печальная,} - перед нею склоняют колена, ей подносят
венки роз, - она говорит: "печальна до смертной скорби душа. Меч пронзил
сердце мое. Скорбите {Скорбите и плачьте} и вы, - вы несчастны, земля -
долина плача".
- Нет, нет, тогда уж, конечно, не было меня. - Нет, те царицы были не
похожи <на меня>. Я родилась только тогда, когда кончилось царство последней
из них. Но они должны были царствовать прежде меня, без их царства не может
прийти мое царство. {Далее было начато: а. Нужно б. Человек} Люди были, как
животные. Они перестали быть животными, когда стали ценить красоту, - но
женщина была слаба, мужчина силен, - тогда все решалось силою, он должен был
присвоить {поработить} себе женщину, красоту которой ценил. Когда он стал
более развит, он стал больше прежнего ценить ее красоту и преклонялся перед
нею, - но ее ум был еще не развит, {Вместо: неразвит, - было: груб, и она
оставалась его рабынею} а он говорил, что он только один человек, она не
человек, и она не считала себя человеком и могла быть только вещью, красота
которой дает ему наслаждение, - и была рабынею его.
Но вот начало в ней пробуждаться сознание, что и она человек. Какая
скорбь должна была обнять ее от самого слабого сознания {Вместо: слабого
сознания - было: слабой мысли} о своем человеческом достоинстве! Ведь она не
признавалась человеком! Ведь мужчина не хотел иметь ее иною подругою себе,
как рабынею. И она говорила: "нет, я не хочу быть твоею подругою!" Тогда
{Тогда разгоралась в нем любовь} страсть к ней заставляла его умолять и
смиряться, и он забывал, что она не человек, а только женщина, и он любил
ее, {Далее было: но горе ей, недоступной нико<му>} деву, {Далее начато:
никому} непорочную, никому не доступную; {Далее начато: но горе ей, если
она} но лишь только верила {заслушивалась} она его мольбе, лишь только
касался он ее, - горе ей! - она была в руках его, эти руки были сильнее, чем
ее, и он был еще слишком груб, и обращал ее в свою рабыню, и презирал ее.
Горе ей.
Но шли века, моя сестра - ты знаешь ее? - та, которая давно стала
являться тебе, - делала свое дело, - она была всегда, она была прежде всех,
она уж была, как только были люди; {Вместо: она ~ люди - было: [она была]
тогда еще не было людей} она делала свое дело, и мужчина становился
разумнее, и женщина больше и больше сознавала себя равным ему человеком, и
наконец {Далее было: моя сестра сказала мне} я родилась. Это было недавно, -
о, это было очень недавно, - ты знаешь, кто первый почувствовал, что я
родилась, и сказал это другим, {людям,} и ты знаешь, где он это сказал?
Сказал Руссо в "Новой Элоизе". Тут люди в первый раз услышали обо мне.
И с той поры мое царство растет. Но еще не над многими я царица, - оно
быстро растет, скоро я буду царствовать над всею землею. Тогда только {Далее
было: увидят} вполне почувствуют {узнают} люди, как я хороша. Теперь те, кто
признает мою власть, еще не могут вполне повиноваться ей. Они окружены
неприязненною ей массою, она отравит им жизнь, если они будут знать и
исполнять всю мою волю. А я хочу, чтобы они были счастливы, и я еще не
говорю им всей своей воли, и я говорю им: "Не делайте того, за что вас
мучат, {Далее было: я не хочу мучений, вы будете счастливы} знайте меня лишь
настолько, насколько можно знать теперь без вреда себе".
- Но я могу знать тебя? {Далее было: Да, теперь, в этих разговорах со
мною, можешь. Когда <не закончено>}
- Да, ты можешь, потому что твое положение очень счастливо. Тебе некого
бояться. Ты можешь делать все, что захочешь, тебе можно знать обо мне,
{Далее было начато: и ты не захочешь делать ничего} и когда ты будешь знать
все обо мне, {и когда ~ обо мне, вписано.} тебе не нужно желать, и ты не
будешь желать ничего, {Вместо: и ты ~ ничего, - было: ты не жела<ешь? не
закончено>} за что мучат теперь знающих. {Вместо теперь знающих. - было:
других людей.} Теперь ты вполне довольна тем, что имеешь, {Далее было
начато: ничего другого, иного ты не} ни о чем другом, ни о ком другом ты не
думаешь и не будешь думать, я могу открыться тебе вся.
- Скажи же мне, как звать тебя? Ты назвала мне прежних цариц, но твое
имя?
- Моя имя? - но раньше мой голос - узнаешь ли ты его? {мой голос ~ его?
вписано.}
- Твой голос? Нет, я не знаю, чей это голос; я знаю только, что, когда
я слышала его в первый раз, мне вспомнился, как слабое, слишком грубое
предчувствие его, лучший, симпатичнейший голос, какой слышала я в мою жизнь,
- я говорила: это голос лучшей певицы, какую я слышала. - Как твое лицо?
{Текст: Твой голос? ~ лицо - вписан.}
- Мое лицо - ты видела ли его?
Да, ведь она еще не видела лица ее, вовсе не видела ее - как же ей
казалось, что она видела ее? Вот она уж полгода является ей и не прячется от
нее, но она всегда окружена таким сиянием, что и видно, и не видно одежду
ее, стан ее, лицо ее, - и видно, и не видно.
- Нет, я не видела лица твоего, я не видела тебя. Я видела тебя, но
глаза мои были слишком слабы, чтобы видеть тебя сквозь твое сияние.
- Теперь они довольно укрепились, смотри же на меня, - мое имя - у меня
нет имени отдельного от той, которой являюсь я, мое имя - ее имя. Видишь ли,
кто я? - Нет ничего выше человека, нет ничего выше женщины - я та, которой
являюсь я; я та самая, кто любит, кто любима.
Да, она видит: это она сама, это она сама, но богиня. Ее черты - ее
самой, лицо - это живое ее лицо, {Далее было: в нем так много <нрзб.>} черты
которого так далеки от совершенства, когда не озарены любовью, это лицо,
озаренное сиянием любви, прекраснее всех идеалов, завещанных нам
скульпторами {древними скульпторами} и живописцами, в прежние века жившими;
{Далее было: прекраснее} да, это она сама, но, озаренная сиянием любви, -
{Вместо: сиянием любви - было: любовью} она прекраснее Афродиты Луврской,
прекраснее той, которая зовется Сикстинской. {Вместо: ее самой лицо ~
Сикстинской. - было: ее самой черты, но прекрасные, озаренные сиянием любви,
она прекраснее всего, что создавал как осуществление своего идеала резец
греческого скульптора, кисть Рафаэля.}
- Ты видишь себя в зеркале такою, какая ты сама по себе, без меня. Вот
ты видишь себя такой, какой видит тебя тот, кто любит тебя. Для него я
сливаюсь с тобою, для тебя - я сливаюсь с <ним>: для тебя нет никого, нет
ничего лучше его - так ли?
- Так, о, так! <л. 47 об.>
- Теперь ты знаешь, кто я, - узнай, что я. Во мне чувственное
наслаждение, это было и в Астарте, {Вместо: чувственное ~ Астарте, - было:
а. Начато: чувственность, как в Астарте, но - это было б. чувственное
наслаждение, но это было и при Астарте.} она родоначальница всех нас, других
цариц, сменявших ее. Во мне восхищение {наслаждение} созерцанием красоты, -
это было и в Афродите, {при Афродите. Далее было: при ней это прибавилось,
как то, что было при Астарте;} во мне благоговение перед чистотою, - это
было и в Деве. {при Деве} Но во мне все это не так, как было в них. {при
них} Это соединение того, что было в Деве, с тем, что было в Астарте,
которую хотела совершенно отвергнуть Дева, и с тем, что в Афродите, которую
тоже хотела отвергнуть Дева. {Далее было: а. во мне все это слилось б. во
мне это теперь выше и прекраснее того, что в. во мне все это не так, все это
выше и прекраснее, у} Но есть во мне еще одно, чего не было ни в одной из
них, - равноправность любящих, равное отношение между ними, как людьми, и от
этого одного много, о, много другого прекрасного. {Далее было начато: а. Кто
б. Му<жчина>} Признавая равноправность женщины с собою, мужчина отказывается
от взгляда на нее как на свою принадлежность; она любит его, как он любит,
только потому, что хочет любить его, - не хочет, он не имеет никаких прав
над нею. И она над ним. Поэтому во мне свобода. {Далее было начато: И если
этого мне} И от этого нового во мне, чего не было в прежних царицах, и то
мое, что было в них, все получает новый {иной} характер, высшую прелесть. До
меня не знали полноты упоения чувственным наслаждением, потому что без
свободного влечения обоих любящих ни один из них не имеет светлого упоения.
{экстаза} До меня не знали полного восхищения созерцанием красоты, потому
что если красота открывается не по свободному влечению, нет светлого
{чистого} упоения созерцанием ее - без свободного влечения и наслаждение, и
восхищение мрачны {Далее было: гадки} перед тем, каковы они во мне.
Непорочность {Чистота} моя выше непорочности Девы, - Дева знала только
чистоту {Было исправлено на: непорочность} тела, во мне чистота сердца, - я
свободна, поэтому во мне нет обмана, нет притворства; я не скажу слова,
которого не чувствую, я не даю поцалуя, который мне не сладко давать. Но {Но
то} есть во мне нового, чего не было и в них, - оно и дает высшую прелесть
тому, что было и в них, оно и само по себе составляет во мне прелесть,
которая выше всего. Только с равным себе человеком сам человек вполне
свободен. Господин стеснен {натянут} перед слугою, потому что слуга стеснен
перед ним; {Далее было: а. господину б. это хорошо сказал один из друзей
Девы, хотя и сам не понимал, что сказал: где страх, там нет любви, полнота
любви несовместима с страхом.} общество низшего - не то общество, в котором
{Далее было: легко} человеку всего легче и приятнее. {Далее было: Весело и
легко только с равным} С низшим скучно, только с равным полное веселье. Вот
почему не знал до меня полного счастья любви мужчина. А женщина - о, как
жалка до меня женщина {Далее была: где низшая может только} - ведь
подчиненным лицом, ведь рабским лицом была она. {Вместо: ведь ~ она - было:
ведь она была рабою} А будучи в зависимости, она была в боязни, {Далее было:
а где боязнь, так} она до меня слишком мало знала, что такое любовь: ведь
где боязнь, там нет любви, это хорошо сказал один из друзей Девы, хоть сам
не понимал, что он говорит. Поэтому, если ты хочешь одним словом сказать,
что я, это слово: равенство. Без него для меня наслаждение {Далее было: и
восхищение} телом, восхищение красотою его, благоговение перед чистотою
сердца - скучны и гадки. Из него, из равенства - и свобода во мне, без
которой нет меня.
Я все сказала тебе, что ты можешь сказать другим, все, что я теперь. Но
теперь мое царство еще мало, я еще слаба, я еще не могу высказывать всю мою
волю всем. Я скажу ее, когда {Далее было: все будут прекрасные люди} царство
мое будет над всеми людьми, когда все люди будут прекрасны и телом, и
сердцем, - тогда я скажу всем всю мою волю. Но тебе, - ты, твоя судьба
особенно счастлива, тебя я не смущу, - тебе я не поврежу, сказавши, чем я
буду, когда {Далее было: будут царствовать не над немногими, как теперь, а
над} не немногие, как теперь, а все будут {станут} достойны признавать меня
своею царицею; тебе одной я скажу тайны моего будущего. {Далее было: слушай}
Клянись молчать и слушай.
Что она говорила, этого я не знаю. Я могу догадываться, что она
говорила, - но я не знаю, - я уверен, что я не ошибаюсь в том, что я
отгадываю, - но я не знаю. Та, от которой я слышал это, слышал этот сон, и
которая здесь названа Верой Павловной, сказала мне: "Я клялась молчать и
молчу". - "Я знаю, все равно, все равно". - "Может быть", отвечала она. "Вам
было сказано вот что", я сказал ей. "Может быть, нет, может быть, да, я не
имею права сказать вам ни да, ни нет - и к чему вам знать это? Этого еще
нет, это еще невозможно, к чему ж вам знать? Но то, что было дальше, то уже
не тайна, то я могу сказать вам". {К последующему тексту дата: 23 февр<аля>}
- О, любовь моя, теперь я знаю всю твою волю, но она смущает меня: я
знаю, что это так, но я не знаю, как же это будет? Как будут тогда жить
люди?
- Этого я одна не могу рассказать тебе, - ведь мы тогда будем
неразлучны с моею старшею сестрою, с тою, которую ты знала гораздо раньше
меня. - Сестра моя, иди к нам!
Является сестра своих сестер, невеста своих женихов.
- Здравствуй, сестра, - говорит она певице. - Здесь и ты, сестра? -
говорит она Вере Павловне, - пойдем же смотреть, как будут жить люди, когда
я и сестра будем царствовать над миром. {Вместо: Этого я одна ~ над миром. -
было: Теперь ты знаешь всю мою солю, - смотри же, как будут жить люди по
моей воле.}
Смотри, вот как они будут жить. Смотри, здесь и дети детей твоих.
Здание, громадное, громадное здание, каких теперь только по нескольку
{по два} лишь в самых больших городах, - это здание стоит среди {среди поля}
лугов, полей и рощ. Поля - это наши хлеба, {Далее было начато: луга - это}
только не такие, как у нас, - густые, густые, {Далее было: колосья на них
как кусты} изобильные, изобильные. - Неужели это пшеница? Кто ж видел
такие колосья? Только в оранжереях могут вырасти такие колосья, из каких
состоит вся эта нива. Поля - это наши поля, с нашими цветами, - но такие
цветы только в цветниках у нас, какими покрыты эти поля. Рощи - это наши
рощи, дуб и липа, клен и вяз - да, рощи те же, как теперь, - заботлив уход
за ними, нет больного дерева в них, но рощи те же. Это здание - что ж это
такое? Какой оно архитектуры? Такой нет теперь, - есть только один намек на
нее, он стоит на Сайденгамском холме - чугун и стекло, чугун и стекло -
только. Нет, не только: это оболочка здания, это его наружные стены, а там,
внутри - то уж настоящий дом, громаднейший дом, он одет {покрыт} этим
хрустально-чугунным зданием как футляром, {Далее было начато: тут
широк<ий?>} оно образует вокруг него широкие галереи по всем его этажам,
{Вместо: по ~ этажам; - было: по стенам;} а этот внутренний дом? из чего ж
это он? {Далее было: тут опять более всего чугуна, - остальное камень.} Его
стены каменные, с огромными окнами на галереи во всю вышину этажа, - но
какие ж это полы и потолки? Из чего эти двери? Что это такое? Серебро?
Платина? {Серебро? Платина? зачеркнуто и восстановлено. Далее было: Но нет,
эти двери легки, как дерев<янные>} И мебель почти вся такая же - мебель из
дерева, {деревянная мебель} тут только каприз, она, должно быть, только для
разнообразия, {Далее было: что ж это такое} но из чего ж это вся остальная
мебель? {Далее было: эти двери, потолки?} попробую подвинуть {взять это
кресло} это кресло! {Далее было начато: видишь, как} Да, металлическая
мебель легче нашей ореховой, {Вместо: Да ~ ореховой, - было: Да, оно легче
нашего орехового} - что ж это за металл? {что ж это такое?} Ах, знаю теперь,
{знаю теперь, вписано.} Саша мне показывал такую дощечку, это алюминий, да,
Саша говорил, что рано или поздно алюминий заменит собою дерево, может быть
и камень. Но как же все это богато! Везде алюминий и алюминий, и все стены в
громадных зеркалах, и какие ковры на этом полу! Лишь в немногих местах пол
оставлен не покрытым ими, {Вместо: оставлен ~ ими, - было: остался открытым}
и тут видно, что он из алюминия, - тут играют дети, а с ними играют и
большие - и как же танцевать по коврам? {Текст: Но как же все это ~ по
коврам вписан.}
- Кто {Да, кто} ж живет в этом доме, который огромнее и {огромнее и
вписано.} великолепнее дворцов? {Далее было начато: а. Иди на б<алкон> б.
Пойдем на балкон}
- Много здесь живет, здесь живут и дети детей твоих, - иди, {Далее было
начато: я тебе} мы увидим.
Они идут на балкон, выступающий из верхнего этажа галереи, - как же
Вера Павловна не заметила раньше, - по этим лугам, {Далее было: полям}
нивам, рощам рассеяны группы людей: везде мужчины и женщины, старики,
молодые и дети вместе, - они работают и поют, - что это они делают? Ах, это
они убирают хлеб, - но как быстро идет у них работа! Но и как же им не петь?
Их работа легка, {Далее было: они только ходят и управляют м<ашинами>} почти
все за них делают машины, - и жнут, и собирают, и вяжут снопы, и отвозят
{свозят} их, - люди почти только ходят и ездят и управляют машинами; еще бы
им не петь, и еще <бы> не скоро шла их работа! Что это? Все переменяются,
вместо них новые, а они куда ж идут? - Надобно часто менять работу, чтоб она
не наскучила; эти работали уж час, довольно, они на час идут в мастерские, а
работавшие час в мастерских пришли сменить их.
- О, какая веселая работа! Да, день зноен, но им, конечно, ничего, -
над тем местом, где работают, они развертывают полог, им прохладно под ним -
еще бы не жать так! Этак и я стала бы жать! И все песни, и все песни
незнакомые, - нет, припомнили и нашу одну - помню ее:
Будем жить с тобой по-пански.
Эти люди нам...
{ Вместо стихотворения Кольцова: Будем жить ~ нам... - было начато
другое: Раззудись...}
Все идут к зданию, прошел час, довольно работать поутру, теперь надолго
отдых - до завтрашнего утра. {Далее было начато: а. Но они идут ко мне. Да.
б. Ты познакомься} Но войдем опять в комнаты.
Половина громадной залы {Эта громадная зала} занята столами с кувертами
на тысячу человек или больше, - их завтрак уж готов, - те старухи, те дети,
которые не выходят на работу в поле и в мастерские, приготовили его, - они
накрывают столы, - только старухи и дети, - это слишком легкая работа для
других рук; кто может, делает то, чего еще не могут или уж не могут делать
они.
- Смотри, какой чай, какое кофе, какой сыр, {Далее начато: и вет<чина>}
какие закуски, часто ты имеешь такой завтрак? - а ведь ты живешь очень
хорошо, - такое разнообразие?
- Нет, где ж мне такой; как можно; нет, это могут иметь только богачи.
- А при детях детей твоих все будут иметь его. Вот они входят, они не
видят нас с тобою, - разговоры и шутки, {Вместо: разговоры и шутки - было
начато: вот и [пе<сни>] шутки и} смех и песни не прерываются - и шепот, и
пожимание рук.
Но завтрак кончен. {Но завтрак кончен, вписано.}
- Что это? Это бал?
- Да, каждый день два раза, потому это не бал, - и ты видишь, что здесь
осталась, поочередно составляет хор и оркестр и танцует только третья,
четвертая доля тех, кто был за завтраком, а ведь за завтраком не все были,
кто был в поле, - ты видишь, что здесь больше чем наполовину детей, из
других разве из пяти остался один.
- Где же другие?
- Они разошлись по своим библиотекам, по своим музеям, по своим
аудиториям, {Далее было: по своим бил<лиардным> и шахм<атным>} наконец,
больше всего просто гулять в сад, или разошлись {гулять ~ разошлись
вписано.} по своим комнатам.
- Зачем же по своим комнатам?
- Одни для того, чтобы быть одним или со своими детьми, другие - это
моя тайна, - зачем же был шепот и пожимание рук? Ты видела, этого было
больше всего, ты видела, как горели их щеки, как горели их глаза. Я царствую
здесь над всеми, да и как мне не царствовать здесь над всеми? Видишь, вечная
перемена радостного {веселого} труда, пиров, наслаждения и неги отдыха, и
всего больше {Далее было начато: служ<ения>} неги мною.
- Неужели ж это наша земля? Я слышала нашу песню, они говорили
по-русски - неужели ж это мы?
- Да, ты <видишь> вдали реку - это Ока; эти люди - мы, - ведь с тобою я
- русская.
- И так будут все жить?
- Это все для меня сделано, и меня одушевляла делать это моя старшая
сестра, та, которую ты знала прежде меня.
- И так будут все жить?
- Да, для всех вечная весна и лето, {Вместо: вечная ~ лето, - было
начато: а. вечное лето б. вечный май в. вечный июнь г. вечный май и} вечная
радость. Но я тебе показала только одну и меньшую часть их жизни, {и меньшую
~ жизни, вписано.} - смотри, вот они через два месяца. {Далее было начато:
а. Ты видишь их де<ла?>, смотри, это здесь б. Но оно в. Это начина<ется> г.
Падает первый снег} Цветы завяли, листья начали падать с деревьев - картина
становится уныла, - что смотреть на нее, ты видишь, на полях и в садах нет
никого, {Далее было: иди в дом} на балконе холодно, иди в комнаты.
- Что это? Дворец совершенно пуст? Где ж они?
- Да ведь здесь становилось уж холодно и сыро, скучно и тяжело,_ зачем
же им быть здесь?
- Но как же оставили все это?
- А почему ж не оставить? Разве ты думаешь - нужно стеречь тогда, когда
у всех довольно всего? Впрочем, здесь осталось из двух тысяч человек 5-6
оригиналов, которым {Далее было: нрави<тся>} на этот раз вздумалось,
показалось приятным развлечением побыть здесь несколько времени {Далее было:
вдали от} - в глуши, в уединении, - показалось {Далее было: приятно погулять
по снегу, полюбоваться на блестящий снег, на} любопытно испытать осеннюю
погоду, - вероятно, они скоро уедут, но потом беспрестанно будут здесь
переменяться партии по нескольку человек, любители зимних прогулок, - они
будут приезжать сюда провести несколько зимних дней, - летом все едут сюда,
потому что здесь хорошо, а зимою что здесь делать? Работы нет, {Далее было:
а. скучно б. и все уезжают туда} видишь, эта страна служит для них дачею, -
летом для всех, надолго, зимою - для немногих <не> надолго. А летом сюда
приезжает очень много народа кроме нас, - мы с тобою были в доме, где видели
почти одних наших, - но {Далее было: таких домов не очень много, - в большей
части летом переменяется много различного народа} есть множество таких
домов, может быть половина, в которые приезжают на лето совершенно другие
народы, - всякие, с юга, для разнообразия пожить, то есть и поработать лето
на севере. Есть множество и таких домов, в которых наши {русские} и
иностранцы живут вместе.
- Но где ж наши теперь?
- Да везде, где тепло и хорошо. Но больше всего их в той стране,
которую я тебе покажу. Полетим.
Горы одеты садами - эти горы когда-то были голые скалы, теперь они
покрыты толстым <слоем> земли, и на них среди садов растут рощи самых
высоких деревьев; внизу, во влажных ложбинах, плантации кофейного дерева,
финиковые пальмы, смоковницы, {Вместо: смоковницы - было начато: фигов<ые>}
олеандровые деревья.
- А что это за поля? это не наш хлеб?
- Нет, сахарный тростник, рис. {Далее было: одна только - среди рощ,
полей - ту}
- Что это за гора {Вместо: Что это за гора - было: Что это, [вид этой
горы] [зна<ком?>] [которая на] форма этой горы, которая видна} далеко на
северо-западе? Форма ее знакома, - неужели?
- Да, ты отгадала, это Синай.
- Но ведь на юг и восток от Синая песчаная, бесплодная пустыня?
- Была; теперь, как видишь, нет.
Опять дом, такой громадный, из чугуна и стекла, - но внутри настоящий
дом под этим футляром, уж совершенно не такой, какой она видела {Вместо: она
видела - было: видно там} у нас, на севере: стены громадной толстоты,
массивные, окон мало. Зачем же это так?
- Здесь нужна прохлада; толстые стены дают прохладу; здесь небо так
безоблачно, солнце так ярко, что люди {Далее было: которые возвращаются в
дом} в своих жилищах любят для разнообразия несколько меньше света, {Вместо:
несколько ~ света, - было: полусвет} но ведь здесь так хорошо на воздухе,
что в комнатах они только отдыхают, - а для отдыха (и для меня, прибавляет
она <л. 48> с улыбкою) приятен полусвет.
- Но кто и в комнатах хочет иметь полный солнечный {Вместо: полный
солнечный - было: яркий} свет?
- Конечно, может иметь его сколько хочет, - смотри, в нескольких
десятках от главного здания большие павильоны, - видишь, они самой легкой
постройки, - видишь, в одних из них больше окон, чем в домах нашего севера,
другие почти сквозные; кому где угодно, тот там и проводит время. Теперь
войдем в дом, уж вечер, время отдыха, ты посмотришь, как они проводят вечер.
- Но нет, послушай, как же это могло все сделаться?
- Что - как сделаться?
- Что песчаная {песчаная вписано.} пустыня обращена в плодороднейшую
землю, где теперь проводят две трети года сотни миллионов наших, уезжающих к
себе на прежнюю родину, вместе с сотнями миллионов других людей, {имеете ~
людей, вписано.} только на четыре лучших месяца?
- Как что сделалось? да ведь это же сделалось не в один год, не в два,
{Далее было начато: покрывали землю плодородн<ым>} - скрепляли глиною, илом,
орошали, проводили каналы версту за верстой, - и шли шаг за шагом вперед, -
и теперь {теперь еще} вот уж возделана половина этой пустыни, и дело все
подвигается понемногу, - но как прежде были оазисы плодородной земли среди
пустыни, так теперь оставлены для разнообразия, для развлечения небольшие
куски пустыни среди плодородной земли.
- Но как же это все? Положим, постепенно, но ведь все-таки какие
громадные средства были нужны...
- Если бив твое время люди употребляли на рассудительные вещи половину
тех средств, которые тратили на вредный вздор, вроде войны и приготовлений к
ней, да сбирания средств для нее, да на всякие ссоры между собою, на
хвастовство и всякие глупости, и если б половину тех средств, которые
употребляют на рассудительные дела, они употребляли расчетливо, самым
выгодным образом, - ив твое время люди могли бы жить уж очень изобильно и
могли бы делать решительно всякие работы для приготовления еще лучшей жизни,
для преобразования лица земли так, чтоб было им {Далее было: где} просторно
селиться, где природа хороша. {Далее начато: ведь с той поры} Вспомни свою
мастерскую: какие были у вас лучшие средства против других? А ведь твои
девушки имели в десять раз больше довольства и в сто раз больше радости, чем
другие, занимаясь тою же работою с таким же искусством; отчего это? {Далее
начато: От хорошего} Только от рассудительного, выгодного употребления
средств. А с твоей поры прошло много времени, - оно прошло недаром, - много
нового, хорошего придумали люди, потому что все больше и больше думали о
дельном, вместо вредного вздора; но смотри же, как они проводят вечер, - там
на родной даче ты видела их за завтраком, в промежуток, - долгий промежуток
между двумя отделениями работы, - тогда почти никто не сменял своего
рабочего платья, оно было хорошо, такое, какое в твое время носили люди
твоего состояния, - половина из них устроила себе то, что показалось тебе
балом; {Вместо: то ~ балом; - было: бал, но ведь тоже наскоро, без большого}
нет, это было короткое, импровизованное веселье; теперь ты посмотри, как
проводят они вечер, время настоящего отдыха, время настоящих наслаждений. Уж
три часа прошло после заката солнца, {Вместо: Уж ~ солнца - было: Солнце
зашло} мы увидим середину их вечера.
Они входят в дом. Опять громадный зал, как ярко освещен он, чем? Нигде
не видно люстр и канделябров. В центре потолка зала {Вместо: В центре ~ зала
- было: [На] В четырех углах зала, углах, в} большая {большая матовая}
площадка из матового стекла, - через нее идет солнечный свет, ровный, белый,
{Далее было: яркий} - ах, это электрическое освещение! - в зале около тысячи
человек народа, - что это? придворный бал? - так роскошна одежда женщин, -
но нет, этот покрой одежды не тот, видно, что другие времена, - есть
несколько и в платьях нашего покроя; - они оделись так для разнообразия, для
шутки, но преобладает тот характер платья, какой был в древнем мире:
{Вместо: в древнем мире: - было начато: у гр<еков>} и на мужчинах, и на
женщинах широкое, длинное, без талии, {Далее было: а. Начато: но его,
большей частью б. и без рукавов} - что-то вроде хитонов, иматиев, стол, тог,
- как скромно {хорошо} и прекрасно, {Далее было: обри<совывает>} как мягко и
изящно обрисовывает оно формы! Какой оркестр! Какой хор! В оркестре и хоре
тоже люди беспрестанно меняются: одни входят, которым хочется отдохнуть от
танцев за музыкою или пением, другие выходят, чтоб танцевать, - и ведь это
кажется просто: у них бал, они веселятся и танцуют, {Далее было начато: но
разве может} - но какую энергию веселья выражают эти слова! Ведь эти
наработались, - кто не наработался вдоволь, тот {тот не может так
веселиться, и тот} не приготовил нервы, чтоб чувствовать полноту веселья, -
и теперь веселье простых людей {Далее было: сильнее, главное, более
увлекательно} более радостно и свежо чувствуется рабочими людьми, когда им
удается веселиться, чем нами, но ведь у них скудные средства для веселья, а
здесь они богаче, чем у нас, и ведь их веселье смущается воспоминанием
недостатков и неудобств, лишений и страданий, смущается предчувствием {Далее
было: опасением} того же и впереди, - это краткий миг забвения нужды и горя,
а разве нужда и горе могут быть забыты вполне? Разве песок пустыни не
заносит, разве миазмы болота не заражают и некоего клочка хорошей земли с
хорошим воздухом, который лежит между пустынею и болотом? А здесь нет ни
воспоминаний, ни опасений нужды и горя, - здесь воспоминания только вольного
{вольного вписано.} труда в охоту, {в охоту, вписано.} довольства, добра
{веселья} и наслаждения, ожидание только вольного {вольного вписано.} труда
в охоту, веселья, {Далее было: добра и} довольства, добра и наслаждения.
Нет, теперь нет такого веселья! Как все они цветут здоровьем и силою, как
стройны они, как грациозны, {как ~ грациозны, вписано.} как правильны и
нежны, как энергичны и выразительны их черты! Это счастливые красавицы и
красавцы, ведущие жизнь {дельную жизнь} труда и наслаждения, - как им не
веселиться? Где теперь такие люди? Где теперь такое веселье? {Текст: и ведь
их веселье ~ такое веселье? вписан.} Ведь у рабочих людей {у рабочих людей
вписано.} нервы только крепки {здоровы} и потому способны к сильному
ощущению веселья, - а ведь эти их {Вместо: эти их - было: они} нервы грубы,
- а здесь нервы крепки, {Далее было: и впечатлительны } как у наших рабочих
людей, и впечатлительны, как у нас, - восприимчивость к веселью, {Вместо:
восприимчивость к веселью, - было: вся сила} как была в рабочих людях твоего
времени, со всею тонкостью {чувствительностью} ощущений, как какая была у
образованных {у развитых} людей твоего времени, они имели {Далее было:
совершенно такой же образ людей твоего времени, и энергию рабочего} все
нравственное развитие образованных людей твоего времени и все физическое
развитие крепких {здоровых} рабочих людей твоего времени, - суди же, как
живо их веселье!
- Вольная воля, {Вся воля,} вольная воля! Шумно веселится половина моих
людей - а другие, где они? Везде они - и по библиотекам, и в музеях, и в
аудиториях, {Далее было: и в тени садов} и в аллеях рощ, {Далее было: и под
группами роскошных деревьев садов, густых благоухающих деревьев} и в густых
благоухающих садах, {и в своих уединениях} и группами, и уединенные; и в
своих комнатах, но в комнатах немногие уединяются; {Далее начато: такие все}
- нет, мало одиночек отдыхают в своих комнатах, {Далее было начато: а. из
комнат б. мы сто <не закончено> в. я сказала тебе, что в комнатах} - ты не
слышала, что в комнатах, - занавесы дверей толсты, в несколько рядов, они
поглощают звуки, - здесь каждая комната {Далее было: уединенный} -
неведомый, неслышный приют, когда хочет быть неведомым, недоступным,
неслышным для других приютом, но я {но ты} скажу тебе, что в них царствую я,
- ты видела, с бала уходят, ты видишь, на бал приходят, - это я увлекаю
{Далее было: это мое царство} из огромного аванзала моего царства в
недоступные, неслышные {Вместо: в недоступные, неслышные - было: в
уединенные} приюты, где царствую я, это я возвращаю их <из моего> царства
опять на легкое веселье!
Да, я царствую здесь! Здесь все для меня! Труд - заготовление
{заготовление сил} свежести чувств и сил для меня, веселье - приготовление
ко мне, отдых после меня! здесь я - цель жизни, здесь я вся жизнь!
- То, что я показываю тебе, будет в таком полном развитии нескоро, -
пройдут десятки, может быть сотни лет прежде, чем вполне осуществится то,
что можешь предощущать: {видеть} ты, что видела теперь ты, - нет, не сотни
лет, нет, меньше, моя сестра работает быстро, ее силы растут не по годам, а
по дням, - но все же ты {ты не [увидишь] [жит<не закончено>]} еще не
доживешь до того, что видела ты; {Далее было: но знай} - зато, по крайней
мере, ты видела это, ты знаешь будущее - оно светло, - оно прекрасно! {Далее
было: Люби, стремись к нему - насколько светла и прекрасна будет жизнь
каждого из живущих} Говори же тем, кто {кого} живет в одно время с тобою:
вот чем будет будущее, - будущее светло и прекрасно, любите, стремитесь к
нему, работайте для него, {Далее было: насколько} приближайте его,
{приближайте его, вписано.} захватывайте из него в настоящее, насколько
можно захватить, - настолько будет светла и добра, полна радости {Вместо:
полна радости - было: радостна} и наслаждения ваша жизнь, насколько успеете
вы перенести в нее из будущего. Стремитесь к нему, работайте для него!
приближайте его, переносите из него в настоящее, сколько можете перенести!
<л. 48 об. Верх>
Через год новая мастерская уже совершенно устроилась, установилась,
пришла в порядок; {Далее было начато: а. под б. заказывали ей много, все ее
прежние мастерские уж имели} мастерские были тесно {довольно тесно и}
связаны между собою, передавали друг другу заказы; одна исполняла часть
работы другой, когда той случалось быть заваленной {Вместо: той ~ заваленной
- было: когда та была почему-нибудь з<авалена?>} заказами; между ними был
постоянный текущий счет. Размер их средств вместе был уж настолько обширен,
что, если бы они сблизились еще больше, можно было открыть магазин на
Невском. Это опять стоило довольно долгих хлопот Вере Павловне и Мерцаловой.
Хотя отношения между девушками той и другой компании были тесные, хотя все
они были между собою знакомы, хотя часто одна компания принимала у себя в
гостях другую, хотя часто они соединялись для поездок {для гуляний} за город
летом, но все-таки мысль о слиянии счетов двух различных предприятий была
мысль новая, которую долго надобно было разъяснять. Однако же выгода иметь
на Невском свой магазин была очевидна, и после {Далее было: хлопот о
слиянии} нескольких месяцев хлопот о слиянии двух предприятий в одно Вере
Павловне и Мерцаловой удалось достичь этого. На Невском явилась новая
вывеска: "Au bon travail. Magasin des Nouveautes".
С открытием магазина на Невском {Далее было: значительно увеличилось
количество выгодных заказов} дела начали довольно заметно становиться еще
выгоднее прежнего. Магазин входил в моду, - не в высшем кругу, до этого куда
ж бы! но все-таки в кругах довольно богатых, то есть дающих выгодные заказы.
{Против текста: Через год ~ выгодные заказы. - на полях рукою Чернышевского
помета, означающая номер будущей главки: XVII. Полулист 19.}
Через два-три месяца стали замечаться в магазине посетители, {Далее
было: которые казались несколько странными} отличавшиеся любознательностью,
несколько неловкою, которой как будто конфузились сами, которая как будто
сопровождалась в них {Вместо: сопровождалась в них - было: внушалась ими
самими} не тою мыслью, какою сопровождается {внушается} обыкновенная
любознательность в любознательных людях: {Далее было: дескать} "ведь {Далее
было: ведь я тебя не заставляю} если я интересуюсь тем, чем интересуешься
ты, то, вероятно, ты смотришь на меня с расположением и постараешься, как
можешь, сам просветить меня", нет, а как будто другою мыслью: "конечно, ты
на меня смотришь косо и стараешься спрятать хвост от меня, но меня все-таки
не проведешь". Таких посетителей было два-три человека, и бывали они каждый
раза по три, по четыре. В их "любознательности" прошло еще месяца полтора.
{месяца три-четыре.} А месяца через полтора приехал к Кирсанову один отчасти
знакомый, а больше незнакомый ему собрат по медицине и после различного
разговора о различных медицинских казусах, главным образом после рассказов
гостя об удивительных успехах того метода врачевания. {которым он лечил,}
которого он тогда держался и который состоял в том, чтобы больному несколько
дней не давали ничего пить: "потому что все болезни состоят в худосочии, а
соки постоянно выделяются из организма, следовательно, если не давать нового
источника для этих отделений, то худые соки по необходимости истощатся и
через то болезнь пройдет", {Это положительный факт. Один из моих лучших
знакомых [лечил так] говорил, что один медик лечил по такому методу. Теперь
этот медик держится уж другого метода, кажется пятого с тех <пор>, как лечил
высушиванием, что было лет 15 назад.} - сказал, что, между прочим, имеет
Кирсанову приглашение: один просвещенный человек, {Далее было: пользующийся
уважением} много наслышавшийся о Кирсанове, желает познакомиться с ним.
Кирсанов отвечал, что отправится к просвещенному человеку завтра же.
Просвещенный человек, - которого точнее следует называть даже
просвещенным мужем, хотя у него и не было жены, {Вместо: хотя ~ жены, -
было: хотя он и не был женат} - итак, просвещенный муж был действительно
просвещенный муж, потому что тогда - в 1858-1859 гг. - было уж очень
просвещенное время. Некоторые <не>просвещенные люди еще были, да и то уж
были большой редкостью, но эта редкость попадалась тогда только между
существами, {людьми,} которых нельзя с точностью назвать мужами, хотя б у
них и были жены; а между мужами в собственном {в точном} смысле слова, то
есть такими мужами, которые мужи собственно сами по себе, {Далее было: а не
потому, что имеют жен} - мужи, потому что мужи, а не потому, что имеют жен,
- между такими мужами непросвещенных не было: мужи все до одного были тогда
просвещенными.
Муж {Итак, просвещенный муж} принял Кирсанова, как, конечно, следует
просвещенному мужу принимать гостей, {посетителей} с которыми ему самому
захотелось познакомиться, - очень любезно; усадил, сам несколько пододвинул
стул, предложил сигару и сказал {и очень хорошо сказал} несколько очень
хороших слов о том, что он очень рад случаю познакомиться "с вами, Александр
Матвеевич", потому что он очень много наслышался "о вас, Александр
Матвеевич", "как об одном из лучших украшений нашей медицинской науки,
которая так необходима для государства", и проч., - все это было
действительно очень любезно, особенно то, что назвал Кирсанова по имени и
отчеству, - вот что значит просвещение! Прекрасная вещь. После этого
несколько времени шел просвещенный разговор о медицине, а напоследок дошел и
до цели знакомства, до приятного случая.
- У меня к вам есть просьба, - сказал просвещенный муж, когда
достаточно доказал свою просвещенность и любезность. {Далее начато: а.
Магазин вашей б. Прошу в<ас>} - Сделайте одолжение, объясните мне, что за
магазин открыла ваша супруга на Невском?
- Модный магазин, - сказал Кирсанов.
- Но с какою целью открыт он, {этот магазин} это важно?
- С обыкновенною целью всех модных магазинов, торгующих дамскими
нарядами.
Просвещенный {Ученый} муж посмотрел на своего гостя с внимательной
мыслью; Кирсанов посмотрел на просвещенного мужа тоже с внимательной мыслью;
просвещенный, смотря с внимательной мыслью, усмотрел, что гость, с которым
ему приятно было познакомиться, - человек прижимистый, на которого надобно
напирать плотнее.
- Я должен вам сказать, г. Кирсанов (почему просвещенный муж вдруг
забыл имя и отчество своего гостя?), что о магазине вашей супруги ходят
невыгодные {странные} слухи.
- Это очень может быть: у нас любят сплетни; магазин моей жены имеет
некоторый успех, может быть есть в ком зависть к нему, - вот вам и
объяснение. Но любопытно бы знать, какие ж это невыгодные <слухи?> {Далее
начато: О каком модном магазине чаще} Сплетни о модных магазинах чаще всего
состоят в том, что они служат местами любовных свиданий. Не это ли уж?
{Начато: Если так, тогда я} Но это была бы чистая нелепость. {Текст: Не это
ли ~ нелепость. - вписан.}
Просвещенный муж снова посмотрел на Кирсанова с внимательною мыслью и
убедился, {и еще более убедился,} что его гость - человек не только
прижимистый, но и очень прижимистый.
- Помилуйте, Александр Матвеевич, кто же смеет оскорблять такою
клеветою вашу супругу? Она и вы, конечно, слишком много выше подобных
подозрений. И притом, если б слухи, {дела} о которых я говорю, относились к
этому, мне не было бы причины искать вашего знакомства, потому что {Далее
начато: а. я этим б. мне нет надобности} подобными вещами нет надобности
заниматься людям серьезным. Но я желал {искал} с вами познакомиться потому,
что, высоко уважая пользу, приносимую государству вашей ученой
деятельностью, я бы желал быть вам полезен, и потому позвольте мне просить
вас, Александр Матвеевич: {Александр Матвеевич вписано.} будьте осторожнее.
Обществу и, можно сказать, государству драгоценны такие ученые деятели,
{такие люди,} как вы, потому что процветание науки - первая потребность
благоустроенного государства, и потому они должны, Александр Матвеевич,
{Александр Матвеевич, вписано} - можно сказать более: обязаны беречь себя.
- Насколько я сам о себе знаю, я не делаю ничего такого, что
противоречило бы моей обязанности перед обществом {Далее было: беречь} и
государством беречь себя.
Просвещенный муж посмотрел на Кирсанова с внимательной мыслью и
усмотрел, что его гость человек не только очень прижимистый, но и
закоснелый.
- Будем говорить прямо, Александр Матвеевич, к чему людям просвещенным
не быть между собою вполне откровенными? Я сам в душе социалист и читаю
Прудона с наслаждением. Но...
- Позвольте сказать несколько слов, чтобы не оставалось между нами
недоразумений. {Далее было: Я не социалист.} Вы сказали: "тоже социалист".
Это "тоже", вероятно, относится ко мне. Почему я, вы думаете, социалист?
Может быть, вовсе нет, - кроме социалистов, есть протекционисты, есть
последователи Сэ, есть последователи исторических воззрений Pay, есть
последователи множества различных других направлений в политической
экономии. Для {Таким образом, для} причисления человека к последователям
одного из них надобно иметь какие-нибудь основания. {доказательства.}
- Я имею те основания причислять вас, г. Кирсанов, к социалистам, что
мне известно устройство магазина вашей супруги.
- Это устройство позволяют последователи всех направлений, когда они
говорят серьезно. Некоторые из них - и теперь уж очень немногие - нападают
на него, {Далее было: это может статься, но только это.} когда ведут
полемику против последователей какого-нибудь другого направления, смотря по
надобности. Но нападают только тогда, когда ведут полемику. В спокойном,
чисто ученом изложении не отваживается не признавать {Вместо: не признавать
- было: говорить} его безопасность и полезность для общества решительно
никто из пишущих о политической экономии. Если я говорю неправильно, прошу
вас указать мне хоть один пример противного.
- Г-н Кирсанов, мы здесь не для ученых споров. {Далее было: Мне
некогда} Вы согласитесь, что мне некогда ими заниматься. {К слову:
заниматься - знаком отнесена дата: 18 февр<аля>} Магазин г-жи Кирсановой
{Вместо: госпожи Кирсановой - было: вашей супруги} имеет вредное
направление, и я бы советовал ей, и в особенности вам, быть осторожнее.
- Если он вреден, то его надобно закрыть, а нас отдать под суд. Но мне
любопытно было бы знать, в чем же состоит его вред?
- Да во всем. Начнем хотя с вывески. Что это такое "Au bon travail"? -
это прямо революционный лозунг. {революционное направление.}
- В переводе это будет означать: "магазин хорошей работы"; {Вместо:
"магазин ~ работы"; - было: "хорошая работа";} какой тут революционный
смысл, что модный магазин обещает хорошо исполнять заказы, я не понимаю.
- Смысл этих слов не тот. Они означают, что надобно все магазины так
устроить, тогда только будет хорошо рабочему сословию. И само слово travail
- это {это напоминает} ясно - взято из социалистов, это революционный
лозунг.
- Мне кажется, что с тех пор, как французы стали пахать землю, а раньше
того - охотиться за зверями, они {Далее было: не могли [в разговорах]
обходиться без} уж занимались какою-нибудь работою и не могли обходиться в
своих разговорах без этого слова; а оно {ну а оно} очень давнишнее, лет на
тысячу старше всех социалистов, уверяю.
- Но к чему вообще какие-нибудь слова на вывеске? "Модный магазин
такой-то" - и довольно.
- Вывесок с разными девизами очень много на Невском. {на Невском,
вписано.} "Au pauvre Diable", "A l'Elegance", - мало ли? Потрудитесь
проехать по Невскому, вы увидите.
- Мне с вами некогда спорить. Я вас прошу заменить эту вывеску {Далее
было начато: Просто д<олжно?>} другою, на которой было бы просто написано:
"модный магазин такой-то". Вот таково прямое изъявление {В рукописи слову
"изъявление" соответствует сокращение: ве, что может быть расшифровано также
и как: веление, повеление, выражение} воли, которая должна быть исполнена.
{Далее было начато: а. Изв<ольте?> б. Не можете перечить }
- Теперь я не спорю, я говорю: это будет сделано. Но, {Далее было
начато: я не по<нимаю?>} принимая {исполняя После: принимая - было: на себя
от имени} перед вами за мою жену обязательство исполнить это, я должен
сказать, что эта перемена сильно вредит денежным интересам предприятия. Она
вредит им вдвойне: во-первых, всякая перемена фирмы отнимает {срывает}
значительную {значительную вписано.} часть торговой известности, возвращает
коммерческое предприятие далеко назад в отношении торгового успеха.
Во-вторых, моя жена носит мою фамилию, моя фамилия русская, русская фамилия
на модном магазине уж подрывает {Вместо: уж подрывает - было: страшно
подрывает} его. Денежные интересы моей жены сильно пострадают. {страдают.}
Но она покорится необходимости.
Просвещенный муж задумался с искренним участием.
- Ваш магазин есть коммерческое предприятие? Эта точка зрения
заслуживает внимания. Администрация должна охранять денежные интересы и
покровительствовать развитию торговли. Но можете ли вы уверить меня честным
словом, что магазин вашей супруги есть коммерческое предприятие?
- Даю вам честное слово, да. Он - коммерческое предприятие.
- Скажите, {Перед: Скажите - было начато: Я право не знаю, как это} что
можно сделать в облегчение денежной потери, {денежного убытка,} которой, к
сожалению, необходимо должна подвергнуться ваша супруга? {Далее было начато:
Кроме уступки} Все возможные средства {Было: а. уступки б. снисхождения в.
заботы г. меры} для смягчения этого неизбежного удара будут допущены
{приняты} мною с готовностью, {с удовольствием,} могу сказать больше: с
удовольствием. Но, вы понимаете, эта вывеска не может остаться.
- Мне приходит в голову вот что. В вывеске представляется неудобным
словом travail, оно должно быть заменено именем моей жены. В этом состоит
требование общественной пользы?
- Да.
- Я нахожу возможным исполнить это требование, важность оснований
которого я вполне ценю, избегнув Э 2 из двух невыгод - страшного
{убийственного} удара, который нанесло бы магазину выставленное на нем имя
{на ней фамилия} с окончанием - off. Имя моей жены Вера. Можно передать это
на французский язык словом Foi, - если оставить слово bon, ограничив эту
перемену только размером {мерою} необходимости, относящейся собственно к
слову travail, то новая вывеска была бы: "A la bonne foi" - собственно
"добросовестный магазин", {Далее было: а. Это право разрешает б. Этим
достигается более удовлетворительный результат} но во французской надписи
будет даже оттенок консервативного смысла: foi - Вера, как бы в
противоположность тенденциям отрицательного характера.
Просвещенный муж задумался.
- Это вопрос важный. На первый взгляд ваше желание, Александр
Матвеевич, {Александр Матвеевич, вписано.} представляется возможным. Но я в
настоящую минуту не хотел бы давать вам решительного ответа, надобно зрело
обдумать это.
- Я позволю себе {Далее было: может быть, дерзко} высказать прямо мою
мысль: {Вместо: Я позволю ~ мысль - было: Если вы позволите мне высказать
мое мнение [оно], это бы значительно упростило} конечно, в людях
обыкновенных быстрота решения и зрелость его - условия не легко соединимые.
Но {Но эти исключительные натуры} я никогда не сомневался, {Далее было: что
эти некоторые исключительные лица обладают качествами своего ума, при
которых} что встречал в жизни людей {Далее было: у которых решительно} со
взглядом, с одного раза обнимающим все стороны вопросов, формулирующим
{Далее было: окончательный} совершенно верный и зрелый окончательный вывод,
- это талант, по преимуществу административный. {Далее было: и кроме того в
сфере высшей администрации.}
- Я требовал у вас только несколько минут, - глубокомысленно сказал
просвещенный муж, - и несколько минут мне действительно необходимы.
Несколько минут прошло в глубоком молчании.
- Да, я теперь обдумал все стороны вопроса. Ваш компромисс может быть
принят. Вы поймете {оцените} грустную необходимость более или менее нарушить
ваши интересы для интересов общества, - могу сказать больше: для интересов
общественного благоустройства; но точно так же я жду от вашего
беспристрастия, Александр Матвеевич, и {и готовности} признания готовности
сделать все возможное для возможного смягчения необходимой меры.
- Будьте уверены, что я ценю одинаково и важность {Вместо: ценю ~
важность - было: очень хорошо ценю важность} принимаемой вами меры, и вашу
заботливость о возможном охранении наших частных интересов.
- Итак, мы расстаемся дружелюбно, Александр Матвеевич, это очень меня
радует как вообще по моей готовности служить смягчающим посредником между
государственной необходимостью и частными интересами, так и в особенности по
моему уважению к вам, как одному из наших достойнейших ученых, {Далее было:
и потом ученых того поприща,} которыми так должно дорожить общество, - могу
сказать более: которых так уважает правительство.
Просвещенный муж и ученый, им уважаемый, с чувством пожали друг другу
руки.
Довольно долго Вера Павловна и муж находили себе источник частого
удовольствия в размышлениях о том, как общество, {государство,} - можно
сказать, общественное благоустройство, - было спасено от опасности заменою
слова travail словом foi и соответственною тому переменою в роде
прилагательного имени на одной из многих тысяч вывесок Невского проспекта.
{Далее было: как хорошо} Но в сущности дело было вовсе не шуточное. {Далее
было: А Кирсанов мог не отделаться так легко.} Магазин отделался на этот раз
очень легко; конечно, так; а все-таки ясно было, что надобно {Вместо:
конечно, так ~ надобно - было: но видно было, что идти надобно} поприжаться
и поприжаться, заставить забыть о себе, что теперь - по крайней мере надолго
- нечего уж думать о развитии предприятия, которое так и просилось идти
вперед, что высшее возможное счастье надолго должно будет состоять в том,
чтобы продолжать существовать, отказавшись на многие месяцы, {Вместо: на
многие месяцы, - было: на годы} вероятно не на один год, {на многие месяцы ~
год вписано.} от расширения дела. {от развития стремлений} Это было,
конечно, тяжело. Но ведь и то сказать, разве это не предвиделось? Хорошо и
то, что дело успело без помех развиться хоть настолько, - помехи могли
явиться гораздо раньше; хорошо и то, что помехи проявились только в
останавливающем, а не в разрушительном характере, - ведь можно было ждать и
разрушения.
Само собою разумеется, что внимание, раз обращенное на магазин, не
отвратилось. Но в магазине действительно не было ничего, кроме тишины и
порядка, благонравия и благоустройства. Поэтому деятельность внимания
ограничивалась собственно вниманием, действие внимания ограничивалось тем,
что надобно неподвижно остановиться на том месте, где оно застало, и своей
неподвижностью покупать продолжение своего существования. {После этой фразы
на полях позднейшая помета, предполагающая перестановку текста: 3 письма}
<л. 46>
Но от этих вещей нельзя отделаться {отцепиться} никак, особенно если
раз они вздумали прицепиться, а они вздумали и прицепились к вывеске. {Далее
начато: иначе зачем же К тексту, начатому этой фразой, помета: 3 м<арта>.
После разговора о мастерской}
- Если б я вздумал, например, положим, гулять по Невскому, -
кому-нибудь непременно вздумалось бы думать о том, зачем, {Далее начато: я
гуляю} дескать, он гуляет по Невскому? Что это значит? Но я не гуляю по
Невскому, потому кому-нибудь наверное уж вздумалось: {Далее было: все
гуляют, а он не} его никогда не видно гуляющим по Невскому, - что это
значит? Вы не подумайте, что я шучу, - нисколько; и не предположите, что я,
может быть, ошибся в своем "наверное", - нет, это я так только для смягчения
выразился "наверное", а я это положительно знаю, у меня на это есть
доказательства, {Далее было начато: и я вам скажу более: [отчего мне
рассказывать] [не вышел оттого] как не вышел? Вы скажете: Отчего у тебя нет
таланта, как} и я по чистой правде вам говорю, что вот уж три года ни одного
дня не проводил я без тяжелого размышления о том, как мне быть по вопросу о
моем гуляний или негулянии по Невскому. Я б, пожалуй, и стал гулять, хоть
этого вовсе мне не хочется, но по зрелом размышлении я убедился, что от
этого дело выйдет еще хуже - "раньше не гулял, теперь начал гулять, - что
это значит?" Согласитесь, ведь это уж еще гораздо более компрометировало бы
меня. И если человек, {Далее было начато: жизнь которого} который ведет
такую жизнь, что ни о чем в ней нельзя задуматься, кроме того, что он не
гуляет (или гуляет, это все равно относительно удобства взятия {задумывания}
за тему для размышлений {для раздумья} и вывода предположений), если такой
человек все-таки вот уж несколько лет служит предметом размышлений и
предположений, то уж никак не избавиться от этой судьбы Кирсанову, у
которого жена открыла на Невском магазин. {Вместо: открыла ~ магазин - было
начато: имеет магазин за}
Таким образом, по временам стал заезжать к нему медик, лечивший
когда-то высушиваньем, {Далее было: а теперь уж} и выражал ему свое
уважение, и советовал ему быть спокойным, и советовал ему быть осторожным, и
все это было очень любезно, и действительно было очень доброжелательно как
со стороны медика, лечившего высушиваньем, так и вообще со стороны
просвещенных мужей, которые действительно были и просвещенные, и добрые, и
благожелательные, и доброжелательные люди, <л. 52. Низ> не желающие никогда
никому вредить и никого стеснять.
И вправду сказать, ни вреда, ни стеснения Кирсанову не было.
На мастерской это отзывалось тем, что она продолжала существовать,
конечно, не развиваясь, а стараясь по возможности сжиматься, - но все-таки
продолжала существовать, значит и на ней доброжелательство отзывалось
хорошим, а не дурным результатом, и над ней оно оказывалось действительно
доброжелательством и, можно сказать, даже охранением {Вместо: и можно
сказать ~ охранением - было: и скорее охр<анением>} ее от всякого вреда.
{Далее следует текст, помещенный на стр. 724-725.} <л. 52 об. Верх.>
Однако если дело не могло теперь расширяться, {а. Они не могли
расширяться, но б. Однако они не могли расширять} то оно все-таки могло
продолжать устроиваться лучше и лучше. Конечно, и в этом надобно было
соблюдать осторожность, чтоб {Далее было: не возбуждать} заметные успехи не
пробуждали новой недоверчивости; конечно, и сама остановка расширения должна
была много задержать внутреннее развитие, потому что в этих вещах {Далее
было: размеры} увеличение внешнего размера и увеличение средств для
внутреннего усовершенствования - стороны, {вещи,} очень тесно связанные
между собою; но все-таки, хоть гораздо медленнее, чем могло быть при других
условиях, дело успевало.
В каком положении было оно года "через три-четыре после основания
второй мастерской, лет через семь после основания первой, - это рассказывает
письмо одной девушки, которая познакомилась около этого времени с Верой
Павловной, к одной подруге, жившей тогда в Москве.
Письмо Катерины Васильевны Полозовой {*}
{* Здесь: Хвойницкой. Далее было: к одной из ее}
Милая Полина, мне так понравилась {Вместо: мне так понравилась - было:
я так полюбила} совершенно новая вещь, которую я недавно узнала и которой
сама теперь занимаюсь, что хочу описать {рассказать} ее тебе; я уверена, что
и ты ею заинтересуешься, но главное, может быть ты найдешь возможность сама
заняться чем-нибудь подобным: это так приятно, мой друг. Я очень желала бы
для тебя, чтобы ты нашла эту возможность.
Вещь, которую я хочу описать тебе, - мастерская, собственно {Далее
было: т<о> е<сть>} две мастерские, устроенные по одному принципу женщиною, с
которою я подружилась вот уж месяца два и которой теперь помогаю с тем
условием, чтоб через несколько времени она помогла мне сделать то, что
удалось сделать ей. Эта женщина - Вера Павловна Кирсанова, еще молодая дама,
{Далее было: Вера Павловна Кирсанова "Далее было: простая} очень добрая,
{Далее было: а. которую ты знала, - и я не грущу больше, как ты знаешь}
веселого характера, простая, совершенно в моем вкусе, хоть и вовсе не похожа
на твою Катю, {Далее было: Однако, что же я заговорилась о Кате, - ведь я
пишу не о ней} такую смирную и тихую: она очень бойка и жива. Но ты знаешь,
я люблю таких, которые не похожи на меня, - ведь и ты вовсе не похожа на
меня. {А все-таки придется} Я с нею познакомилась прямо по этому делу -
приехала, сказала, что, узнавши кое-что о ее мастерской, - я слышала только
об одной, - я заинтересовалась устройством этой мастерской и приехала видеть
ее. Она повела показать мне мастерскую, и я расскажу тебе некоторые
впечатления моего первого посещения; они были так новы для меня, что я тогда
внесла их в свой дневник, который у меня был давно брошен, но в последнее
время возобновился по {был давно ~ по вписано.} обстоятельству, о котором
скоро расскажу тебе подробно; а впрочем, так и быть, скажу два слова теперь
же: я полюбила {я, кажется, полюбила} одного очень оригинального
{стран<ного>} человека, с которым, кажется, мы уж не расстанемся, {Вместо: с
которым ~ не расстанемся - было: за которого, кажется, и выйду} - но
все-таки не в этом дело, {Далее было: как я разбавляю} об этом после
побольше, а теперь ведь я взялась за перо с тем, чтоб описывать тебе
впечатления первого моего посещения мастерской Кирсановой. Я, {Я дополняю}
разумеется, дополняю теперь свой дневник подробностями, которые узнала
после, но мне приятно, что в нем осталось записанным первое мое посещение и
что в нем {Вместо: в нем - было: там} первые впечатления сохранили свою
свежесть. Теперь, может быть, я и забыла бы сказать о многом, что тогда
поразило меня и что теперь кажется самой обыкновенной вещью, чем больше
становится она для <меня> обыкновенной, тем больше я привязываюсь к ней,
потому что она вещь очень хорошая.
Швейная мастерская - что же такое я увидела, как ты думаешь?
{полагаешь?} Мы остановились у одного из подъездов большого дома в
Шестилавочной {Вместо: Мы остановились ~ Шестилавочной - было начато: а. Мы
подошли с Верой Павловной к большому дому, по К. и Вера Павловна повела меня
б. Мы подъехали к большому дому, который находился в конце Сер<гиевской>}
улице, между Сергиевской и Фурштадтской. Вера Павловна повела меня {Далее
было: эти лестницы} по хорошей лестнице - знаешь, одной из тех лестниц на
улицу, на которых живут люди, занимающие {не очень богатые, но занимающие}
квартиры в 600, в 800 руб. У одной из дверей {Мы вошли в одну из дверей}
третьего этажа она позвонила, и я увидела себя в большой зале, с роялем,
порядочной мебелью, - одним словом, комната имела такую меблировку и такой
вид, как будто вошла в квартиру семейства, проживающего три-четыре
{пять-шесть} <тысячи> рублей в год. "Это мастерская? И это одна из комнат
квартиры, занимаемой швеями?" - "Да, но ведь эта комната - приемная и зал
для вечерних собраний, {но ведь ~ собраний, вписано.} пойдемте по другим
комнатам, в которых собственно живут швеи, они теперь в рабочих комнатах, и
мы никому не помешаем нашим осмотром". {Далее было: а. Начато: Мы б. Видишь
ли, По<лина?>}
Вот что увидела <я> при этом обзоре и <что> пояснила мне Вера Павловна.
Помещение мастерской образовалось {сост<авилось>} из трех квартир,
выходящих на одну площадку и обратившихся в одну квартиру, когда растворили
заделанные двери из одной в другую. Квартиры эти раньше отдавались за 700,
550 и 425 рублей в год - всего за {всего то есть за} 1675 руб.; но, отдавая
их все вместе, по контракту на пять лет, хозяин дома <согласился> уступить
их за 1250 рублей. Всего в мастерской 20 комнат, из них очень большие, по 4
окна: одна служит приемною, другая столовою; в двух других, также очень
больших, по три окна, работают; в остальных живут. Мы (я все говорю про свое
первое посещение) прошли пять или шесть комнат, в которых живут девушки, - в
тех комнатах, которые побольше, по четыре, в других - по три и по две.
Меблировка этих комнат очень порядочная, красного дерева или ореховая, в
некоторых есть большие стоячие {стоячие вписано.} зеркала, в других хорошие
трюмо, - много хороших кресел, диванов, - мебель {Далее было: вообще} в
различных комнатах разнокалиберная, - почти вся она постепенно покупалась за
дешевую цену по случаю. Комнаты имеют такой вид, как в квартирах чиновничьих
семейств средней руки - в семействах старых начальников отделения или
нестарых столоначальников, которые скоро будут начальниками отделения. Мы
вошли в рабочие комнаты, и девушки, занимающиеся. в них шитьем, точно так же
показались {удивили} мне одеты, {похожи} как дочери, сестры, молодые жены
этих чиновников: на одних были шелковые платья, из простеньких шелковых
материй, на других барежевые, кисейные; лица имели также {Далее было:
привлекательность } ту мягкость и нежность, которые развиваются только от
жизни в довольстве. Все это было очень странно: я рассказываю тебе коротко,
но тогда разглядывала все до последней мелочи с удивленным любопытством. В
рабочих комнатах мы провели {просидели} довольно много времени, я
познакомилась тут же с некоторыми из девушек, - степень развития их была
неодинакова: одни говорили уж совершенно языком образованного общества, были
знакомы с литературою, как паши барышни, имели понятие и об истории, и чужих
землях, и обо всем, что составляет обыкновенный круг понятий барышень
{девушек} в нашем обществе; это, конечно, те, которые уж давно в мастерской;
развитие других, поступивших недавно, {Далее было: только что начиналось.
Мне было странно} конечно, было меньше, но все-таки и с ними можно было
говорить как с девушками, {людьми,} уже имеющими некоторое образование.
Таким образом, мы дождались обеда. Он состоял из трех блюд: в тот день был
рисовый суп, разварная рыба и телятина. {и жаркое} После обеда на столе
явились чай и кофе, кому что было угодно. Обед был настолько хорош, что я
поела со вкусом и не почла бы себе большим лишением жить {иметь} на таком
обеде. А ведь ты знаешь, что мой отец имеет хорошего повара. {а ведь ты
знаешь ~ повара вписано.} Вера Павловна сказала мне, что в кухмистерской
такой стол стоит 40 копеек, но что самой компании он вообще обходится с
хлебом (но не считая чая и кофе) от 6 до 7 рублей, - а за столом было больше
{было около} 40 человек - правда, в том числе несколько детей.
Итак, мне говорили, и я знала, что я буду в мастерской, в которой живут
швеи, что мне покажут их комнаты, что я буду видеть швей, что я буду сидеть
за их обедом, - вместо того я видела несколько соединенных в одну квартиру
комнат людей небедного состояния, видела девушек среднего чиновничьего
{чиновничьего круга} или небогатого помещичьего круга, была {сидела} за
обедом, небогатым, но удовлетворительным даже для меня, {Далее было: отец
которой, говорят,} - что ж это такое? И как же это возможно?
Когда мы возвратились к Вере Павловне, она и ее муж объяснили мне, что
это вовсе не трудно. Между прочим, Кирсанов тогда написал мне для примера
небольшой расчет на лоскутке бумаги, который уцелел между страниц моего
дневника. Я перепишу его для тебя, но раньше объясню.
Вместо бедности - довольство, вместо грязи - не только чистота, даже
некоторая роскошь, комнат, вместо грубости - порядочная образованность, -
все это производится двумя причинами: с одной стороны, увеличивается доход
швей, с другой {с другой стороны} - достигается очень большая экономия в их
расходах.
Ты поймешь, отчего они получают больше дохода: ту долю, которая
оставалась в прибыли у хозяйки, получают они сами, потому что работают на
свой счет. Но это не все. Работая на свой счет, они очень бережливы и на
время, и на материал работы, - понятно, оттого работа идет быстрее и
расходов на нее меньше.
Ты поймешь, что и в расходах на их жизнь много сбережений. Они покупают
все большими количествами, купцы, у которых они берут, знают, {купцы, ~
знают вписано,} что их мастерская очень аккуратна; вещи выбирает
внимательно, с знанием толку в них, со справками, - конечно, все покупается
дешевле и лучше, чем вообще приходится покупать теперь простым бедным людям.
Кроме того, многие расходы становятся совершенно ненужными или чрезвычайно
уменьшаются, {или ~ уменьшаются вписано.} - подумай, например, об одном:
ходить каждый день в магазин за две, за три версты - сколько от этого
износится лишней обуви, изотрется лишнего платья? Подумай о самых мелочных
пустяках: если не имеешь дождевого зонтика, {Далее было: то платье, которое}
это значит уж терпеть сильный {быть в сильном} убыток. Простой холстовый
{Простой холстовый вписано.} зонтик стоит, положим, 2 рубля, в мастерской
живет 25 швей, - на зонтики для каждой было бы 50 рублей, но когда они живут
вместе, когда выходят из дому, только когда хочется и когда им удобно,
{Далее было: кому же} конечно, не будут многие вдруг выходить из дому в
дождь. Они нашли, что пяти дождевых зонтиков совершенно достаточно. Это
зонтики шелковые, хорошие, каждый стоит 5 рублей, {Далее было: ты посуди,
что когда} всего расхода на {Далее было начато: на поку<пку>} дождевые
зонтики - 25. Ты видишь, что они пользуются вместо дрянной вещи хорошей
вещью, и все-таки эта вещь обходится им вдвое дешевле. Так со многими
мелочами, {Вместо: со многими мелочами - было: со многим, так с квартирой}
которые составят очень большую важность, {часть расходов} если сосчитать их
все вместе. Почти так с квартирою, почти так даже со столом. Теперь тебе
понятен будет расчет, который сделал мне для примера {для пробы} Кирсанов,
когда я была у них в первый раз. {Далее начато: Он сказал} Написавши его, он
сказал мне вот что.
"Разумеется, я не могу наизусть сказать вам точные цифры, да и трудно
{невозможно} было бы найти тут точные цифры, потому что, вы знаете, у
каждого коммерческого дела, у каждого магазина, у каждой лавки своя особая
пропорция между различными статьями доходов и расходов, в каждом семействе
тоже свои особые степени экономии в делании расходов и особые пропорции
между различными статьями их. {К последующему тексту дата: 19 февр<аля>} Я
{Я возьму} вам поставлю цифры {Далее было: наудачу} только для примера и,
чтоб пример был убедителен, буду брать такие, которые вообще больше тех,
какие вы найдете на самом деле почти во всяком коммерческом предприятии и
почти во всяком хозяйстве. Попробуйте же посмотреть, что выйдет! {как это
выйдет} в нашем примерном счете.
Доход, который выручается {получается} коммерческим предприятием
{Вместо: Доход ~ предприятием - было: Расходы коммерческого предприятия} за
продажу товаров, распределяется на три главных части: одна идет в жалованье
рабочим, другая на остальные расходы предприятия: наем помещения, его
освещение, покупку материалов для работы; третья остается в прибыль хозяину.
Мы положим для примера, что выручка разделяется между этими частями в такой
пропорции: на жалованье рабочим идет половина дохода, на другие расходы -
четверть, на прибыль хозяину остается также одна четвертая. Это значит, что
если выручается двести рублей, рабочие получают из них 100, на другие
расходы идет 50, в прибыль хозяину остается 50. Посмотрим, что будут
получать рабочие при таком порядке, как в нашей мастерской.
Они получают свою плату - 100.
Та доля, которая {которая оставалась} при другом порядке оставалась у
всякого хозяина, поступает также в их руки, потому что хозяева сами они, -
50 р.
Работая из своего материала, они, конечно, осторожнее, внимательнее,
бережливее в его употреблении, меньше тратят его попусту; содержание {наем}
помещения стоит им гораздо дешевле, - например, у нас вы видите, что
мастерская помещается в двух комнатах, отделенных от огромной квартиры; за
квартиру платится 1250, в ней 20 комнат, эти две комнаты хоть не самые
большие, но все-таки больше почти всех остальных, поэтому вместо 125 рублей,
положим, что надобно платить за них 200 рублей, - но ведь при обыкновенном
устройстве помещение для мастерской, в которой занимается {находится} 25
<человек>, стоило бы по крайней мере 500 руб., - видите, какое огромное
сбережение, - больше чем наполовину; так и во всех остальных расходах по
содержанию предприятия, - но мы положим сбережение не на половину, а только
на третью часть, - из 50 рублей сберегается 16 руб. 66 к<оп>.
Вот мы уж {Далее было: и видим, что} набрали, что наши рабочие получают
вместо 100 рублей - 166 р. 66 к<оп>.
Но {Далее было: а. нет, они б. тогда почему нет,} в самом деле они
получают больше; если они, работая на свой счет, бережливы на материал, то
ведь они точно так же бережливы и на время, - они меньше тратят его попусту,
они работают усерднее, - от этого работа идет быстрее, лучше, {Далее было: и
выходит} - положим, что от этого выигрывается в успехе работы только одна
пятая доля лишняя, - что в то время, когда при обыкновенном небрежном
ведении работы было бы сделано пять штук товара, будет сделано при их очень
усердном труде 6 штук; от 166 руб. 66 коп. одна пятая доля - 33 руб. 33 коп.
Вот мы и сосчитали, что вместо 100 рублей, которые они получают при
другом порядке, при нашем порядке они получают вдвое больше - 200.
Разница в средствах {Представьте и огромную разницу в средствах двух}
между двумя людьми уж огромная, если один получает вдвое больше другого:
когда, например, один чиновник получает 2 тысячи рублей жалованья, а другой
вдвое, и семейства у них одинаковы, то все у второго уж гораздо изобильнее и
лучше, чем у первого, - а {а чем больше сумма} на маленьких доходах эта
разница еще заметнее. Вот уж и понятно, что образ жизни наших рабочих весьма
много отличается от образа жизни других, {Далее было: ведь.} - но это не вся
их выгода, далеко нет. Кроме того, что они получают гораздо больше, они
делают свои расходы гораздо экономнее. Начнемте с того, что они все берут
оптом, по самой дешевой цене, {Далее было: на самых выгодных условиях} в
самое выгодное время; вообще все получают на самых выгодных условиях. Это
очень большое сбережение. Возьмем один пример. {Далее было: Им нужны дрова,
когда они нанимают углы, обувь. Вы знаете, что если брать 50 пар башмаков,
то будет сделана очень значительная уступка, чем если б вы брали одну пару
[Положим, но ведь если у вас в руках деньги и вы можете]. Если вы берете
одну пару в долг, с вас возьмут дороже, чем [если вы] когда вы берете на
наличные деньги, а если вы можете даже платить деньги вперед при заказе, с
вас возьмут еще дешевле. Положим, что на этом выигрывается 33% за 1 рубль
при экономной оптовой покупке. То, за что при [мелочной] покупке по мелочи,
в невыгодное время, большей частью в долг, надобно было бы заплатить 1 р. 35
коп. - вы видите, что [на 200] за свои 200 р. при нашем порядке рабочий
получает то, <за> что при другом порядке [имел бы] платил бы [250 рублей]
286 рублей. Эта пропорция слишком мала, так она больше, - но все-таки и по
ней} <л. 46 об.> Они нанимают свою квартиру за 1250 рублей. В ней 20 комнат,
из них две очень большие, по 4 окна, две тоже большие, по 3 окна, {Далее
было: разочтите, сколько пришлось бы им, например, платить за эту квартиру}
остальные 16 {Далее было: по два окна} почти все имеют по два окна. Когда
{Если} эти комнаты были разделены на три квартиры и когда хозяин не имел
такой уверенности в исправной уплате денег и в том, что его квартиры будут
заняты постоянно, он не мог взять за них меньше 1675 рублей, - вы видите, уж
очень большая уступка от найма в большом размере. Но их выигрыш от нашего
порядка гораздо больше. Ведь каждая из них отдельно нанимала бы одну
комнату, очень маленькую и плохую, или угол в комнате. Попробуем рассчитать,
сколько было бы взято денег за такое помещение с одиночных бедных жильцов,
занимающих углы, как занимали бы они в таких комнатах. В 16 комнатах жили бы
по 3-4 человека, каждый платил бы по крайней мере 3 рубля 50 к. {Далее было:
это сост<авит>} в месяц, - это составит 10 руб. 50 к. за комнату (я беру
слишком мало), за 16 комнат - 168 рублей в месяц; в двух комнатах, где по
три окна, жило бы по 5 человек - это будет 17 руб. 50 к. с комнаты, с двух -
35 рублей; в двух самых больших комнатах жило бы по 8 человек - по 3 руб. 50
к.; это будет по 28 рублей за комнату, с двух комнат - 56 руб.; теперь, если
сложить, выйдет всего: 168 руб., 35 рублей, 56 рублей = 259 руб. в месяц, в
год - 3108 рублей; а я считал слишком мало жильцов, их былр бы, по всей
вероятности, больше. Видите ли, что за помещение, за которое брали бы с
одиночных жильцов 3108 рублей, при нашем порядке платится только 1250 руб. -
это значит, что за каждый рубль они получают столько помещения, за сколько
при другом порядке брали бы с них 2 руб. 49 к., почти в два с половиной
раза. Очень похожа на эту выгода в приобретении многих других удобств и
вещей. Но мы возьмем самую умеренную, слишком малую пропорцию этой выгоды в
общей сложности покупок: {Вместо: самую умеренную ~ покупок - было: вместо
того} в квартире они выигрывают от нашего порядка 1 руб. 50 к., - мы
возьмем, что они от нашего порядка вообще выигрывают только 50 к. на рубль,
что в общей сложности им обходится при нашем порядке в 1 рубль вещь, которая
иначе обходилась бы в 1 руб. 50 к. Это значит, что за свои 200 руб. они
приобретают столько вещей, {Далее было: сколько} что при другом порядке не
могли бы приобрести их меньше как за 300 руб. - Но это еще не все. При таком
устройстве их жизни они вовсе не имеют надобности {Вместо: они ~ надобности
- было: не имеют нужды} в некоторых расходах, неизбежных при обыкновенном
порядке, {Вместо: при обыкновенном порядке, - было: при другом порядке}
здесь с ними никто не может подраться, они не должны тратить денег на то,
чтоб откупиться от неприятностей. {Далее было: а. Начато: Другие расходы
очень сильно б. А добываемое количество товара} В других случаях очень много
сокращается количество товара, нужного на удовлетворение {доставление}
известной потребности. {надобности} Возьмем в пример обувь. Наверное каждая
из них изнашивала <бы> ее вдвое больше, если б должна была ходить в
мастерскую с квартиры, а не имела ее {Далее было: рядом} в другой комнате
той же квартиры, где живет. Почти то же можно сказать об одежде. Почти то же
надобно сказать о провизии для стола: готовить кушанье на 40 человек значит
сберегать больше чем наполовину дров, больше чем наполовину посуды, больше
чем на третью долю провизии сравнительно с тем, как если бы готовилось 40
{20} обедов на 40 человек. Но мы положим опять самую умеренную пропорцию
общего сбережения, - возьмем, {положим,} что сберегается в этом отношении
только одна четверть расходов, - это значит, что при нашем порядке нужно
товаров только на 1 рубль там, где при обычном, разрозненном порядке жизни
было бы нужно товаров на 1 руб. 30 к., - это значит, что {Далее было:
покупая товары, которые им обходятся в 200 рублей} товары, которые при
обычном порядке покупались бы за 300 рублей, доставляют им при их образе
жизни столько удобств, сколько при разрозненной жизни доставляло бы
количество товаров, {Вместо: доставляло ~ товаров - было: доставляло бы
товары} за которое при этом разрозненном порядке надобно было бы заплатить
400 руб. Вы видите, что наш порядок дает им 200 руб. там, где они при
обычном устройстве работы имели бы только 100 руб., что с своих 200 рублей
они живут при нашем порядке с такими удобствами, с какими при разрозненной
жизни не могли бы жить меньше как на 400 руб. Вот вам и вся разгадка дела:
наш порядок дает им возможность жить в 4 раза лучше, чем обычный
разрозненный порядок работы и жизни. Сравните жизнь двух одинаковых
семейств, из которых одно проживает в год одну, другое - четыре тысячи
рублей: конечно, вы найдете громадную разницу между ними и в квартире, и в
платье, и в столе, и во всем, {Далее было: точно такую же пропорцию} - вот
насколько могут и участницы нашей мастерской лучше жить сравнительно с
швеями, не пользующимися таким порядком работы и жизни. Удивительно ли после
этого, если {Далее было: наши швеи} вам показалось, что жизнь наших вовсе не
похожа на жизнь, какую только и могут вести швеи при обычном порядке?"
{Далее было начато: а. они имеют все удобства [и вещей на 4 раза] и у каждой
б. Вот моя милая, это теперь кажется мне очень натурально, что я не}
Вот какое чудо я увидела, милая Полина, и вот как просто оно
объясняется, - и я теперь так привыкла к нему, что мне кажется уж {Далее
было: чудом, как могла я тогда удив<ляться>} странным, как могла я тогда
удивляться, как могла не ожидать, что все это найду таким, что все это
должно быть и не может быть иначе. Пожалуйста, напиши, {Далее было: нравится
ли тебе} имеешь ли ты какую-нибудь возможность заняться тем, к чему я теперь
готовлюсь, - устройством какой-<нибудь> мастерской по этому порядку? Это так
приятно, мой друг, что {что ты не} я советую тебе всячески отыскивать
возможность для этого. И если ты найдешь ее, - о, тогда не только я, но и
Вера Павловна уж не оставит тебя без самых полных описаний всего этого
порядка во всех подробностях и без рассказов о том, какими осторожными,
постепенными, верными мерами дошла Вера Павловна до {Далее было: такого
отличного превращения своей мастерской} заведения такого порядка. Твоя К.
Полозова. {Здесь: Хвойницына}
P. S. Я все забываю сказать тебе о другой мастерской, потому что {Далее
было: и об одной уж рассказала} заговорилась о той, которую увидела первую.
Вторая мастерская, которою управляет теперь не Вера Павловна, а один из ее
знакомых, основана гораздо раньше первой, и поэтому все успело устроиться
еще лучше, чем в той, которую я описываю тебе. {Далее было: две девушки
очень звали} Это натурально, потому что с каждым лишним годом приобретаются
новые средства, и самый порядок жизни гармонируется все больше и больше. В
подробностях устройства много разницы, потому что все приспособляется к
обстоятельствам. Например, в этой старшей мастерской, кроме тех швей,
которые живут в ней, есть десять участниц, замужних женщин, которые живут
отдельно. В новой мастерской таких участниц еще только четыре. В новой
мастерской еще нет ни одной семейной квартиры, в старой мастерской живут уж
три замужних женщины с мужьями и детьми. Два из этих семейств занимают по
две комнаты, одно - даже три, потому что муж швеи, артельщик, получает
порядочное жалование. Разумеется, тут особые счеты, {Далее было: того,
сколько [считать] следует считать} которые, однако, очень просты. Старая
мастерская несколько больше новой, - в ней около 40 участниц, а в новой
только 30; помещение старой мастерской почти вдвое больше, и вообще в ней
все уж развилось много шире, чем в новой, как я тебе и говорила. <л. 47.
Верх>
Так прожили Вера Павловна и Кирсанов {Вместо: Так прожили ~ Кирсанов -
было: Так прошли} года три и более. Однажды поутру к Вере Павловне вошла
служанка {девушка} - это давно была уж не Маша: {Далее было: у Маши,
говорят, уж двое детей} она уж три года замужем, и после нее была Аннушка,
после Аннушки была Параша, после Параши была Надя, {Далее начато: после
Н<ади>} и все {Далее было: пошли по ее следам} поочередно пошли под венец, и
для всех венцов женихи оказались выбранными хорошо, и теперь в ожидании того
же живет у Веры Павловны Лиза, - вошла Лиза и сказала, что приехала к Вере
Павловне незнакомая гостья. {Далее было: девушка} Год раньше, полгода позже,
гостья не застала бы Веру Павловну дома в это время: был второй час; но
теперь Вера Павловна {Далее было: мало} вот уж около года мало отлучалась из
дому днем, {Далее начато: только} да и вечера у нее свободны лишь не очень
давно: она кормила грудью {Далее было: сынишку. [Сынишке было] [Мите] [Саше]
[Андр<ею>] [Николаю] Володе} Володю, будущего Владимира Александровича, -
теперь будущему Владимиру Александровичу было уж около года, {Далее было: и
по в<ечерам>} кормление грудью кончилось, и {Далее было: вечерами} уж
несколько месяцев будущий Владимир Александрович соглашался предоставить
матери довольно свободно распоряжаться своим временем, {Вместо: соглашался ~
временем - было: а. не требовал б. допускал в. отпускал мать по вечерам} но
мать все-таки гораздо на меньшее время и редко бывала не дома, чем прежде и
после. Итак, благодаря неизвестному для гостьи влиянию Владимира
Александровича, гостья застала Веру Павловну дома. Вышедши в зал, Вера
Павловна увидела блондинку среднего роста, с красивым, очень красивым, но
еще более {с красивым ~ более вписано.} добрым и честным лицом. {Далее было:
одетую просто [но видно], но все-таки} Наряд гостьи был прост, но все-таки
показывал, что она девушка очень небедная: платье самого простого покроя
было из довольно дорогой материи; шляпа, часы, чрезвычайно маленькие;
довольно крупные брильянты. <л. 46. Низ>
- Я приехала к вам не с визитом, а знакомиться, если вы захотите
продолжать со мною знакомство, - сказала гостья, назвав свою фамилию и
объяснив, кто она. {назвав ~ кто она вписано.} - От одного из моих друзей я
услышала очень подробный рассказ о вашей мастерской, {о ваших двух
мастерских} - она очень заинтересовала меня. Мне бы хотелось самой заняться
подобным делом, - я приехала посмотреть, - и, если вы захотите меня учить,
поучиться, как вести такое дело.
Вера Павловна очень была рада. Они {Далее было: а. долго говорили б.
говорили довольно долго} - она и гостья - говорили довольно долго,
понравились друг другу, - дождавшись того, что будущий Владимир
Александрович захотел покушать, потом уснул {улож<или?>} - Вера Павловна
предложила гостье посмотреть на мастерскую. {К последующему тексту помета:
Письма.} <л. 46 об. Верх>
Знакомство {Само собою разумеется, что [эта корреспонденция] это
знакомство} с Полозовой {Хвойницкой} скоро привело к развязке тех отношений,
которые еще оставались отчасти неопределенны для Веры Павловны, и поэтому
роль Полозовой {Хвойницкой} в ее истории довольно важна.
Полозова {Хвойницкая} говорила в своем письме к подруге, что много
{довольно много} обязана мужу Веры Павловны: действительно, Кирсанов имел
случай оказать ей важную услугу года за три перед тем, как она познакомилась
с Верой Павловной. Но до этого дела мы скоро дойдем, если будем рассказывать
теперь все по порядку, а лучше ж рассказывать по порядку.
Отец Катерины Васильевны, {В рукописи ошибочно: Веры Павловны}
отставной ротмистр, прокутил в молодости {Далее было: именье и когда
прокутил} своей довольно большое родовое имение, и когда прокутил, то вышел
в отставку, чтоб остепениться и заняться устройством себе нового состояния.
Он был человек энергичный, {Далее начато: де<ловитый?>} ловкий; собравши все
последние крохи, оставшиеся у него, он увидел у себя в руках тысяч пять,
пустил их в хлебную торговлю, начал брать мелкие подряды, бил на все руки,
хватался за всякое выгодное дело, приходившееся по его средствам, и лет
через 10 имел изрядный капитал. Заслужив репутацию человека {Оказавшись
человеком} солидного и оборотливого, он не имел особого труда выбрать самую
богатую невесту из всех купеческих дочерей в двух губерниях, в которых шли
его торговые дела, и взял за женою чуть ли не 200 тысяч. Тогда ему было лет
40, и это было лет за 20 перед тем временем, как мы видели его дочь вошедшею
в дружбу с Верой Павловной. Через два года жена умерла от болезни, бывшей
следствием рождения дочери, отец остался опекуном над малюткою и не захотел
жениться во второй раз - отчасти потому, что не хотел давать дочери мачеху,
отчасти потому, что и не было надобности искать нового приданого, когда уж
бывшее в руках дошло до 300 <тысяч>. {Вместо: Через два года ~ <тысяч> -
было: а. Начато: Жена умерла, но он остался б. Жена умерла, оставив ему на
замену свой капитал, и оставила маленькую дочь в. Жена умерла, но ее деньги
остались у него в руках - он был опекуном над дочерью г. Жена умерла, но ему
остались} Приложив {После женитьбы дела его пошли хорошо, и приложив} свои
прежние деньги к жениным, он {Далее было начато: а. имел у б. повел} повел
дела уже весьма широко и стал миллионером. {Далее было: даже довольно
крупным.} К откупам он имел какое-то отвращение, а занимался только
подрядами и торговыми спекуляциями. Через несколько времени провинция
показалась ему тесна для его деятельности, и он переселился в Петербург.
Дела его росли и росли. Так шло до очень недавнего времени, но на старости
он было срезался: погубила гордость и горячность. У него был громадный
подряд, а он поспорил, {Далее было: из-за спора} поссорился с одним
человеком, нужным по этому подряду. Этот человек его и подрезал. {зарезал.
Далее было начато: Поставка} Товар - сапоги, холст, не помню что - был
забракован, кроме того, оказались какие-то провинности ли, злонамеренности
ли, - не знаю хорошенько, но только дело повернулось так, что все три-четыре
{два, три} миллиона ухнули, и Полозов {Хвойницкий} под 60 лет остался почти
нищий. То есть нищий перед недавним, - но так, без сравнения с недавним, он
жил хорошо: у него осталась доля в каком-то стеариновом заводе, он сделался
управляющим этим заводом, с хорошим жалованьем, кроме того оставалось еще
несколько десятков тысяч. Если б такие остатки остались у него лет 15, даже
12 назад, их было бы достаточно, чтоб снова подняться. Но в 60 лет
подниматься уж тяжело, и Полозов {Хвойницкий} не думал подниматься, - он
думал только о том, как бы поскорее устроить продажу завода, акции которого
почти не давали дохода и падали. {Далее было: не выручая деньгами} В продаже
было единственное средство спасти деньги, лежащие {положенные} в акциях;
выдать замуж дочь, которую сильно любил, - на приданое ей он назначил
большую часть оставшегося у него, оставивши у себя тысяч 30-40 в
пятипроцентных билетах, которые тогда {тогда пошли} на одно время пошли было
в большую честь, и с этим доходом в 1500 - 2000 рублей спокойно, втихомолку
доживать век, вспоминая о прошлом величии.
Старик очень любил дочь, и Катерина Васильевна в самом деле стоила
того, чтоб любить: она была очень добрая девушка, тихая, кроткая, без всяких
претензий в то время, как отец был богат, гордая теперь, когда отец упал;
раньше довольная всем - теперь грустная: удар, который подрезал отца,
подрезал и ее, и тоже со стороны потери богатства, только не собственно по
потере богатства, а по особенному обстоятельству, - по потере второго
жениха. Но если этот потерянный жених был второй, {Вместо: Но ~ второй -
было: а. Но раньше второго жениха, конечно б. Но если был второй} то,
значит, был раньше его первый, и вот в истории этого-то первого жениха
принимал участие Кирсанов. <л. 47. Середина>
Кирсанов не занимался практикою, но считал себя не вправе отказываться
бывать на консилиумах. А в это {А год} время - так, через год после того,
как он стал профессором, - его приглашали на консилиумы все {все тузы}
практикующие медицинские тузы. Причин было две: во-первых, оказалось, что
действительно есть на свете {Вместо: Оказалось ~ на свете - было начато: а.
Существованье в это время ок<оло?> б. Существованье Клода Бернара в Париже
в. Оказалось, что Клод Бернар действительно живет в Париже} Клод Бернар и
живет в Париже: один из тузов, ездивший неизвестно зачем, {Вместо: ездивший
~ зачем, - было: ездивший в Париж более для того, чтобы "смазать колесы
жизни", как он выразился, а смазка эта, как известно, происходит более для
науки [то есть с ученою целью] - завершить ученое <1 нрзб. > в Париже -
очень хорошо, и видел там, конечно, очень много такого, что кажется для
людей науки, но какой бы то ни было науки <не закончено) После: зачем -
было: [для изучения] [для усовершенствования] с ученою целью [в Париже
работать гораздо удобнее] [можно было очень многому] и в клинике у тех же
деятелей, как и Кирсанов} с ученою целью, собственными глазами видел Клода
Бернара, как есть живого Клода Бернара, настоящего, - отрекомендовался ему
по чину и званию, орденам и знакомству, и Клод Бернар, послушавши его с
четверть часа, сказал ему: "напрасно вы приезжали для изучения успехов
медицины в Париж, {Далее было: вы могли оставаться и в Париже} вам незачем
было выезжать для этого из Петербурга". Туз принял эти слова за аттестацию
{за комплимент} своих знаний, - и не ошибся в этом, ошибся разве в смысле
аттестации, - и, возвратившись, произносил имя Клода Бернара не менее десяти
раз в сутки, прибавляя не менее пяти раз "мой ученый друг" или "мой
знаменитый товарищ по науке", - как же после этого было не звать Кирсанова
на консилиумы? - согласитесь, нельзя не звать. А вторая причина была еще
важнее: от Кирсанова нельзя было опасаться, что он станет отбивать практику,
{Далее было начато: а. после него б. но если б миру тузов} - не только не
отбивал - и по насильной просьбе не брал, - ведь это вещь: если у больного
{если у больного на носу} приближается неизбежный, по мнению туза, карачун,
и по злонамеренному велению {устройству} судьбы нельзя сбыть больного с рук
ни водами, ни какою (другою заграницею, {Далее было: или больной уж [ног не
таскает] ногами не может добраться до границы} то у некоторых - должно быть,
только у некоторых медицинских {практикующих медицинских} тузов существует
обычай сбывать его на руки другому медику, которому они, пожалуй, рады
{готовы, пожалуй} заплатить деньги, только спаси меня от такого
неблагонамеренного больного, который в самом деле опасно болен, я таких
больных не люблю. Кирсанов даже и {Далее было: в таких случаях} по <л. 48
об. Низ> просьбе желающего скрыться туза редко брался {брался продолжать} за
лечение больного, обыкновенно рекомендовал кого-нибудь из своих приятелей,
занимающихся практикою, а сам оставлял себе только те очень редкие случаи,
которые интересны в научном отношении. Как же не приглашать на консилиумы
такого собрата, {человека,} известного Клоду Бернару, "моему ученому другу"
или "другу нашего знаменитого собрата", и практики не отбивающего?
Поэтому, {Далее было: он был приглашаем на консилиумы} когда случилась
надобность сделать консилиум в доме Полозова, - у Полозова, тогда еще
миллионера, доктором был, конечно, один из козырных тузов, - то был
приглашен Кирсанов. Консилиум составлялся над Катериною Васильевною.
Исследовав больную, Кирсанов сказал собратьям туза, что они могут ехать,
куда им нужно, а он останется наблюдать больную, и козырный туз,
пользовавший Катерину Васильевну, бежал с быстротою оленя и с восторгом
освобожденного узника. {Вместо: освобожденного узника. - было:
освобожденного очередного в рекруты, которому сказали: "зайти в рекрутское
присутствие", зат<ем>} В самом деле, казус был трудный: нет никакой болезни
{Вместо: нет никакой болезни - было: никакой болезни нельзя доискаться} в
больной, а силы больной падают чрезвычайно быстро, и если так будет
продолжаться, то она протянет ноги через две-три недели. {Было: через
неделю} Какая {Еще болезнь смотря какая} болезнь у нее, туз не мог
доискаться и потом нашел, что у нее прекращение питания нервной системы -
Atrophia nervorum, - бывает ли на свете такая болезнь, я не знаю, но если
бывает, то согласитесь, что это самая плохая штука для медика, стоящего на
том, что у него все больные выздоравливают. {Далее было: Когда консилиум
разошелся и Кирсанов остался у больной, он сел подле и заговорил таким
образом:
- Первая обязанность медика - развлечь пациента. Позвольте мне для
[начала знакомства] вашего развлечения и для начала знакомства рассказывать
вам анекдоты. В каком роде будет вам интереснее слышать? [Я знаю много
разных: какие необыкновенные приключения] О суровых родителях, или о
капризах, или о любви, или о необыкновенных приключениях? Я знаю много
всяких, - говоря это, он [смотрев на больную], разумеется, смотрел на
больную.
- Вам все равно, какой? Так я расскажу вам тот, который мне самому
нравится. Он был со мною. А надобно вам сказать, кто я. Я практикою не
занимаюсь. Поэтому, если я хочу лечить вас, значит я интересуюсь вами. [Но я
страстно люблю женщину [которая никогда не станет], которую едва ли когда
перестану любить. Значит, я интересуюсь вами не как женщиной, очень хорошею
девушкою, а как человеком, который не] Поинтересуйтесь же и вы моим
анекдотом. Теперь я страстно люблю женщину, которую едва ли когда перестану
любить и которая едва ли когда даже узнает, что я люблю ее, - значит я
[очень несчастен] [я очень хорошо] многое могу понимать. Но это еще не
анекдот. Анекдот вот в чем: когда я был студентом первого курса [у меня были
уроки], я имел уроки в Петергофе. На пароходе я увидел женщину, в которую
влюбился. Я ездил во вторых местах, - чтоб видеть ее вблизи, я взял билет
первого класса. [Я спросил, кто она, мне не сказали этого, я два] На другой
день я стоял с утра на набережной у петергофского парохода и, наконец,
дождался ее - она возвращалась, я, разумеется, взял билет. На другой день я
стоял на петергофской пристани, - ее не было в этот день; я стоял другой
день и дождался: она снова ехала в Петергоф. Конечно, я тоже взял билет.
Когда я ехал с нею в пятый раз, она сошла с палубы в каюту. Погода была
хорошая, в каюте никого не было. Через несколько времени я вошел в каюту.
Она сидела и плакала. Как у меня достало смелости - я удивлялся через месяц,
вспоминая; - впрочем, я всегда был смел. Я подошел к ней и сказал: "[Я
живу] У меня в Петергофе уроки, стало быть я очень небогатый человек. Я
всегда ездил во вторых местах; с тех пор как я увидел вас, я беру билет в
первое место. Заметили ли вы, чтоб я искал случая познакомиться с вами? Нет,
я и теперь не заговорил бы с вами, - но скажите [может быть], не могу я
что-нибудь сделать для вас? Это не признание в любви [вы не бойтесь, я вам],
это только признание в том, что я человек, очень преданный вам. К
последующему тексту дата: 24 февр<аля>}
Расспрашивали, исследовали больную, - больная отвечала очень спокойно,
с большою готовностью; расспрашивали ее горничную, {Далее было: ее отца,
расспрашивали} как водится, горничная заливалась слезами и отвечала на все
также очень хорошо, {Вместо: очень хорошо - было: с большой гордостью} но,
кроме прекращения питания нервов, Atrophia nervorum, никакого другого
расстройства нельзя было отыскать. Так все и согласились, что пользующий
врач прав, действительно надобно <признать> у больной Atrophia nervorum,
вещь, против которой в науке нет еще никаких средств. Один Кирсанов молчал.
"Какое же ваше мнение?" стали допытываться у него. "Я недостаточно
исследовал больную. Я еще останусь здесь - это случай интересный". Когда все
разошлись, Кирсанов послал {попросил} горничную спросить у больной, может ли
она принять его. "Может". Она встретила его с улыбкою, наполовину грустною,
наполовину насмешливою. {К последующему тексту помета, означающая вставку:
следующая стр<аница>} <л. 49. Верх>
В самом деле, {а. На самом деле б. Но она} Катерина Васильевна могла
улыбаться {смеяться} над докторами, потому что если б у нее и была Atrophia
nervorum, то была бы лишь одним из симптомов болезни, а не самою болезнью.
Болезнь состояла просто в том, что Катерина Васильевна отчаянно тосковала,
{Далее было: за ней как за наследницей} а тоска произошла тоже немудреным
образом. За девушкою, {Далее было: которая очень недурна} наследницею
громадного состояния, женихи, конечно, увивались сотнями. {Далее было: чуть
ли не с тех пор, когда еще} Из них один понравился ей, и очень. Его фамилия,
собственно, не нужна, - пусть он будет обозначаться {называться} у нас хоть
буквою Ж. Отец рано заметил, что дочь начинает пристальнее вслушиваться в
его речи, чем в речи других, и очень благоразумно поспешил предупредить ее:
"друг мой, Катя, за тобою очень сильно ухаживает Ж., {Далее было: этот
человек вовсе не будет тебе пара} - но остерегайся его - он очень дурной
человек: мот и волокита, - он прокутит твое состояние, будет оскорблять
тебя, ты с ним была бы так несчастна, что я желал бы лучше видеть тебя
умершею, {мертвою} чем его женою, это было бы легче и для меня, и для тебя".
Катерина Васильевна любила отца и привыкла очень уважать его мнение, он
никогда не стеснял ее, она была уверена, что он говорит единственно по любви
к ней, а главное, она была девушка очень мягкого характера, - есть такие
натуры, может быть самые очаровательные из всех, хотя, конечно, очень редко
счастливые, у которых вся сила характера постоянно обращается на то, чтоб
{постоянно ~ чтоб вписано.} не огорчать любимых людей. {Вместо: не огорчать
~ людей - было: стараться не огорчать тех, кого они} Эти люди кажутся
пассивными, слабыми, - они стараются не бороться, они говорят: "как вы
думаете, так я и сделаю", но вы ошиблись, думая, что они неспособны к
инициативе, - нет, для них только удобство их не так дорого, как удобство
любимых людей, они только слишком расположены находить себе довольство и
радость в довольстве и радости других, - кто охотник служить другим, у того
столько дела, что редко вы увидите занятого чем-нибудь другим", потому редко
имеете вы случай заметить в характере таких людей что-нибудь кроме того, что
они добры, уступчивы и заботливы; {Текст: кто охотник ~ заботливы - вписан.}
но когда обстоятельства повертываются так, что или нужно им действовать
независимо, брать инициативу для пользы любимых людей, или когда случается
небольшой промежуток времени, в который нечего заботиться о других и есть
свобода подумать о самом себе, тогда вы видите, что и у них нет недостатка
ни в отваге, ни в твердости характера. Катерина Васильевна была таким
человеком. Поэтому, выслушав слова отца, она сказала: "да, Ж. мне нравится,
но вовсе не настолько, чтоб я стала пренебрегать вашим мнением; я брошу быть
близкою к нему". Это и не было тогда особенною жертвою, - привязанность ее к
Ж. была еще очень слаба. Она стала холодна с ним, и очень может быть, что
все обошлось бы благополучно, но отец, человек резкий и раздражительный,
пересолил. Раз как-то он сказал колкость Ж., тот давно уже заметил, {понял,}
что старик косится на него, захотел испытать, не от влияния ли отца стала
холодна с ним дочь, и отвечал тоже колкостью; старик в ответ довольно ясно
намекнул, что есть пройдохи, {негодяи} гоняющиеся за богатыми невестами,
которых потом обирают и тиранят. Ж. рассчитал, что теперь ему следует играть
роль жертвы, и перестал являться к Полозовым. Катерина Васильевна очень
спокойно {Было начато: хл<аднокровно>} выдержала его удаление, {Далее было:
была в те} держала себя в те дни как всегда, да и на самом <деле> была
опечалена не так много; {огорчена не слишком} и видя, что дочь не вспоминает
о Ж., Полозов через неделю забыл о нем. {Против фразы: Катерина Васильевна ~
о нем - дата: 25 февр<аля>} Но Ж. именно с той поры начал настойчивое
волокитство, которое удалось, - он стал писать к Катерине Васильевне, -
сначала по городской почте, потом через горничную, которая поверила
искренности его отчаяния, - стала ему <верить> и Катерина Васильевна, и
любовь начала разгораться в ней. Она молчала и молчала. Но страдание
сделалось наконец так сильно, что ее здоровье стало расстроиваться, - она
молчала и об этом, {Далее было: когда заметили} - и долго никто не обращал
на это внимания. Когда отец посоветовал ей лечиться, оно уже много ослабело,
а когда знаменитый медик {Далее было: [заметил] убедился в характере
болезни} увидел, что не может справиться с болезнью, опасность была уж
близка. Отчего болезнь - отец не мог {Вместо: отец не мог - было: не могли}
догадаться, потому что со времени истории с Ж. прошло уж с полгода, - после
того целых три-четыре <месяца> {Далее было: эта история не двигалась}
Катерина Васильевна не показывала никакого вида, что эта история
сколько-нибудь занимает ее, и кому ж пришло бы в голову обращать внимание на
прекращение ухаживаний одного искателя, когда искателей был целый десяток
{Далее было: и Катерина Васильевна долго} и когда уж не один искатель был
{был отставлен} без всяких дурных последствий отставлен Катериной
Васильевной по совету отца?
Но если тузы напрасно {напрасно вписано.} искали причину болезни, то
Кирсанову нечего было много разыскивать, {отыскивать,} чтобы видеть, что в
больной {а. в молодом организме б. физических причин} нет никакого
физического расстройства, которое могло быть причиною болезни, что упадок
сил происходит от какой-нибудь нравственной причины. Он слышал, что отец и
дочь находятся в очень хороших отношениях, - а между тем отец не знал этой
причины, - что ж это такое? Во всяком случае видно, что у девушки есть
сильный характер, если она успела скрыть и от отца, с которым так близка, и
от всех причину своего расстройства и если успела так долго скрывать самое
расстройство, - ведь ясно было из объяснений пользующего медика, что
расстройство не замечалось никем очень долго. Кирсанов слышал ото всех очень
хорошие отзывы о характере больной, о ее кротости, - но, еще важнее, он сам
видел, что прислуга очень привязана к ней, - это было еще более важною {еще
более важною вписано,} рекомендациею в его глазах, но главною рекомендациею
было впечатление того, как держала себя сама больная - тихо, кротко, мягко,
{Далее было: ни на кого} терпеливо, - не было в ней заметно никаких следов
раздражения против кого-нибудь, против чего-нибудь, - она безответно
принимала свою судьбу и твердо переносила ее. Кирсанов увидел
{заинтересовался} в ней девушку, вполне {вполне вписано.} заслуживающую
сочувствия, {симпатии,} и нашел, что следует заняться тем, нельзя ли
как-нибудь помочь ей. {Далее начато: Да и} Ему казалось, что вмешательство
тут необходимо; конечно, и без него раньше или <позже> разъяснится дело, и
тогда отец сделает все, что можно, {нужно} для спасения дочери, - но не
будет ли тогда слишком поздно? Если оставить все идти, как шло до сих пор, в
девушке может - должна - явиться чахотка, и тогда уж никакая заботливость о
ней не поможет. <л. 49 об. Верху>
- Жаль, что мы с вами никогда не встречались раньше, - начал он, -
врачу надобно {Вместо: врачу надобно - было начато: я хочу ле<чить>}
пользоваться доверием больного. {Начато: пац<иента>} А впрочем, {Далее было:
я постараюсь при<обрести>} может быть, мне удастся приобрести ваше доверие и
с первого знакомства. Они не понимают вашей болезни. И, действительно, тут
нужна небольшая догадливость. У меня есть предположение. {догадка. После:
предположение. - было начато: Ваша горничная как} И это предположение
таково, что {Далее начато: а. в вашей болезни в. кто<-нибудь> в. поэтому
помогал} вы одна не могли бы скрыть характера вашей болезни. Нужно, чтоб
кто-нибудь помогал вам. Кто же? Разумеется, горничная. {Далее начато: а.
Больная перестала улы<баться> б. Насмешливость из<образилась?>}
В улыбке больной уж не было насмешливости, а была только одна грусть.
- Как можно мне было получить доказательства, что я не ошибаюсь в своей
догадке? Разумеется, обратиться к горничной. {Далее начато: Как вы думаете}
Вероятно, она очень привязана к вам, не захотела бы {не стала бы} выдавать.
Но ведь я сбил бы, она спуталась бы. {Далее было: ведь это очень трудно
скры<ть>} Ведь я стал бы расспрашивать не так, как они: мои вопросы были бы
гораздо точнее, ближе к делу. Я {А я} узнал бы от нее все. А я ее не
расспрашивал и не буду расспрашивать. Почему? А потому, что я держусь двух
правил: действовать прямо, совершенно прямо, - следовательно, если мне нужно
что-нибудь узнать о вас, {Далее было: то и обращаться к вам, а не к
кому-нибудь} то не обращаться к человеку, {к людям} который стал бы упрекать
себя в измене вам, когда я вынудил бы его открыть вашу тайну. Согласитесь,
ведь это честное правило. А вот другое мое правило: против воли человека не
следует делать ничего для него; {Далее было начато: пока он в здравом
рассудке} свобода человека выше всего, выше даже жизни. Этих правил я <не>
нарушаю никогда. Следовательно, если вам не угодно будет довериться мне, я
не буду употреблять других средств удостовериться в вашей болезни. Если вы,
доверившись мне, скажете, что вам не угодно выздоравливать, я вам не помешаю
делать над собою, что вам угодно, - напротив, если {если вы убедите меня}
причины, по которым поступаете, покажутся мне основательны, я готов помогать
вам - почему ж не помочь, если в деле замешан интерес, который для вас выше
жизни? Теперь я вам скажу, в чем ваша болезнь, по моему мнению.
Кирсанов наклонился к уху больной и сказал шепотом: - вы хотите умереть
и перестали кушать. Больная вспыхнула. {Далее было начато: Не говорите "да",
не нужно, к чему? Это было бы}
- Я не прошу вас отвечать мне - к чему? {Далее было: Этого было бы,
может быть, достаточно} Теперь я это знаю. Но чего я еще не могу узнать -
это причину вашей решимости. Об этом могу я спросить у вас?
Больная покраснела.
- Вам тяжело было бы отвечать? В таком случае я не смею спрашивать. Но
я могу просить вас рассказать {рассказать что-нибудь} вам о себе самом то,
что может послужить к увеличению доверия между нами? Да? Благодарю вас.
Такое решение во всяком случае показывает, что вы очень несчастны. И у меня
есть большое страдание. Я страстно люблю {влюблен в} женщину, которая даже
не знает и никогда не должна узнать, что я люблю ее. {Далее начато: Я
понимаю} Я это говорю для того, чтобы показать, что я понимаю по себе
возможность страданий, при которых принимаются такие решения, как ваше.
Больная смотрела на Кирсанова с сочувствием. Значит, {Значит вписано.}
дело было ясно.
- Быть может, у вас и у меня причина страданья - одинаковое чувство?
{Вместо: причина ~ чувство? - было: одна причина страданья?}
Больная вздохнула и покраснела.
- Прошу же вас верить, {помнить,} что никогда, не только против вашей
воли, но без положительного вашего согласия я не сделаю ничего. Верьте
этому. {Далее было: Это, конечно, не для вас} Это не то что привилегия в
вашу пользу, по особому уважению моему к вам, - нет, это мое общее правило.
Теперь, прошу вас, скажите мне, отчего ж это чувство делает вас несчастной?
Вы не хотите отвечать? {Далее было: Но вы видите [я все], я теперь} Но я
все-таки не отступлю от своего правила. Теперь я почти наверное мог бы
узнать от вашего батюшки то, что, мне кажется, нужно знать, - вероятно, ведь
он имеет же какое-нибудь понятие о том, с кем вы знакомы, вероятно даже и
прямо знает, кого вы любите.
- Нет, - сказала больная, - он ничего не знает. Если б он знал, он
догадался бы о моей болезни. А он не догадывается.
- Да? В таком случае моя решимость не расспрашивать вашего батюшку без
вашей воли дает мне мало выигрыша над вами, но самый ваш ответ уж дает мне
новую, почти несомненную догадку, - ваш батюшка не знает этого, -
следовательно, он не одобрил бы вашего чувства к нему, иначе ведь вы
попробовали бы сказать ему о нем прежде, чем принимать последнее решение.
Да?
Больная потупила глаза.
- Теперь {Далее было: я скажу вам еще} несколько слов. Я не говорил
вам, что я никогда не лгу, - я лгу, но только когда лгать - благородно.
{честно.} Я тоже не скажу вам, что я никогда не хитрю, - нет, я хитрю, но
только когда это честно. {благородно.} Вот, например, теперь - посмотрите,
как я хитро говорил с вами, - ведь я выведал из вас уж очень много, {Вместо:
уж очень много, - было: более половины,} хотя вы не хотели сказать мне ни
слова, {Вместо: хотя ~ ни слова, - было: хотя не слышал от вас} кроме того,
что один раз сказали "нет", - видите, какой я хитрый. Но зато ведь моя
хитрость с вами все-таки честна. Это такой случай, который дает мне право
хитрить с вами, - но лгать перед вами он еще не дает мне права, и поэтому я
не могу солгать. Другой на моем месте, чтоб более войти в ваше доверие, стал
бы говорить, что, вероятно, ваше чувство хорошо и что {что отец} если ваш
батюшка внушил вам убеждение, что он не одобряет его, то ваш батюшка неправ,
- это почти всякий на моем месте сказал бы вам, хотя никто не думал бы
этого. А я не скажу, потому что не имею права лгать. {Далее было начато:
Нет, я не} Ваш батюшка - человек очень богатый, о богатых людях много
говорят в городе, поэтому и я знаю его характер. Его называют человеком
умным, рассказывают, что он любит вас, - правда это, что он любит вас?
- Правда. {Далее было начато: Видите ли, он человек опытный, вы - нет,
следовательно, если вы с ним расходитесь во мнении о каком-нибудь}
- Я это знал. Смотрите же, что из этого выходит. Если он, который любит
вас, не одобрил бы, по вашему мнению, вашего чувства, значит он не мог бы
иметь выгодного мнения о человеке, которого вы любите, - другие причины
несогласия не могли бы остановить вас от разговора с ним о вашем чувстве, -
если б дело было только в бедности любимого вами человека, вы все-таки
попробовали бы убедить вашего батюшку. {Далее было: на согласие.} Смотрите
{Слушайте} ж, что я должен заключить из этого. Ваш батюшка, как все знают,
человек опытный {умный} в жизни, знающий людей; вы неопытны; если он и вы
расходитесь во мнении о каком-нибудь человеке, вся вероятность на той
стороне, что ошибаетесь вы, а не ваш батюшка; эти мои слова как будто плохо
могут внушить вам охоту довериться мне, - так?
- О, нет.
- Я человек хитрый: нет, я вижу дальше - вы можете сердиться на меня за
них, вы можете почувствовать ко мне нелюбовь из-за них, но вы скажете: "он
говорит честно, он не притворяется, он не лжет", значит я очень много
выигрываю в вашем доверии тем, что говорю слова, которые другой почел бы
лишающими меня вашего доверия. Вот видите, какой я хитрый. Но - ведь мое
мнение, что человек, к которому чувствуете вы расположение, не достоин вас,
- ведь оно только предположение, - я не скрываю от вас, что я думаю так, но
я еще не имею оснований ручаться, что я не ошибаюсь, напротив, это очень
может быть. Дайте же возможность {случай} узнать, не ошибаюсь ли я. {Далее
было начато: Если я ошибаюсь, тогда вы} Назовите мне этого человека, дайте
возможность узнать, что он за человек. {Вместо: дайте ~ за человек. - было:
дайте возможность познакомиться с ним.} Для чего это нужно? Вот для чего: я
хочу испросить вашего позволения прямо сказать вашему батюшке, в чем дело.
Если вы позволите мне это, в таком случае ваше дело почти наверное может
устроиться так, что вы останетесь довольны его развязкою. Если вы не
согласитесь дать мне это позволение, я хоть имею почти полную <уверенность>,
что мой разговор с вашим батюшкой спас бы вас, все-таки не скажу ему ни
слова. Вмешиваться в дела человека против его воли - никогда, никогда, это
мое правило. Вы видите, вы ничем не рискуете, сказав мне его имя; от вас
будет зависеть, буду ли я пользоваться этими сведениями, или нет, - скажите
ж, это безопасно для вас.
- Но что ж вы хотите сказать моему отцу? - проговорила больная. {Далее
было: Скажите, он знает его?}
- Это зависит от того, знает ли он его, или нет. Если нет, то, конечно,
прежде всего пусть познакомится.
- Он знает его.
- Близко?
- Да.
- В таком случае я скажу вот что: чтоб он согласился на ваш брак с ним,
- только с одним условием: назначить время свадьбы не сейчас, чтоб вы имели
время хладнокровнее осмотреться, { а. а через несколько времени б. чтоб вы
имели время хладнокровнее обдумать,} - только, больше ничего. Сопротивления
вашему желанию никакого быть не должно; данное слово должно быть исполнено
безусловно. Ваш батюшка должен сказать: "пусть он будет твоим женихом; через
два или три месяца", как вы и ваш батюшка согласитесь, "я ни одним словом,
ни одним взглядом не буду удерживать тебя от венчанья, - а между тем {Далее
было начато: а. я не буду б. вы будете видеться в. вам} полное
покровительство мое вашим отношениям как отношениям жениха и невесты". Вот
что должен сказать ваш батюшка и должен сдержать свое слово. Поверьте, я не
солгу перед вами в том, как мне покажется, в состоянии ли он сдержать такое
слово. Если мне покажется, что нет, я скажу вам: не верьте ему и {Далее
было: продолжайте} умирайте.
- Но он не согласится дать такое слово.
- Посмотрим. Он человек умный?
- Да. {Далее было: - Нет, вы должны серьезно}
- На этом все у меня и основано. С умными людьми легко иметь всякое
дело. Если он умный человек, он согласится. {Далее было: Но ведь вы этого не
знаете?}
- Нет.
- Однако какая же вы стойкая! {Далее было: Это хорошо. Надобно
отстаивать свои р<ешения?>} Но теперь затруднение только в том, что я не
знаю вашего батюшку и потому не могу судить, настолько ли он умный человек,
чтоб мог дать {понять} слово, которое должен дать и сдержать. Вы позволите
мне посмотреть на него, чтоб узнать это? Само собою, в этом нашем разговоре
не будет ни слова о вашем деле. Ведь теперь мне только еще нужно увидеть,
что за человек ваш батюшка. Вы согласны на это?
- Да, если вы дадите честное слово, что не будете говорить с ним о
деле. {Далее было начато: Тут}
- Я не даю особых честных слов, {Вместо: особых честных слов, - было:
честных слов,} каждое простое слово должно быть честное слово. И зачем вам
мое слово, какое бы то ни было? Если б я хотел действовать без вашего
согласия, я мог бы пойти к нему и без вашего позволения и выдать вашу тайну.
Но если вы не позволяете, я не пойду к нему. Кажется, этого довольно, чтобы
вы могли быть уверены, что я не буду говорить ничего, на что не имею вашего
согласия.
- Идите, - сказала больная.
Вошедши в кабинет Полозова, сказал, что еще не кончил исследования
больной, но считает нужным отложить его окончание на полчаса и пришел
посидеть с ним этот промежуток времени: что {Далее было: болезнь дочери
Полозова такого рода} он надеется на благоприятный исход болезни, но пока
еще не может сказать ничего решительного, и потом завел разговор, о чем
вздумалось идти разговору. {Далее было начато: Старик} Он нашел старика
действительно человеком умным и, возвратившись к его дочери, <сказал>, что
теперь совершенно ручается за его согласие.
- Но как же вы получите его? Вы скажете ему, что знаете о характере
моей болезни?
- Зачем? это все-таки значило бы выдавать вашу тайну. - Нет, я просто
скажу, что у вас упадок сил, происходит от нравственного страдания, что
страдание это происходит от безнадежной любви, а безнадежность любви - от
вашей уверенности в том, что он не согласится, и что если он не согласится,
то упадок сил будет продолжаться и приведет через несколько времени к
смерти. Все это правда, но если мы обязаны говорить только правду, то ведь
мы обязаны говорить только ту правду, которую нужно говорить. {Далее было: Я
никогда не обманываю, но и никогда не открою чужой тайны.} Скажите ж теперь
имя.
Катерина Васильевна назвала имя, {фамилию После: имя, - было начато:
положим, что человек} - нам не нужно знать эту фамилию, потому пусть она
будет заменена здесь одной буквою Ж., с которой начинается. Но едва она
произнесла его, как тотчас же сказала нетерпеливо:
- Нет, я напрасно это сделала.
- Вы раскаиваетесь, что доверились мне? Вы всегда вправе взять назад
ваше доверие.
- Нет, я в вас верю, я не знаю, как вы так скоро сумели внушить мне
полную веру в себя, - но как же вы получите его согласие? Ведь вы не знаете,
как это было: когда мой отец стал замечать, что Ж. ухаживает за мною, он
сказал мне: "удаляйся этого человека, Катя, - я скорее соглашусь видеть тебя
умершею, чем видеть его женою, - это будет легче и для тебя, и для меня".
- Мало ли что говорится, не каждому слову, какое говорится, {какое
говорится вписано.} надобно придавать всю полную его силу, {Вместо: полную
его силу - было начато: ту силу, которую, кажется} - почти всегда все
надобно понимать гораздо легче, чем говорится.
- Нет, он сказал это решительно, так решительно, что я не сомневаюсь,
он так чувствует и не откажется от этого чувства. {Далее было: Неужели вы
думаете, что в таком случае нельзя ничего сделать?}
- А что ж, если б и так? Все-таки почти несомненна хорошая развязка.
{Вместо: почти ~ развязка. - было: очень возможна развязка} Ей нисколько не
мешает то, что он не желает видеть вас его женою. Вы и он {Вы оба} - оба
люди неглупые. С умными людьми есть всегда возможность порядочно уладить
всякое дело. Месяца в два постоянных продолжительных свиданий {Далее было:
кто-нибудь из вас увидит, что} с Ж. может увидеть, что ошибался в своем
мнении о нем. Я не говорю, что ошибаетесь вы, - я вам это уж говорил, - если
так, через два месяца вы отвернетесь от него, - если же ошиблись не вы, ваш
батюшка протянет ему руку, только и всего. Я уверен, {Я надеюсь} что он как
человек умный поймет это. Я и иду поговорить {Я так и буду говорить} с ним в
этом смысле.
Но со стариком не так легко было сладить, как с семнадцатилетнею
девушкою. Полозов очень удивился, когда услышал, что упадок сил его дочери
происходит от безнадежной любви к Ж., - он давно забыл о Ж.; слова, которые
так глубоко врезались в память Катерины Васильевны, были сказаны им месяца
три тому назад, когда ее страсть {Вместо - когда ее страсть - было: когда
она и сама еще не чувствовала} еще не была {Вместо: еще не была - было:
развилась} так сильна. {Далее незаконченная фраза: Из любви к отцу и знак,
указывающий на продолжение текста в середине следующей страницы. Вместо:
Полозов очень удивился ~ так сильна - снова начато: Старик чрезвычайно
изумился, когда Кирсанов сказал ему, что причина [истории] расстройства
дочери - любовь ее к Ж.} <л. 49. С середины> Он так давно решил, что эта
история <не имеет> никакой важности, и так много {Далее было: было
подтверждений} и так долго видел подтверждения тому, что она не имеет
важности. А вдруг {Было начато: а. Тру<дно?> б. Д<авно?> в. А она имела
слишком романтический вид, и вдруг} обнаружившееся ему имело слишком
романтический вид и не могло казаться правдоподобным человеку, {человеку
очень практическому,} привыкшему вести исключительно практическую жизнь.
смотреть на все с холодным благоразумием. Но когда, наконец, он принужден
был поверить {верить} объяснению Кирсанова, он все-таки не мог понять всей
серьезности дела. Он отвечал: "Ну да, фантазия ребенка, который помучится и
забудет. Мне счастье {Далее было: дороже} ее жизни дороже, чем угождение ее
неопытным фантазиям". Когда Кирсанов довел его до крайности своею
настойчивостью, он ударил кулаком по столу и вскрикнул: "Вы говорите, она
может умереть, - ну что ж, пусть лучше умрет, чем будет несчастна, это легче
и для меня, и для нее". Кирсанов увидел, что дочь была совершенно права,
когда слова, раз сказанные ее отцом, приняла в полной силе {Вместо: в полной
силе - было: а. за все б. во всей силе} их смысла и осталась убежденною, что
напрасно вновь поднимать {заг<оваривать>} речь об этом, что решение отца -
решение неизменное.
Тогда Кирсанов стал развивать ему свой взгляд на дело, - тот взгляд,
который он добросовестно высказал {раскрыл} больной. "Я не говорю о том, -
сказал он, - что брак может не представлять такой страшной важности, если
смотреть на него хладнокровнее: когда жена несчастна, почему не разойтись ей
с мужем? Вы привыкли считать это недозволительным, ваша дочь, вероятно,
воспитана {выросла} вами в таких же понятиях, стало быть для нее и для вас
это действительно так важно, как вы думаете. А если брак решает судьбу
безвозвратно, то действительно лучше дать ей умереть, чем допускать брак, в
котором она будет несчастною. Но {Но я уверен, что вы} если я уверен, что вы
не ошибаетесь в этом человеке, что он действительно дурной человек, то
почему ж вы не надеетесь на рассудок вашей дочери? Страсть ослепляет
{разгорается} тогда, когда встречает препятствия, - дайте ей простор, и
через несколько времени рассудок начнет пробуждаться, {Вместо: начнет
пробуждаться - было начато: будет иметь возможность говорить} - я почти
уверен, что если этот человек такой, каким вы считаете его, она разлюбит
его, когда будет иметь свободу любить или не любить, - пусть он будет
женихом, и через несколько времени она откажет ему сама".
Такая манера смотреть на вещи была слишком нова для Полозова. Он
отвечал резко, что он в такие вздоры {глу<пости>} не верит, что он слишком
хорошо знает жизнь, что он видел слишком много примеров безрассудства людей,
чтоб полагаться {верить} на их рассудок. Напрасно говорил Кирсанов, что во
всех тех случаях безрассудства, которые он видел, наверное было одно из
двух: или безрассудство началось сгоряча, в минутном порыве увлечения, или
человек, делающий безрассудство, не имел свободы, был раздражаем
сопротивлением, - такие речи были уж совершенно тарабарщиною для Полозова.
"Она безумная, и вверять такому ребенку его судьбу было бы глупо. И это
пройдет. Если уступать каждой фантазии неопытного человека, {неопытных
людей,} то он погибнет". С этих пунктов никак нельзя было сбить его.
Конечно, Кирсанов знал, что как ни тверды мысли человека, находящегося
в заблуждении, но если другой человек, более развитый, {знающий и более
развитый} более знающий, вернее понимающий дело, будет постоянно работать
над тем, чтоб вывести его из заблуждения, заблуждение не устоит, - так, но
сколько времени возьмет борьба с ним? {Далее было: А в этом случае, такая
отсрочка - она гибельна.} Кирсанов знал вперед, что и нынешний разговор не
останется вовсе без влияния на Полозова, хотя и нельзя еще теперь заметить
никакого колебания {влияния} в его мыслях, - они все-таки начнут колебаться,
это неизбежно, это математически верное {верно, разумеется,} ожидание, - и
если продолжать с ним такие разговоры, его мысли будут сломаны, - но когда?
Старик силен в своих мыслях, он горд своею опытностью, он привык считать
себя неошибающимся, он тверд и упрям, {Далее было: скоро ли} - сломать его
можно, нет сомнения, что Кирсанов может сломать его этою постоянною
правильною борьбою холодных доказательств против убеждений всей его жизни,
{этого постоянного ~ его жизни, вписано.} - но скоро ли? наверное, нет. А в
настоящем случае отсрочка слишком опасна, - долгая отсрочка наверное
гибельна, а долгая отсрочка неизбежна при этом методическом способе
спокойной борьбы. Кирсанов увидел, что надобно прибегнуть к крайнему
средству. Оно рискованно, это правда, - но при нем только риск, а без него
почти верная гибель, - а в нем риск на самом деле вовсе не так велик, как
показалось бы человеку, менее твердому в своих убеждениях {в своей теории} о
неизбежности и неотвратности результатов, {игры,} когда существуют причины.
{Далее было начато: а. Риск б. Всякий лишний в. Никто не решился бы на г.
Риск} Но риск, хотя и не велик, все-таки серьезный. Из всей лотереи только
один билет проигрышный, - нет никакой вероятности, чтобы вынулся он, - но
если он вынется? {Далее было: а. Но уж надобно дер<жаться?> б. На всякий
случай, должно быть готовым} Тот, кто идет на риск, должен быть совершенно
готов не моргнуть, если б вынулся не этот билет. Он видел спокойную,
молчаливую твердость девушки и был уверен в ней. {Далее было начато: а. да
не один он может б. он один может так} А он вправе ли подвергать ее риску?
Конечно, да. Теперь из ста шансов только один, <л. 49 об. Низ> что она не
погубит своего здоровья в этом деле, - более чем наполовину шансов, что
погибель будет быстра, - а тут из бесчисленных тысяч шансов будет один
против нее. Пусть же она рискует в лотерею, по-видимому, более страшную,
потому что более быструю, но, в сущности, несравненно менее опасную.
- Хорошо, - сказал он: - я буду действовать сообразно вашему решению;
если вы не хотите этого лечения {Далее было: а. то остается мне б. пусть я
бы лечил ее} теми средствами, какие в вашей власти, я буду лечить ее своими,
хотя они гораздо хуже. Завтра я {я снова} соберу консилиум.
Возвратившись к больной, он сказал, что ее отец оказался очень упрям,
упрямее, чем он ждал, и что надобно будет действовать против него более
решительными средствами, чем простые слова.
- Нет, ничто не поможет, - грустно сказала больная.
- Вы уверены в этом?
- Да.
- Вы готовы к смерти?
- Да.
- Что, если я решусь подвергнуть вас риску умереть?
- Я давно уж вижу, что моя смерть неизбежна, {Вместо: что ~ неизбежна,
- было: неизбежность смерти} что немного дней осталось мне жить.
- Видите, в том средстве, которое я хочу употребить, успех почти
совершенно верен, но неудача - смерть; она почти невозможна, но все-таки
надобно быть готовой и на это. {Далее было: а. если это неизбежно б. когда
не можешь} Когда остается только одно спасение {Далее было: идти под руку ~
смертью навстречу} - призвать в опору себе решимость на смерть, эта опора
почти всегда выручит, {Далее было: но ведь надобно же серьезно опираться на
нее, и} знаете, когда скажешь: "уступай мне, или я умру", {Далее было: то уж
надобно} то почти всегда уступят; но знаете, ведь если не уступят,
приходится умереть, - иначе нет расчета начинать дело, иначе - только стыд и
положение хуже прежнего. {иначе нет ~ прежнего, вписано.} И я убью вас, если
не освобожу; вы согласны?
- Да.
- Не бойтесь, риска очень мало. Успех несомненен.
- Но что же вы хотите сделать?
- Я вам сказал: завтра я {Далее было: потребую решительно} гораздо
решительнее нынешнего потребую у него согласия, если он не согласится, я
убью вас. {Далее было начато: На другой день}
Конечно, почти во всяком другом подобном случае {Далее было: не было
надобности ни для кого} Кирсанов и не подумал бы прибегать к такому риску, -
гораздо проще было увезти девушку из дому, и пусть она венчается с кем
хочет. Но тут {Далее было: Кирсанов чувствовал} дело было гораздо
затруднительнее по особому своему характеру. Кирсанов был убежден, что
мнение отца справедливо, что если Катерина Васильевна соединит свою судьбу с
Ж., то она будет слишком несчастна. {Далее начато: Помогать} Поэтому он был
не вправе соединять ее с ним. {Далее начато: Остава<лось>} Поэтому-то и
оставалось одно то средство спасти ее, на которое он решился, - средство, в
котором, кроме шанса спасения, есть и шанс смерти.
На другой день собрался консилиум из самых высоких знаменитостей
великосветской медицинской практики, {Далее было: было шесть человек, т. е.}
- он набрал целых пять человек, самых отборных, так что на консилиуме при
пяти человеках состояло восемь звезд: почти все медицинские звездные
знаменитости {Далее было: ужасно любят свои звезды и носят их на себе}
таскают на себе свои звезды без пощады, без спуска. Так-то и нужно было
Кирсанову, - звезды важное дело по части внушительно-убедительного действия.
О, как бы я желал иметь звезду! Клянусь, на все готов, {на всякую подлость
готов} только укажите мне средство получить звезду! {Далее было: На все, на
все готов [только чтобы] для звезды, готов быть человеком, героем, готов
быть <нрзб.>. Алчет душа моя звезды! Текст: из самых высоких ~ звезду!
вписан.}
Кирсанов говорил, все слушали - что он говорил, с тем все соглашались,
потому что ведь, помните, есть на свете Клод Бернар и живет к Париже, да и
кроме того, Кирсанов говорит такие вещи, которые, чорт их знает, и не
поймешь, что это такое, правда или нет, - ведь он говорит по-новому, совсем
не о том и не то, что мы знаем, - то, что мы знаем, по его мнению, не больше
как невежество, - так вот видите, и понять нельзя, да и сказать того нельзя,
что невразумительно для меня, {Далее было: да противоречит уж тем} уж тем
менее можно противоречить: по второму твоему слову посмотрит на тебя так,
будто вслух скажет: "ах, ты невежда", - а шутя и заподлинно скажет это
вслух, {что это такое ~ вслух вписано.} - как же противоречить? А если не
противоречить, то ведь необходимо поддакивать с видом вполне понимающего,
{Вместо: вполне понимающего - было: знатока} о чем идет дело, - как же
иначе?
Кирсанов сказал, что он очень внимательно исследовал больную и
совершенно согласен с мнением г. такого-то, {Вместо: г<осподина> такого-то -
было: Его Превосходительства После: такого-то - было: (г<осподин> такой-то,
пользующий Катерину Васильевну туз, сладко улыбнулся)} пользующего больную,
что болезнь неизлечима никакими медицинскими средствами, {Далее было: что
смерть от этой болезни} а агония в этой болезни очень мучительна, да и
вообще каждый лишний час, переживаемый больною, - лишний час страдания, {да
и вообще ~ страдания, вписано.} и потому он считает {думает} обязанностью
консилиума составить определение, что по человеколюбию следует прекратить
страдания больной приемом морфия, после которого она уж не проснулась бы.
Объяснив это, он попросил собравшихся своих товарищей исследовать больную
для того, чтобы принять или отвергнуть его предложение. Тузы исследовали
больную, хлопая глазами, и, конечно, не могли найти того, что нашел
Кирсанов. Вернувшись в далекий от комнаты зал консилиума, они положили: дать
больной смертельный прием {смертельный прием вписано.} морфию.
Когда консилиум постановил свое определение, Кирсанов позвонил слугу и
попросил его пригласить Полозова {отца} в комнату. Старик вошел. Один из
звездоносцев сказал приличное грустно-торжественное и возвышенно-непонятное
предисловие, прочитал ему постановление консилиума. Полозова {Старика}
хватило, как обухом по лбу; ждать смерти неизвестно когда, хоть скоро - да
неизвестно же когда, и еще неизвестно, наверное - и услышать, что {Далее
начато: через полчаса} решено: умертвить ее, и через полчаса не будет ее в
живых, - это вещи совершенно различные. Кирсанов смотрел на него с
напряженным вниманием: {Было начато: любопытством} он был почти совершенно
уверен в эффекте, по все-таки дело было возбуждающее нервы. Минуты две
старик молчал как ошеломленный.
- Не нужно; она умирает от моего упрямства; я уступаю. Выздоровеет ли
она?
- Конечно, - сказал Кирсанов.
Тузы рассердились бы, если б имели время рассердиться, то есть поняли,
что Кирсанов поставил их актерами мелодрамы; {Вместо: поставил ~ мелодрамы;
- было: а. Начато: пригласил б. разыграл с ними комедию} но Кирсанов, велев
слуге вывести потерявшегося Полозова, {велев ~ Полозова, вписано.} уж
благодарил их за проницательность, с какою они отгадали его намерение, с
какою поняли, что причина болезни - нравственное страдание, что нужно
запугать упрямца, который иначе действительно был бы причиною смерти дочери,
которая, как они справедливо утверждали, уж недалеко от смерти, совершенно
неизбежной без этой уступки со стороны отца. Тузы разъехались, очень
довольные каждый тем, что выказал перед другими {перед другими вписано.} и
засвидетельствовал аттестатом Кирсанова свою медицинскую проницательность;
довольные и обилием {и тем обилием} гонорария за консилиум.
Кирсанов пошел к больной и сказал:
- Теперь ваши отношения к человеку, которого вы любите, совершенно
зависят от вас. {теперь ~ от вас. вписано.} Вы победили и спасены. Вы не
боялись риска, и смелость ваша награждена успехом. Ваш батюшка покоряется
необходимости. Он объявит {скоро объявит} вам это, как только я отпущу его к
вам. Но я не скоро отпущу его, - я должен сильно внушить ему, что, давая
согласие, он должен давать его вполне и нисколько уж не мешать отношениям
между вами и человеком, которого вы любите, развиваться так, как они будут
развиваться сами собою. Я не отпущу его прежде, чем не доведу его {Вместо:
не доведу его - было: не внушу ему} до того, что он совершенно откажется от
всякой мысли стеснять вас. Теперь можете быть спокойны: ваши страдания
кончились благодаря вашей решимости.
Катерина Васильевна в восторге схватила его руку, {Далее было: и успела
поцеловать ее} и он едва успел вырвать {вырвать ее у нее} ее, чтоб она не
поцаловала ее.
После этого был долгий разговор с Полозовым, которому Кирсанов подробно
развивал {развивал и доказывал} свою прежнюю мысль, что если Ж. человек
плохой, то нужно {После этого ~ нужно вписано.} только дать Катерине
Васильевне достаточно времени чувствовать себя свободною от стеснения, и она
сама успеет рассмотреть это; но что если отец будет хоть сколько-нибудь
стеснять ее, он совершенно проиграет свое дело и погубит во второй раз свою
дочь, едва спасенную {Далее было начато: Старик}.
Потрясенный внезапным эффектом консилиума, старик теперь был доступнее
убеждениям. И притом он теперь смотрел на Кирсанова уж не теми глазами, как
вчера, - вчера ему все представлялась самая натуральная мысль: "Я постарше
тебя и неопытнее, не тебе меня учить, у тебя еще ветер ходит в голове", - а
теперь он видел, что Кирсанов хоть и молод, но уж проучил его. Он смотрел и
с уважением, и со страхом на этого человека, который так крепко повернул
всеми, кем хотел повернуть.
- Неужели вы в самом деле дали бы ей смертельный прием? - спрашивал он.
- Еще бы! Разумеется, - совершенно равнодушно отвечал Кирсанов.
- И у вас достало бы духу?
- Еще бы на это не достало! {Вместо: Еще ~ не достало! - было начато:
На это не ну<жно>} Что за тряпка был бы я, если б колебался в таком простом
деле. {Далее было: - Вы страшный человек! Вы способны быть злодеем!
- Никогда. Мне тяжело - это разные вещи}
- Вы страшный человек! - повторял Полозов.
- Это значит, что вы еще не видали страшных людей, {Далее было: отвечал
Кирсанов.} - с снисходительною улыбкою отвечал Кирсанов, вероятно, думая:
"посмотрел бы ты на Рахметова, так увидел бы, что я овечка".
- Но как вы могли так повернуть всех этих медиков, весь этот консилиум?
- Будто трудно повертывать этих людей? - сказал Кирсанов тоном
пренебрежения. {Вместо: сказал ~ пренебрежения. - было: ответил он с
пренебрежением. После: пренебрежения - было начато: а. И после десятка б. И
после десятков, может быть, не одной сотни таких вопросов и ответов}
Не было конца таким вопросам и таким ответам, и, думая о своих
вопросах, слушая его ответы, Полозов все живее и живее {яснее и яснее}
чувствовал: "да, это не нашего поля ягода: мы такие штуки сберегали для
своих неудач, потому что нам их трудно делать, а ему, видно, в самом деле
ничего не стоит это, что он готов их делать по делам людей, которых видит в
первый раз от роду! Да, воротит, как медведь, {Далее было: и он чувствовал,
что покоряется} и понимает вещи чуть ли не получше нашего брата; {Далее
было: где я сказал бы: трудновато, - он говорит: пустяки, где я сказал: это
человек не очень далекого ума, я не очень-то уважаю} я резок, а он гораздо
порезче, я вижу далеко, а он, должно быть, подальше", и он чувствовал, что
Кирсанов берет над ним власть и что Кирсанов думает дельнее его. Долго
Кирсанов ломал старика и наконец-таки уломал. Говорил ему теперь и такие
вещи: "легко вас {Далее было: обойти и согнуть в рог? А я согнул, - значит
мне судить, как надобно приниматься за дело.} заставить сделать то, чего вы
не хотите? А я заставил. {Далее было начато: Легко} Значит, понимаю, как
надобно браться за дело. Поверьте же, что если я вам говорю, как надо
делать, то значит, и надо так делать, я знаю". С такими людьми нельзя
говорить иначе - им надобно наступать на горло. После трех-четырех часов
борьбы совершенно убедился, {понял} что Кирсанов лучше его понимает, как
надобно вести дело, и что он должен действовать безусловно по правилу,
которое даст ему Кирсанов. {Далее было начато: В тот же день Полозов написал
Ж., что просит его}
Но убедившись в этом, он все-таки не мог понять, что ж это за человек?
{Вместо: что ж ~ человек? - было: что ж это такое?} Он на его стороне - и
вместе на стороне его дочери: он заставил его покориться дочери - и вместе с
тем хочет, чтоб дочь изменила свою волю, - как это примирить? {Вместо: как
это примирить - было: что ж это такое?}
- Очень просто, - отвечал ему Кирсанов: - вы губили дочь {Вместо: вы
губили дочь - было: а. вы сходили с ума от дикого взгляда - почему не
поняли, как надобно вести б. вы губили человека} и себя, потому что не умели
разобрать дела, и когда я показал вам его, вы не умели рассудить, как
надобно вести его, а цель у вас верная, - в цели я схожусь с вами; она
губила себя и вас, потому что {потому что она неопытна} вы не давали ей
возможности спокойно {хладнокровно} разобрать дело, - я просто хотел, чтоб
вы были рассудительны и чтоб она могла рассмотреть дело, {Далее было: только
- я скажу одно - я хотел как того, чтобы} - я желаю вам обоим добра, и для
этого нужно, чтоб {я желаю ~ чтоб вписано.} вы оба стали рассудительны,
{Далее было: и послал} а вы оба нерассудительны, поэтому я и за обоих вас, и
против обоих вас.
В тот же вечер Полозов написал к очаровательному господину письмо, в
котором просил его пожаловать к себе по очень важному делу; {Далее было: я
желаю добра} очаровательный господин приехал, произошло нежное объяснение,
очаровательный господин был объявлен женихом Катерины Васильевны с тем, что
свадьба будет через три месяца.
Кирсанов почел неудобным {Вместо: почел неудобным - было: не видел в
эти дни} видеть жениха {очаровательного жениха} в первые дни после кризиса,
{возобновления} - Катерина Васильевна, конечно, еще находилась в восхищении,
в экзальтации, {Далее было: принимаемой за его} - если он увидит, что жених
действительно дрянь, и захочет помочь ее глазам раскрыться {Вместо: ее
глазам раскрыться - было начато: ей открыть} на его недостатки, это еще не
будет иметь успеха, напротив, принесет вред; сопротивление подновит ее
экзальтацию. Он {Недели через две он} заехал уж недели через две спросить у
Катерины Васильевны, позволит ли она ему {Далее было: познакомиться с ее
женихом} бывать у них в такое время, когда бы мог он видеть ее жениха.
{Далее было начато: Скажите мне, неужели на<добно?>}
Катерина Васильевна уж очень поправилась в это время. Она была еще
несколько бледна и худа, но уж совершенно здорова благодаря искусству туза,
которому Кирсанов опять передал ее, сказавши ей: "лечитесь у него, нужды
нет, теперь никакие его снадобья, {микстуры,} хотя бы вы и стали принимать
их, не помешают вашему выздоровлению". {Вместо: благодаря со выздоровлению".
- было: туз [ее пользовавший], на пользование которого снова сдал ее
Кирсанов, [он] гордился успехом [лечения] своих медикаментов [из которых
главными были те, которые он сам принимал довольно исправно, потому что они
были им составлены и почти исключительно из эссенции какого-то удивительно
целебного экстракта ракагута] [ракагутин, который был невкусен], из которых
главным был удивительно целебный экстракт ракагутин, силою медицинского
действия совершенно похожий на несколько крупинок испанской мухи, всыпанных
в толченый сахар, на самом деле не имеющий ничего приятного на вкус, и еще
одно: Кирсанов, когда он [поздравил] в день решенья, прощаясь с ней, сказал:
можете принимать все, что он вам станет давать, теперь вам никакая микстура
не помешает выздороветь.} Катерина Васильевна встретила его с восторгом, {с
восклицанием,} но с недоумением посмотрела на него, когда он сказал, зачем
приехал.
- Вы спасли мне жизнь, и неужели вам нужно мое разрешение, чтоб бывать
у нас?
- Но вам мое посещение при нем могло бы показаться попыткою вмешаться в
ваши отношения, а вы знаете, {Далее было: без согласия человека} что я имею
правило не делать {не вмешиваться} ничего без согласия человека, в интересе
которого я хотел бы действовать. {К тексту: Но вам ~ действовать - знаком
отнесена дата: 26 ф<евраля>}
Кирсанов нашел жениха человеком таким, каким представлялся он Полозову.
Но Кирсанов {Далее было: не выказывал} просидел вечер, не выказывая ничем
своего мнения о нем, - был любезен {холоден} со всеми и не сделал ни одного
намека Катерине Васильевне о том, нравится ли ему ее жених. Этого было уж
достаточно, чтоб возбудить ее любопытство и опасение. {Далее начато: Она
думала} На следующий день в ней беспрестанно возобновлялась {являлась}
мысль: "почему Кирсанов ничего не сказал мне о нем? Если он произвел
выгодное впечатление на Кирсанова, Кирсанов сказал бы мне это; неужели он
ему не понравился? что ж могло в нем не понравиться Кирсанову?" - и когда
вечером приехал жених, {когда ~ жених вписано.} она всматривалась в поступки
жениха, вдумывалась в его слова, чтоб найти, что ж в нем могло не
понравиться Кирсанову. Она знала, зачем она это делает, - затем, чтоб
доказать себе, что Кирсанов не мог найти в нем никаких недостатков. Так. Но
мысль доказывать себе, что в любимом человеке нет недостатков, уже ведет к
тому, что скоро они будут замечены. <л. 50>
Через несколько дней Кирсанов был опять и опять не сказал ей ни слова о
том, как ему нравится ее жених. На этот раз она уж не выдержала и в конце
вечера сказала ему: {Вместо: и в конце ~ ему: - было: и сказала ему: почему
вы мне хотели}
- Ваше мнение? Что ж вы молчите?
- Я не знал, угодно ли будет вам слышать мое мнение, и не знаю, будет
ли оно сочтено {принято} вами за беспристрастное. {далее было начато: Вы
смотрите на него слишком}
- Он вам не нравится?
Кирсанов не отвечал ничего. {Вместо: не отвечал ничего. - было:
промолчал}
- Он вам не нравится?
Кирсанов все-таки молчал,
- Что ж вам не нравится в нем?
- Я ничего не говорил, нравится он мне или нет.
- Это видно.
- Я буду ждать, когда будет видно и то, почему он нравится или не
нравится мне. {Далее было начато: Но вы видите, что в}
На следующий вечер {раз} Катерина Васильевна стала еще внимательнее
всматриваться и вслушиваться. Кирсанова не было, жених говорил с нею, и она
не заметила ничего. {Далее было: а. Начато: Но когда дня б. Но у нее уж
сильна была мысль, что до} Теперь в ней, хотя она не могла еще заметить, в
ней кроме мысли: убедиться, что в женихе нет недостатков, была уже досадная
мысль: "как же я не могу заметить, что в нем не нравится Кирсанову?" Она
досадовала на свое неуменье наблюдать и думала. {задумала. После: думала. -
было начато: я кажется} "Неужели я, в самом деле, так проста?" Было
возбуждено самое искательное чувство - самолюбие {Вместо: Было ~ самолюбие -
было: самолюбие ее было возбуждено} - в направлении, самом опасном для
жениха.
На следующий раз Кирсанов, прежде державший себя совершенно нейтрально,
только участвовавший {поддерживавший} в разговоре, но не бравший на себя
роли давать ему направление, стал направлять разговор. Он говорил о
богатстве, - и Катерине Васильевне стало казаться, что жениху слишком
приятно говорить о богатстве, - Кирсанов завел разговор об игре, - и
Катерине Васильевне стало казаться, что жених слишком симпатично говорит о
волнениях, которые доставляет игра. {Далее было начато: Кирсанов [заговорил
об успехе] начинал рассказывать [приключения] о любовных приключениях и
Катерине Васильевне показалось, что} Кирсанов заговорил о женщинах, - и
Катерине Васильевне стало казаться, будто жених говорит о них слишком легко.
Кирсанов начал говорить {Вместо: начал говорить - было: заговорил} о
семейной жизни, - и Катерине Васильевне стало казаться, {Вместо: стало
казаться, - было: показалось.} что может - неужели может? нет, этого не
может быть, нет, это напрасно ей кажется, - но все<-таки> ей показалось, что
ей кажется, что, может быть, женщине пришлось бы много терпеть от такого
мужа.
Кризис произошел; Катерина Васильевна долго не могла заснуть, все
плакала, {Далее было начато: а, о чем, сама не знала, она знала только, что
б. о том,} плакала от досады на себя за то, что обижает жениха невыгодным
взглядом на него. На следующий вечер она уж хотела доказать себе, что она
действительно напрасно оскорбляет его, {Далее было: и она начала сама} и для
этого она, сама того не замечая, начала говорить с ним, тоже выпытывая его
мысли, как вчера делал Кирсанов, и опять долго не могла заснуть, опять все
плакала, досадуя на себя за то, что {Далее было: а. Начато: нашла б. не
могла сделать вывода из своего разговора с Ж.} разговор с женихом не
успокоил ее сомнений в нем.
Понятно, что недели через полторы, {через две недели} через две она уже
чувствовала страх от мысли: {Вместо: чувствовала ~ мысли: - было: думала с
некоторым страхом:} "скоро все будет безвозвратно, я уж потеряю возможность,
{Вместо: я уж ~ возможность, - было: я не могу} если я ошиблась в нем", - и
еще недели через полторы-две она уж думала: "нет, я, не могу решиться так
скоро, - зачем же это должно быть так скоро?" {Далее было начато: а. А отец
не б. А Кирсанов в. И когда Кирсанов однажды приехал, он уж}
Теперь Кирсанов видел, что может говорить с нею.
- Вы все допрашивались моего мнения о нем, {Далее было: оно не так
важно} - сказал он: - оно не так важно, как ваше. Что вы думаете о нем?
Теперь она молчала.
- Я не смею допытываться, - сказал он и тотчас же заговорил о другом.
Но через четверть часа она сама подошла к нему:
- Дайте же мне совет, мои мысли колеблются.
- Зачем же вам мой совет, вы сами знаете, что должно делать, когда
мысли колеблются. {Далее было начато: Подождать, пока}
- Ждать, когда они перестанут колебаться? {Далее было: Так, так, чтобы
[пойти] сделать решительный шаг, надобно}
- Я не знаю, как вы находите лучше.
- Я отложу свадьбу. {Далее было начато: Кирсанов снова молчит. - Может
быть.}
- Почему ж не отложить, если это кажется вам лучше.
- Но как он примет это?
- Попробуйте и увидите, как примет.
- Но мне тяжело сказать {признаться} ему это.
- В таком случае скажите вашему батюшке, чтоб он сказал ему это.
- Я не хочу прятаться за другого, я сама скажу ему это.
- Если вы {Далее было: можете сказать сами} чувствуете в себе силу
сказать сама, то, конечно, это гораздо лучше.
Между женихом и невестой произошла сцена. {Далее было: от которой
произошла отсрочка свадьбы.} Жених вышел из себя, увидев, {видя,} что
громадное богатство невесты может выскользнуть из его рук, - он рассыпался
резкими упреками Полозову, {отцу, После: Полозову, - было: упрекнул Катерину
Васильевну за то} которого назвал даже интригующим против него, сказал
Катерине Васильевне, что она дает отцу слишком много власти над собою, что
она боится его, действует теперь по его приказанию, - но отец не вмешивался
в дело ни одним словом, и все упреки против него {Далее было: возбуждали}
только оскорбляли Катерину Васильевну. - Как? Он не понимает, что она может
думать и своею головою, что у нее есть характер!
- Вы, кажется, считаете меня игрушкою в руках другого?
- Да, - сказал он в горячности. {Далее было: Этим словом было решено
все.}
Катерина Васильевна вспыхнула:
- Я для вас хотела умереть, я для вас не пожалела отца, {Вместо: не
пожалела отца - было: мучу отца} и вы не понимаете этого? С этой минуты все
кончено между нами, - сказала она и быстро ушла из комнаты. {Далее было: а.
И действительно, раз<говоры> б. Несколько дней продолжались переговоры}
Вот как кончилась история с первым женихом. {Далее было начато: Прошло
года два, и у Катерины Васильевны был другой жених, уж гораздо} После этого
Кирсанов перестал бывать у Полозовых, потому что слишком не любил знакомств
с людьми, которые выше его по положению в обществе.
Через три года у Катерины Васильевны был другой жених, {Далее было:
которого она собственно} уж гораздо изящнее, благовоспитаннее, умнее
{тоньше} прежнего. Теперь она была не девочка и не могла сделать такого
резко дурного выбора, как в первый раз. Второй жених держал себя очень
ловко, с полным дипломатическим искусством, и сам Полозов был доволен им. За
ним не водилось никаких слабостей и грешков, {Далее было: он был человек
дела} он был мягок, любезен, почтителен, но {но с достоинством} без всякого
унижения, с сохранением полного достоинства; он только был страстно влюблен
и разыгрывал эту роль в совершенстве, - он был вполне светский человек
{Далее было: умевший} и даже недурных правил. Да и по своему положению в
обществе он был недурной {хорошей} партиею: из хорошей фамилии, с большими
связями, не беден, {Далее было: у него было больше 500 душ} ему должна была
достаться почти тысяча душ из четырех тысяч, принадлежавших его отцу.
Неизвестно, понравился ли бы он Кирсанову, но Кирсанов не бывал у Полозова,
а из {а из других никто} тех, кто бывал, никто ничего не мог сказать против
него. {Далее было: Все прежние женихи не могли} Те, кто мог рассчитывать
быть искателем руки богатой невесты, завидовали ему, но должны были
признаваться, что он хороший жених.
Итак, дело шло {Все шло} к свадьбе с общим одобрением и с полным
удовольствием самого Полозова. {Далее начато: Но когда} Второй жених был уже
объявлен женихом; {Далее было: месяца через четыре должна была состояться и
свадьба, - но в это-то время, - Катерина Васильевна была} но в это-то самое
время Полозов поссорился, оборвался, лопнул, и физиономия жениха вытянулась.
Катерина Васильевна сказала ему: "я перестала быть выгодною невестою для
вас, отдаю назад вам ваше слово". Но, сказавши это, с той поры редко
смеялась, а слишком часто была печальна; грустна - всегда. {Вместо: печальна
~ всегда - было: грустна, задумчива}
Не то, чтоб ее сердце было разбито именно разлукою со вторым женихом, -
она была очень расположена к нему, пожалуй даже влюблена в него, - он был
так хорош собою, так изящен, так деликатен, {Далее было: как мог быть} - но
той страстной любви, от погибели которой разрывается сердце, она не имела к
нему: он был слишком изящен и дипломатичен, чтоб внушить подобное
неблаговоспитанное чувство. {Далее было начато: любовь это почти внушение}
Катерина Васильевна чувствовала к нему любовь светской девушки, очень
хорошую и очень сильную светскую любовь - и только, а такая любовь
вырывается из сердца без смертельных ран. Но веселость Катерины Васильевны
была разбита, {Но Катерина Васильевна была убита} потому что {Далее было:
разбились} она потеряла веру в людей, - по крайней мере, веру в тех людей,
каких видела.
Полозову хотелось устроить продажу стеаринового завода, которым он
управлял, и удалось, наконец, найти покупщика. Покупщик {Далее было: а. тот
думал приобрести завод не для себя, а для лондонской фирмы [Джибсона]
Ходчсона, Миллинера и Кo, которая вела торговлю [с Россией] [между прочим] с
Россией [между], в числе дел занимающейся и закупкою сала, которое входит в
обороты всех больших английских домов, имеющих торговлю с Россией, б.
Покупщик был комиссионер фирмы Джибсон, Миллинер и Кo именно по части
[операций] [сала] закупки сала и стеарина. На кар<точках>} был иностранец, и
на визитных карточках его написано Charles Beaumont, но произносилась
{читалась} его фамилия не Шарль Бомон, как следовало бы скорее ожидать, а
Чарльз Бьюмонт, - да и натурально, что она так произносилась, потому что он
был агент лондонской фирмы Джибсон, Миллинер и Кo по закупке сала и
стеарина. Завод не мог идти при жалком и финансовом и административном
состоянии своего акционерного общества, - но перешедши к Ходчсону, Миллинеру
и Кo, он должен был дать большие выгоды, - затратив на него полмиллиона,
фирма могла иметь по сто тысяч верного барыша. Но агент был человек
добросовестный, {Далее было: о чужом деле, и очень долго рассматривал завод,
чтобы не подвести} внимательно осматривал состояние завода, подробно
разбирал его счетные книги, {Далее было: потом} прежде чем решился
советовать фирме покупку; потом пошли переговоры с обществом о продаже
завода и тянулись очень долго, потому что {Далее было: наши общества} уж
такова натура наших акционерных обществ, что они все тянут и тянут. А
Полозов во все это время ухаживал за покупщиком, часто приглашал его к себе
обедать. {Далее было: и Чарльз Бьюмонт сделался близким знакомым Полозова и
[его] подружился с Катериной Васильевной}
Проницательный читатель уже предвидит, {знает,} что Чарльз Бьюмонт
{Далее было: и Катерина Васильевна станут между} будет играть решительную
роль в судьбе Катерины Васильевны и поэтому будет более или менее важным
действующим лицом в моем рассказе. Что ж он за человек?
Он, как и следует англичанину, не был большой охотник пускаться в
интимности и в личные излияния, но когда его спрашивали, он рассказывал свою
историю - не многословно, но очень отчетливо. Его семейство, говорил он,
было родом {Его фамилия была родом} из Канады, {Далее было: происхождение
поэтому-то у него} из французских колонистов, составляющих и теперь чуть ли
не половину ее населения. Поэтому-то и фамилия его имела французское
происхождение. И точно, сам он по виду скорее походил на французского, чем
на английского американца: он был брюнет, довольно смуглый. Но его отец,
потомок канадского мужика, {потомок ~ мужика вписано.} переселился из Канады
в Соединенные Штаты, когда Чарльзу, которого тогда звали Шарлем, было лет
семь. Сначала отец жил в Бостоне, сколотил небольшой капитал и отправился на
Дальний Запад {Далее было: пионером цив<илизации>} расчищать леса, поднимать
нови и приобретать полное довольство. {Вместо: приобретать ~ довольство. -
было: богатеть} Вместо довольства он приобрел удар индейского томагоука, и
вдова его с сыном возвратились в Бостон, продав только что расчищенную
покойным землю. {Далее было начато: а. Тут сын кое-как б. Сын как подрос, то
сделался} Сын пошел в матросы. {Далее было: и попал на корабль, ходящий в
Россию.} Натурально, что он, с семи лет живший уже между англо-американцами,
наполовину забыл свой родной французский язык, - и точно, он говорил
по-французски {Далее было: бойко, но только} недурно для англичанина,
{иностранца,} но никуда негодно для француза. Когда ему было 13-14 лет, он
пошел в матросы, сделал два-три рейса в Европу и в последний рейс попал в
Петербург. Корабль оставался в Кронштадтской гавани довольно долго, и
Чарльзу случилось занемочь; {Вместо: и Чарльзу ~ занемочь; - было: и
случилась на беду} его свезли в больницу, он лежал долго - и, когда вышел из
больницы, его корабль давно уже ушел. {Далее было: Но он конечно отыскал
земляков, -} Что ему делать? Он стал отыскивать американцев в Петербурге и
нашел нескольких на заводе Берта, - они устроили его к себе. <л. 50 об.> Ему
повезло на заводе, {Далее было: он скоро начал получать жалованье полное}
потому что он и работал, и учился, так что через год один из {один из
машинистов, тоже} американцев, машинист, мог уже сделать его своим
помощником; а скоро он перешел от Берта уже настоящим машинистом на завод,
принадлежащий русскому. {Вместо: на завод ~ русскому. - было: а. на русский
завод. б. на завод из русских, чугунный. Фраза: А скоро ~ русскому вписана.}
Так ему и случилось прожить около 10 лет в Петербурге, куда он попал
случайно, и почти все эти 10 лет он прожил в обществе русских. Натурально,
что он выучился хорошо говорить по-русски, {Далее было: может быть не
совсем} а от английского языка сильно отвык: говорил по-английски гораздо
лучше, чем по-французски, и не-англичанин принял бы его за чистого
англичанина или американца, но {но акцент} англичанину или американцу было
слишком слышно, что английский акцент его не чист. {Далее было: Свое время в
Петербурге не терял он даром - но усердие} А по-русски говорил он совершенно
как русский. Свое время в Петербурге не терял он даром: всякий свободный час
употреблял на ученье, и хотя не имел себе руководителей, но приобрел очень
порядочное образование, а когда приобрел его, то отправился - в Америку -
ему было тогда лет 25 - и тотчас же пристроился к какой-то американской
газете писать статейки о России и вообще о Восточной Европе и о Западной
Азии. Но подобные статейки требовались в ограниченном размере, и Чарльз стал
искать себе иного занятия и попал в {Далее было: купеческую контору,
торгов<авшую>} нью-йоркскую контору лондонской фирмы Ходчсон, Миллинер и Кo.
Но, говорил он, скоро стало его тянуть назад в Россию, {Далее было: где
прошли лучшие} в Петербург, где прошли лучшие годы его молодости; {Далее
было: да и скоро} его мать давно умерла, он человек свободный, {его мать ~
свободный вписано.} и он перешел в лондонскую контору своей фирмы, чтоб
искать случая получить должность в Петербурге, {в России} - через полгода
случай этот представился, и вот он уж с полгода жил в Петербурге в то время,
как началось его знакомство с Полозовым по случаю покупки {продажи} завода.
С американцами Петербурга он мало водился, а с служащими в американском
посольстве был в яростной {в непримиримой} вражде, и они не могли говорить о
нем без пены на губах: тогда правительство было в руках южан,
рабовладельческой партии, а Бьюмонт был безусловным аболиционистом. {Далее
было: и как только встречал кого из служащих} Большинство петербургских
американцев, агенты нью-йоркских фирм, тоже, подобно своим фирмам,
придерживались южной партии по торговым расчетам и тоже бегали от Бьюмонта.
Про англичан он говорил, что очень любит их, что после {Далее было:
свободных земледельцев Соединенного Американского союза} населения свободных
штатов Северо-Американского союза - это лучший народ в мире, но что ему
неприятно с ними, потому что он беспрестанно должен выдерживать стычки с
ними из-за того, что говоря с американцем, они тут разумеют и население
Южных штатов, которые, по словам Бьюмонта, такие же северо-американцы,
какими французами были эмигранты. {Текст: С американцами ~ эмигранты
вписан.}
Нельзя не сказать, что в этой истории не было ничего ни
необыкновенного, ни неправдоподобного. У проницательного читателя сильно {уж
так сильно} чешется язык сказать, что... - но уж так вышколен моим грубым
обращением, что будет молчать, - и умно делает.
Полозов очень заботливо {внимательно} ухаживал за Бьюмонтом, звал его к
себе по вечерам, потом стал приглашать и обедать, - нельзя, дело шло о том,
чтоб выручить от захватов погибели больше половины того, что осталось у
старика из прежнего громадного богатства, - о том, чтобы обеспечить свою
старость и составить приданое дочери. Бьюмонт сначала долго {довольно долго}
не принимал приглашения Полозова, но как-то раз, не успевши уклониться
{отвертеться} от обеда, увидел себя за обедом только втроем со стариком и
его дочерью. {Далее было: а. Начато: и тут обратил на нее б. и тут [начал]
[сдружились] он и Катерина Васильевна сблизились} Бьюмонт и раньше замечал,
что Полозова всегда задумчива, почти всегда грустна. Но он не обращал на это
особого внимания, - он знал, что ее отец недавно потерял громадное
богатство, и естественно было думать, что девушка грустит о потерянном
блеске.
- Думал ли я когда-нибудь, - сказал за обедом {за обедом вписано.}
Полозов, - что эти акции завода будут иметь для меня такую важность! Тяжело
на старости подвергнуться такому удару. Еще хорошо, что Катя так равнодушно
перенесла, что я погубил ее состояние. Только она меня и поддерживает. А
если б еще она жалела или роптала, я с ума бы, кажется, сошел.
Бьюмонт взглянул на Полозова, потом взглянул на Катерину Васильевну:
- Да, это, конечно, большое облегчение, когда семейство дружно
переносит неприятности.
- Да вы смотрите сомнительно, Карл Яковлевич {Вместо: Яковлевич было:
Петрович (Бьюмонт говорил, что его отца звали} (Бьюмонт {Далее было:
говорил, что его отца звали} для русского разговора принимал это отчество,
объясняя, что его отца звали в Канаде Жак, а в Соединенных Штатах {в Канаде
~ Штатах вписано.} Джемс), - вы думаете, что она задумчива, так это оттого,
что она жалеет о богатстве? Нет, Карл Яковлевич, нет, вы ее напрасно
обижаете. У нас с нею другое горе - мы изверились в людей, - сказал
полушутя, полупечально Полозов.
Катерина Васильевна покраснела - ей было неприятно, что отец завел о
ней разговор.
- Нет, папа, вы напрасно мою задумчивость объясняете такими высокими
мотивами, - у меня просто невеселый {угрюмый} характер, и я скучаю.
- Быть грустной - против этого ничего нельзя сказать, - сказал Бьюмонт,
- но чувствовать скуку - это, по моему мнению, не извинительно. Она в моде у
наших братьев англичан, но мы, американцы, не знаем ее: это слово не
существует {неизвестно} в нашем американском языке, нам некогда скучать, у
нас слишком много дела; мне кажется, что и русский народ должен бы видеть
себя в таком же положении: у него тоже слишком много дела на руках. {Далее
было: и мне странно} Но действительно я вижу в русских совершенно противное:
они очень расположены хандрить; сами англичане далеко не выдерживают с ними
сравнения в этом, хотя и прославились изобретением сплина.
- И русские правы, что хандрят, - сказала Катерина Васильевна. - Какое
ж у них дело? Им нечего делать; они должны сидеть сложа руки. Укажите
{Дайте} и мне дело, и я, вероятно, не буду скучать.
- Вы хотите найти себе дело? О, за этим не должно быть остановки. Вы
видите вокруг себя такое невежество, такую беспомощность. {Далее было: что
за работою нет недостатка}
- Да, но один, - еще более одна, - что может делать один?
- Но ведь ты же делаешь, Катя, - сказал Полозов: - я вам выдам ее
секрет, Карл Яковлевич, она от скуки учит девочек, - у нее каждый день
бывают ее ученицы, и она возится с ними от 10 до часу, иногда больше.
Бьюмонт посмотрел на Катерину Васильевну с уважением:
- Вот это по-нашему, это по-американски, - но зачем же в таком случае
вы скучаете?
- Но разве это такое дело, которое может придать интерес жизни? Это не
больше как развлечение, которое занимает меня, пока я занята им, и о котором
нечего думать в другие часы дня, - оно слишком легко, оно могло бы служить
хорошим отдыхом от чего-нибудь более серьезного, не более. И притом, знаете,
что кажется мне, мистер Бьюмонт? Может быть, я ошибаюсь, может быть, вы
назовете меня материалисткою... {Далее начато: Это-то упрек}
- Вы ждете такого упрека от американца, от человека из той нации,
которая ославлена на целый свет как погрязшая в материализме, думающая
только о доллерах?
- Вы шутите, но я серьезно боюсь высказать вам мое мнение, {Далее было:
оно может казаться обскурантам} - оно в самом деле покажет вам, что я
материалистка; но моя жизнь привела меня к такому прозаическому взгляду, -
мне кажется, что {Далее было: а. это направление поможет б. модное
направление очень} дело, которым я занимаюсь, слишком одностороннее дело и
что та одна сторона, на которую обращено оно, - не первая сторона, на
которую должны быть обращены заботы человека, желающего принести пользу
народу. Я думаю так: дайте людям кусок хлеба, читать они выучатся и сами.
{Вместо: читать ~ сами - было: книга сама очутится в руках.} А начинать
надобно не с книги, а с хлеба, иначе мы будем почти попусту тратить время.
Бьюмонт взглянул {посмотрел} на Катерину Васильевну с любопытством и
подумал про себя: "ого!"
- Да, это очень грубый материализм, - сказал он улыбнувшись, {Далее
было: и я знаю одного материалиста} - но если вы думаете, что надобно
начинать не с того конца, с которого обыкновенно начинают заботу о
нравственном возвышении народа то почему ж вы не начинаете с той стороны, с
которой надобно?
- Я вам сказала: одна что я могу сделать? Я не знаю, как приняться, {вы
не начинаете ~ приняться вписано.} за что приняться, и если б даже знала,
где у меня возможность? Вы знаете, девушка так связана во всем. Я независима
в своей комнате, но что я могу делать в своей комнате? Положить на стол
книжку и учить читать, - я это и делаю. Но если я выхожу, {выйду из своей
комнаты,} куда я могу идти одна? С кем я могу видеться одна? Какое дело я
могу вести одна? - А я говорю вам, что я еще и не знаю, какое же дело
надобно вести и как его вести.
- Ты, кажется, изображаешь {выставляешь} меня, Катя, деспотом, который
держит тебя взаперти, - сказал Полозов: - уж в этом-то я неповинен с тех
пор, как ты так страшно проучила меня.
- Нет, папа, вы хороший, вы не стесняете, {Далее было: и если б вы были
не хороший} - стеснение не от вас, от всего общества. {Далее было: Мне бы
заниматься сплетнями,}
- Вот как, Катерина Васильевна, вы давали страшные уроки вашему
батюшке, чтоб он не был деспотом?
- Папа, зачем вы вспоминаете о том, от чего я давно краснею, - ведь я
тогда была ребенком. Мистер {Но мистер} Бьюмонт, скажите, правда, что у вас
в Америке девушка не так связана?
- Да, мы, американцы, можем этим гордиться. И у нас далеко еще не то,
чему следует быть; но все-таки какое ж сравнение с европейцами! Американцы
все-таки признают гораздо больше свободы за женщиною.
- Папа, поедем в Америку, когда мистер Бьюмонт выкупит тебя от твоего
завода, - сказала шутя Катерина Васильевна. {сказала ~ Катерина Васильевна.
вписано.} - Я там буду что-нибудь делать.
- Ну, Катя, ты-то, может быть, и годишься для Америки, а я-то был бы
слишком плохим американцем.
- Можно найти дело и в Петербурге, - сказал Бьюмонт.
- Например? укажите, я буду очень, очень благодарна вам. Бьюмонт
задумался, как будто сказал лишнее.
- Вы не хотите сказать? Что ж это, тоже одни неопределенные слова? Это
я могла бы слышать и от многих русских. {Это ~ русских вписано.} От
американца я ждала большего.
"Что ж, в самом деле? Зачем же я и здесь, как не за этим? И через кого
ж и узнать, пора или еще нет?" - думал Бьюмонт.
- Нет, Катерина Васильевна, это не неопределенные слова: я, когда
говорил вам о возможности найти дело, думал о деле, которое существует, к
которому вы можете примкнуть, и, к чести вашей нации, это дело {Далее
начато: а. чисто б. делается} начато руками русской женщины и делается
руками нескольких женщин, все чисто русских. Познакомьтесь с г-жою
Кирсановою, - у нее найдется дело и для вас.
- Кирсановою? Кто это? Ее муж медик? - быстро спросила Катерина
Васильевна.
- Вы его знаете? {Далее было: Тем лучше.} Как же вы не слышали о деле,
деятельницею которого его жена? Это дело очень любопытное. Быть знакомым с
вами и не говорить - это непростительно с его стороны.
- Мы его знали, когда он еще не был женат, - сказал Полозов: - наше
знакомство связано с тем случаем, когда получил урок, отучивший меня от
деспотизма, - сказал Полозов.
- Папа, вы опять, зачем, милый папа? Мы виделись с Кирсановым четыре
года тому назад, мистер Бьюмонт, он пользовал меня, и без него я бы умерла.
{Далее было: Ах, какой это человек!} С тех пор мы не видались. Он не хотел
продолжать знакомства с нами - теперь я понимаю, почему: мы тогда были
богаты, а он слишком горд, чтоб быть знакомым с людьми, которые богаче. Я
теперь это понимаю.
- Да, он бросил все свои прежние богатые знакомства, - сказал Полозов.
- Это не имеет в себе ничего особенного, папа, они неприятны.
Удовольствие можно находить только в обществе равных. Но, мистер Бьюмонт, мы
все отвлекаемся от дела. Вы меня познакомите с m-me Кирсановой?
- Я сам не знаком с Кирсановыми. Я только знаю их, но не знаком.
- Как же это сделать? {Далее было: с огорчением сказала Катерина
Васильевна, - как же я поз<накомлюсь>} Укажите ж, через кого я могу
познакомиться с m-me Кирсановою?
- Тут не нужно ничьей рекомендации, вы просто отправьтесь к ней. {Далее
было: Непременно. Но все-таки я могу сказать, что вы меня послали к ней?}
- Конечно, да, и потом: {Конечно, да, и потом: вписано.} - если вы о
ней слышали, то, может быть, и она слышала о вас, - вероятно, у вас есть
общие знакомые. Ваше имя, вероятно, послужит рекомендациею, хотя вы и не
знакомы лично.
- Нет, мое имя не известно им. Вы можете сказать или не сказать его,
как вам угодно, но оно не поможет вашему знакомству, - да и не нужно: я
ручаюсь, что цель, с которою вы начинаете знакомство, заставит ее полюбить
вас.
- Еду, завтра же еду. Но как узнать адрес?
- Я не знаю, где они живут, но об этом можно узнать в Медицинской
академии, где он служит. {Далее начато: Она похожа на}
- Ах, какой он человек! Я ни раньше, ни после не видела таких людей!
Похожа ли она на него?
- Да, {Далее было: если я не ошибаюсь, она похожа на него} потому что
все хорошие люди очень похожи друг на друга, - я в этом смысле и говорил. {я
~ говорил, вписано. После: говорил - было: а. Катерина Васильевна не знала,
как это принять, б. Катерина Васильевна покраснела, в. Это очень хорошая
женщина и потому похожа на него - все хорошие люди очень похожи друг на
друга.
- Зачем вы сравниваете меня с такими людьми, как она?
- Я еще и не сравниваю [а только], - я еще слишком мало знаю вас, - я
только думаю, что может быть, и что это мне кажется. Катерина Васильевна
покраснела еще больше.
- Нет, не шутите так, мистер Бьюмонт, если я застенчива, то ведь это
меня делает очень обидчивой, - зачем обижать такими шутками?
- Нет, это не шутка, [кажется, что это действительно]. Вы мне очень
нравитесь. Сколько я узнал}
- Если б я больше видела таких людей, как он!
- Конечно, то общество, в котором вы жили раньше, {до этих пор,} не
очень изобилует такими людьми; даже нынешний круг ваших знакомых, тоже еще
плоховат; но, когда вы сойдетесь с Кирсановыми и узнаете кружок их знакомых,
вы увидите, {вероятно увидите} что есть целые круги, состоящие исключительно
из таких людей, как он. {Далее было: Вот каким образом [началось знакомство]
произошло, что Полозова познакомилась с Верою Павловной [Бьюмонт сказал в
тот же] [В тот же вечер] [Вечером]. В тот же день, как Полозова была у Веры
Павловны, Бьюмонт приехал к Полозову. Катерина Васильевна была в совершенном
восторге от увиденного и ее нельзя было узнать, - так она была весела, и бог
знает сколько времени}
- Но что ж это за дело о котором вы говорите с таким уважением и в
котором я могу принять участие?
- Это опыт практического применения тех экономических принципов,
которые в последнее время выработаны наукою. Вы знаете их? {Далее было: -
Несколько; слишком мало и неопределенно.
- Но все-таки сколько-нибудь знаете? - Когда вы увидите их в практике
их применения, в жизни, вы увидите, что они очень просты, но применение их
очень любопытно по своей новизне [и вы увидите, что они удовлетворяют всем
представлениям], и вы увидите, как только [и много иное] сумеете не
закончено}
- Да, я читала кое-что о них и вижу, что дело, на которое указываете
мне, должно быть очень завлекательно.
- Да, у нас в Америке есть уже довольно много таких опытов, но в
России, насколько я знаю, это еще первый. Это чрезвычайно освежительно
действует на душу, потому-то я и решился рекомендовать вам - участие в нем.
Я надеюсь, что и личность m-me Кирсановой подействует на вас освежительно.
{К последующему тексту дата: 27 ф<евраля>.}
Вот каким образом произошло {Далее ошибочно осталось: знакомство} то,
что Катерина Васильевна познакомилась с Верою Павловною. {Далее, было: Едва
прошло полчаса, как она возвратилась домой, у нее уж сидел Бьюмонт - он сам
известил вчера} Она была у <нее> в первый раз на другой {а. вечером б.
поутру} же день поутру, как сказала Бьюмонту, а Бьюмонт вечером опять был у
них, - что это с ним сделалось? Раньше, бывало, не дозовешься, а теперь сам,
без зова, приехал - и на другой же день после того как был, - что это
значит? Старику ли Полозову трудно намотать это себе на ус? - Что ж, жених
подходящий, {выгодный} - в прежнее время, конечно, не такого {Далее начато;
Конечно, раньше не такого} нашла бы, а теперь - теперь лучшего и ждать
нельзя. Человек очень хороший и основательный, получает жалованья больше 3
тысяч рублей, захочет, может получать и больше, может и сам войти в обороты
- дельная голова. Говорит, что хотел бы навсегда остаться в России, что она
ему мила, будто родина: партия ей.
Соображение старика оправдывалось делом, но соображал он еще несколько
рано: пока Бьюмонт вовсе не затем <приезжает>, что хочет стать женихом, нет;
правда, со вчерашнего разговора он смотрит на Катерину Васильевну с
уважением и сочувствием, но он вовсе не ею занят, не для <нее> приехал - ему
хочется поскорее узнать, что она видела поутру. {Далее было: Катерина
Васильевна встретила его.}
Как одушевлена Катерина Васильевна! Ее узнать нельзя! Куда девалась ее
грустная задумчивость, ее тихая молчаливость! С каким восторгом рассказывает
она Бьюмонту, - и ведь уж рассказывала отцу, и все-таки не унялся от одного
раза рассказывания ее энтузиазм, - о том, что видела поутру. Да, теперь ее
сердце полно, живое дело найдено! Бьюмонт слушает внимательно, но разве
можно слушать это так? <л. 51> Наконец заметила она и чуть не с гневом
говорит:
- Мистер Бьюмонт, я разочаровываюсь в вас, {Далее было: вы слушаете
меня как бы только из вежливости} - неужели на вас это так мало действует,
что вам интересно - и только?
- Катерина Васильевна, вы забываете, что я {что мне} все это видел; в
ваших описаниях {рассказах} для меня новы только некоторые подробности; я
вижу, что дело {что мое дело} вообще развилось, рад этому, но ведь ко всему,
что составляет сущность его, я слишком привык.
- Вы говорите, что очень близко {хорошо} знали эту мастерскую? {Вы
знали эту мастерскую?}
- Зачем же понимать мои слова в таком смысле? Я видел у нас в Америке
несколько таких учреждений, - я вчера говорил вам, - некоторыми из них я
довольно долго занимался. {Вместо: некоторыми из них ~ занимался - было:
некоторыми я занимался очень много. После: занимался - было: Если вы хотите,
чтобы я сказал вам, что собственно мне тут было бы интересно - мне интересно
было [слышать] узнать побольше не о самом учреждении, а [о том одном] об его
учредительнице - И вы можете интересоваться отдельной личностью?} Для меня
интерес новизны тут могут иметь только личности, которым обязано дело своим
успехом, {Вместо: которым ~ успехом, - было: участвующие в этом деле} -
например, что вы можете рассказать мне о m-me Кирсановой?
- Ах, боже мой, она мне чрезвычайно понравилась, - все объясняла с
такою любовью, - и больше я ничего не могу сказать о ней; неужели до того
мне было, чтоб думать {заниматься} о ней, когда у меня перед глазами было
такое дело?
- Ваша правда, - сказал Бьюмонт: {Далее было: и улыбнулся [несколько
натянуто], но как будто нисколько} - так и я совершенно забываю о <людях>,
когда заинтересован делом. {Далее было: Но после этого он сказал} Ах, что ж
вы мне <не> рассказываете о m-me Кирсановой?
Катерина Васильевна перебрала {старалась} все свои воспоминания, но в
них почти только и нашлось первое впечатление, какое сделала на <нее> Вера
Павловна; {Далее было: в те немногие минуты разговора, которые} она очень
живо описала ее наружность, голос, манеры, - все, {Далее было: встречу} что
бросается в глаза в первую минуту встречи с новым человеком, - но дальше -
дальше у нее {Далее было: уж не было} в воспоминаниях уж действительно почти
ничего, относящегося к самой Вере Павловне: мастерская, мастерская и
мастерская и объяснения {слова} Веры Павловны о мастерской, - эти объяснения
она все помнит, но саму Веру Павловну {Далее было: она уж не помнит} во все
последующее время после первой минуты встречи она уж не помнила.
- Итак, на этот раз я обманулся в своем ожидании узнать от вас много о
вашей новой знакомой. Но я не отстану от вас, - через несколько дней я буду
опять допрашивать вас о ней.
- Но почему ж вам самому не познакомиться с ней, если она вас так
интересует?
- Да, я думал сделать это. Но прежде, {Но прежде я должен узнать} чем я
решусь на это, я должен узнать о ней побольше. {Далее было: И я слишком
осторожен на новые знакомства} Я даже попрошу вас, {Далее было начато: не
упоминайте меня} если вам и случится упоминать мою фамилию в разговорах, то
не упоминать, что я расспрашивал вас о ней или что хочу познакомиться с нею.
- Да? Конечно, если вы этого хотите. Но это начинает походить на
загадку. {Далее было: Когда вы больше познакомитесь с нею - поговорим: когда
я больше познакомлюсь с вами - после вчерашнего и нынешнего разговора я вас
знаю так, как будто мы были [коротко] близко знакомы несколько лет, - когда
вы ближе познакомитесь с нею, у меня к вам будет просьба [которую вы
исполните и после которой], после которой я должен буду объяснить вам
загадку - эта загадка будет объяснением для вас по мере того, как вы ближе
познакомитесь с нею [не как] [не только с ее внешнею жизнью, но] и после
того, через несколько дней я ... - Нет, вы тут ничего}
- Во всяком случае на это у меня важная причина, которая, вероятно, и
устранится, когда я побольше услышу от вас о ней. Но пока эта причина очень
важна.
Бьюмонт начал бывать у Полозовых часто. Одушевление {Далее было: и
разговоры} Катерины Васильевны продолжалось, не ослабевая, а только переходя
в постоянное настроение духа, бодрое, живое, светлое. Для Бьюмонта она,
когда успевала побывать в мастерской и у Кирсановых, несколько отвлекала
{обращала} свое внимание от мастерской на саму Веру Павловну, но в первое
время это удавалось ей все-таки редко, и все-таки рассказы ее о Вере
Павловне выходили довольно скудны материалом, - очевидно, она живет с мужем
очень хорошо; мало сказать: очень хорошо, - они чрезвычайно сильно любят
друг друга, и по всему видно, что оба чрезвычайно счастливы своими
отношениями, - почти только. Но, кажется, этого было довольно Бьюмонту, - он
стал уж говорить, что, кажется, скоро он познакомится с Кирсановыми. {с
Верой Павловной.}
- Мистер Бьюмонт, я слишком плохой агент, согласитесь, но что ж мне
делать? - Личность очень мало занимает меня, у меня всегда на первом плане
дело, - сказала недели через три Катерина Васильевна. - Отдельный человек
{Личность} занимает меня лишь настолько, насколько это нужно для дела. Если
надобно что-нибудь сделать для человека, я занимаюсь им; как миновала
надобность, личность снова не привлекает к себе моих мыслей. Я думаю о
всевозможных вещах {Далее было: а. но о людях б. но о характерах} вообще, а
не по отношению к отдельным лицам, - может быть, я не умею это выразить
ясно, не знаю. {Далее было: понятно ли это?}
- Я это {Перед: Я это - было: Это разница} очень хорошо понимаю,
Катерина Васильевна: по натуре одних людей все думается под формою живых,
определенных случаев, - их мысль берет факт и делает {и влагает} его
представителем общего понятия. Это натуры, которые принято называть
поэтическими, - мне такое название кажется несправедливо, потому что обижает
меня, - будто у меня не поэтическая натура, - но у меня не такая натура; я
беру частный {частный вписано.} факт только чтобы извлечь из него общее
понятие - мне легче думается под формою общих понятий. Я давно вижу, что у
вас то же. {Далее было: Вы тоже} Это не значит, что у нас слаба фантазия, -
нет, {Далее было: это просто} в обоих разрядах есть люди с самой сильной и с
самой слабой фантазией, - у какого поэта воображение было сильнее, чем у
Фурье? Самые живые картины великих поэтов едва ли так живы и отчетливы, как
его описания, {К последующему тексту дата: 28 ф<евраля>, написал - 1
м<арта>.} - но все-таки он писал не беллетристические рассказы, а
теоретические рассуждения. Однако, {Но,} хотя вы и плохой агент, хотя вы и
очень мало обращаете {рассказываете} внимания на личные отношения, которые
мне нужно знать, я все-таки узнал их настолько, насколько мне нужно было
знать. {Далее было: [чтобы] [Вы скажете] [Но вы говорили только] И
действительно, хотя Вера Павловна не з<нала?>} Но теперь мне интересно знать
ваше мнение об этих отношениях. Скажите, как вам нравятся отношения
Кирсановых?
- Они превосходны.
- Так; сами по себе превосходны и для них превосходны. Но для вас -
были бы такие отношения совершенно по вас?
- Что вы спрашиваете это, мистер Бьюмонт? Вы довольно <знаете> мой
образ жизни, - как я держу себя: если я не вижу себе дела, я ухожу в свою
комнату; мне приятно говорить только или тогда, когда это нужно для дела,
или когда я чувствую, вот хоть об этой мастерской, - я несколько только в
последние дни перестала мучить вас бесконечными рассказами о ней, - но
теперь, когда я начала привыкать, когда мое прежнее волнение от этого дела
стало заменяться спокойным, хотя не менее сильным участием к нему, вы
видите, что я стала менее разговорчива.
Этот тон разговора уж показывает, что Катерина Васильевна и Бьюмонт
были очень дружны. Да и как им было не сблизиться? Она увидела в нем,
который раньше говорил только о сухих практических расчетах с ее отцом,
совершенно новую сторону с той поры, как зашла у них речь о деле, которое
может занять ее, - он выказывал такое одушевление, когда говорил об общих
интересах, что {Далее было: на него нельзя было смотреть без си<мпатии>}
человеку, сколько-нибудь занятому ими, нельзя было смотреть на него без
симпатии; точно так увидел и Бьюмонт Катерину Васильевну. Они были союзники,
горячо преданные одному делу, - как же было им не подружиться? {Далее было:
а. Но было и больше уж б. Но он хорошо знал} Они оба уж чувствовали, что это
не просто дружба; нет, им обоим уж думалось: {Вместо: уж думалось: - было
начато: приходило в} "мы были бы пара друг другу; мы были бы счастливы".
Почему ж и не быть? К этому теперь подходил разговор.
- С одним из моих друзей - в Нью-Йорке, в Бостоне, в Филадельфии, где
<бы то> ни было, все равно покуда, - была довольно занимательная история,
которую я хочу рассказать вам, Катерина Васильевна, - начал Бьюмонт. - Он
был женат на женщине, лучше которой никого никогда не знал. Она тоже считала
его лучшим человеком из всех, кого знала. Они были чрезвычайно привязаны
друг к другу. {Далее было: Он был человек [суровый] очень строгих правил, -
она также} И однако ж они не могли ужиться вместе. {Далее было: потому что
она почувствовала себя <не закончено>} Он готов был отдать голову за
малейшее увеличение ее счастья, {Далее было: но только с тем условием, чтобы
она не тревожила} он был готов на все для нее, он хотел жить так, чтоб никто
не тревожил его без надобности в нем, - и не мог сделать исключения из этого
даже для нее. Он хотел сделать это исключение, когда заметил, что она хочет
того, но это ему не удалось. {Далее было: Она хотела отдавать все время
своему} Она, наоборот, хотела отдавать любимому человеку все то время,
которым она и он могли располагать свободно, - и он не мог принять этого, он
хотел принять, но она видела, что это ему не нужно. Что вы скажете о таком
человеке? Он не умел любить, он не знал чувства любви?
- Я не знаю, умел ли он, понимал ли; но я понимаю его. {Далее было: "Я
беру у вас только то, что мне нужно".} Я, как он, скучала бы, если от меня
потребовали бы того, что от него.
- Как же назвать вас и его? Людьми с сухим сердцем?
- Как хотите, это все равно. При малейшей надобности я готова делать
все, что надобно, но без надобности не тревожьте меня, это мой идеал жизни.
- Вы любили два раза? Но было ли это достаточно серьезное чувство,
чтобы вы могли сказать, что знаете свой идеал?
- Мне 22 года. Я могла узнать себя.
- Мне кажется, что вы не ошибаетесь. Поэтому позвольте досказать полнее
историю, которую я выставил вам только в общих чертах. Вам нужно слышать ее?
Или она теперь будет касаться вас? {Далее начато: Мне нужно}
- Да? Она может иметь отношение ко мне?
- Да, она имеет отношение к вам.
- Говорите.
- Мой друг, - говорила через полчаса Катерина Васильевна, - когда я
сказала, что знаю себя, я говорила о том, что я чувствовала в себе в эти
дни, после того как мы с тобою сблизились. Итак, знал ли, что {что не
проходило} я не могла ни на минуту не думать о тебе? Что бы я ни думала, как
бы я ни была увлечена, поглощена другими мыслями, - мысль о тебе стояла
рядом с ними. С чем это сравнить? Я знаю, - с тем, как всегда помнишь о
себе, - ведь что бы я ни думала, как бы я ни была поглощена чем-нибудь, я
все-таки помню свое имя, свои лета, цвет своих волос, - я помню себя, -
точно так же ты был всегда в моих мыслях - будет ли это всегда так
продолжаться? Я не знаю. Не ослабеет эта связь всех моих мыслей, всех чувств
с мыслью о тебе, с чувством к тебе? Я не знаю; мне кажется, нет, но я этого
не знаю.
- Я знаю, - нет; я знаю это по опыту. {Далее было: если привязанность
слишком сильна}
- Но, мой друг, сильнее, чем теперь, это не может быть. {Далее было:
Разве можно думать о другом} Нельзя думать о тебе, любить тебя больше, чем в
это время. Но, мой друг, во мне даже и теперь не бывает того стремления,
чтобы постоянно быть вместе с тобою. <л. 51 об.> Когда ты {Далее было:
уезжал, я не жалела, прощался} уходил, я не хотела удерживать тебя, если ты
удалялся от меня, отрывался от меня против твоей воли делами раньше, чем,
вероятно, самому хотелось бы, - но {Далее было: если ты удалялся, что я
имела сказать тебе: ничего} это было не так часто, а когда это не бывает, я
не жалею о том, что ты удаляешься, - может быть, как ты говоришь, это
значит, что я не люблю тебя. {Далее было начато: а. но б. ну} Будем называть
это чувство как угодно, - просто привязанностью, страстною привязанностью,
или не страстной любовью, или любовью людей сухого сердца, или
непоэтического сердца, или любовью людей, которые больше живут головою, чем
сердцем, - мне кажется, что это все будет неправда, что это чувство - тоже
настоящая, страстная любовь, и что у нас с тобою не сухое сердце, и что у
нас жизнь сердца не слабее, чем жизнь головы, - но пусть будет все равно. Мы
любим друг друга, как только умеем и можем любить. Пусть другим не может
быть достаточно нашего чувства, но его достаточно для нашего счастья; пусть
другим нужно больше, - для нас больше было бы, если б один из нас требовал
от другого больше, было бы обременением, скукою. Так ли? С этой, минуты мы
муж и жена. {Вместо: мы муж и жена. - было: я твоя жена.} Вот мое кольцо, и
вместе с ним возьми - даю тебе свой поцалуй.
- Я венчаюсь, вчера мы сказали это друг другу и отцу, {Вместо: Я ~ отцу
- было: а. Начато: Я выхожу б. Послезавтра моя свадьба} - сказала на другой
день Полозова Вере Павловне.
- С мистером Бьюмонтом, от которого вы уж давно без ума?
- Ну, конечно, - к чему было и спрашивать, - я потому и забыла назвать
его по имени, что этого вовсе не нужно вам, чтоб знать, - но вот чего, Вера
Павловна, не знали бы, если б я теперь не сказала: наша свадьба послезавтра,
а завтра {Ну, конечно ~ завтра, вписано.} я буду у вас с моим женихом. Он
очень любит вас. {Далее было: Вера Павловна.}
- И разочаруется, когда увидит меня своими глазами, а не вашими, в
настоящем моем виде, а не в идеальном портрете ваших похвал.
- Едва ли, потому что он знает <вас> не в идеальном портрете моих
похвал, а гораздо больше, чем я. {Далее было: Как сам это сказал?}
- Вот новость! Как же это? {Далее было: - А вот как. Как, я знаю, - не
знаю, зачем мне знать?}
- Как? Это я вам сейчас скажу. Вы тогда увидите, что он с первого дня,
как приехал в Петербург, должно быть, очень сильно желал увидеться с вами,
но ему казалось, что лучше будет, если он отложит знакомство до той поры,
когда {Далее было: а. явится к вам не по собственной рекомендации, а по б.
можно будет начать ему через посредство} он приедет к вам не один, а с
невестою или женою, - ему кажется, что вам приятнее будет видеть его так,
чем одного. Я даже поручусь, что эта мысль и участвовала в желании жениться.
{поскорее жениться.}
- На вас?
- О, боже, не на мне! Почему ж он знал, что женится на мне? Нет, {Нет,
на мне} мы с ним венчаемся, конечно, не для вас, а сами для себя; но в том,
что он вообще думал жениться и поэтому бывал в обществе, {Далее было: где и
нашлась невеста} в этом, может быть, участвовало желание познакомиться с
вами.
- Он говорит по-русски лучше, чем по-английски, говорили вы? - сказала
Вера Павловна с волнением.
- По-русски - как я, и по-английски не лучше моего.
- Друг мой, Катенька, как я рада! - И Вера Павловна бросилась обнимать
свою гостью. - Саша, иди сюда. Скорее, скорее! {Далее было: Не успел
Кирсанов}
- Что, Верочка? Здравствуйте, Катерина Ва...
Но он не успел договорить ее имени, потому что она уж {Далее было: с
громким хохотом, уж цаловала его} обняла его и крепко поцаловала. {Далее
было: - да, - зови Катеньку сестрою, как
- Что это значит? Пасха? После Пасхи в январе? Очень рад}
- Ныне Пасха, Саша, ты не предполагал, что Пасха иногда бывает в
январе? Говори же: воистину воскресе, - проговорила со смехом Вера Павловна.
- В таком случае надобно цаловаться три раза, {Далее было: Но
позвольте,} Катерина Васильевна, - только что ж это значит?
- Это значит, что зови меня Катею, сестрою, - но пока довольно будет
тебе и одного поцалуя.
- Одного, когда уж вы надавали мне их целый десяток? - только {Далее
было: что ж это значит} скажите мне кто-нибудь, чем я заслужил? Тем, что
люблю вас, Катерина Васильевна? да ведь я давно вам это говорю. Что с вами
обеими? Вы готовы прыгать до потолка? {Далее было: - Ты чем заслужил? ты,
ничем - тем, что теперь ты в самом деле}
- Тем, что теперь ты будешь звать ее не Катериною Васильевною, а
Катенькою, как она велит. {Далее было: А как это, я и сама еще не знаю}
- Как же это?
- А вот как. {Далее было: Да это еще надобно узнать теперь. К
последующему тексту дата: 2 марта.}
Через два дня была свадьба, а накануне Бьюмонт и его невеста просидели
до поздней ночи у Кирсановых. Рассказывая по требованию новых знакомых свою
жизнь, Бьюмонт начал прямо со своего приезда в Соединенные Штаты и говорил о
своих приключениях в них с большими подробностями. Он по приезде занялся
газетною работою, потом действительно поступил в контору {в купеческую
контору} Ходчсон, Миллинер и Кo и оттуда попал в Петербург действительно тем
самым путем, {Далее было: как мы уж знаем} о котором было уж говорено по его
краткому рассказу, делаемому для всех желающих. {Вместо: желающих. - было:
кто хотел знать.} Значит, по крайней мере часть его автобиографии
{биографии} достоверна.
Два семейства с самого же начала стали чрезвычайно близки и остаются
{остаются близкими} в такой же тесной дружбе до сих пор.
Если б я писал роман, этим он и был бы кончен мною, но я не имею {не
пишу} претензии писать роман, - для этого {Далее было: а. у меня
недостаточно было б. нет таланта} нужен был бы талант, которого у меня нет,
- я просто рассказываю о жизни одной из моих добрых знакомых и людей, к ней
близких, то, что мне кажется не лишенным интереса, а может быть и пользы для
публики; и потому я должен прибавить еще несколько страниц.
И, во-первых, мне нужно объясниться с публикою о том, до какой
<степени> участвовал в моем рассказе вымысел и многое <ли> в нем измелено
против того, как было на самом деле. {Далее было начато: Но изменения не на}
Само собою разумеется, что лицам даны имена {те имена} собственного моего
изобретения, и, как видит читатель, уж {Далее было: сами фамилии} эта
сторона моей изобретательности показывает, что нельзя искать в моем рассказе
большой дозы вымысла: я фамилий-то не умел придумать таких, чтоб они были
сколько-нибудь самобытным изобретением, - должен был взять слова, какие
попались, и приделать к ним окончания, предлагаемые для этой цели
грамматикою, {Вместо: предлагаемые ~ грамматикою, - было: ов, ин, ский} и т.
п.: лопух-ов, полоз-ов; даже и на это не хватило моего творчества: пришлось
сделать прямое заимствование из географических данных любезного отечества и
окрестить одного {одного из моих действующих} - второго - мужа Веры Павловны
Кирсановым, по готовому имени города Кирсанова. - После этого, кажется,
напрасно и спрашивать, и если я мог выдумать порох, то разве только
выдуманный порох: я вообще не так-то изобретателен на выдумки. {на это.}
Да, все существенное в моем рассказе - факты, пережитые моими добрыми
знакомыми. Разумеется, я должен был несколько переделать эти факты, чтобы не
указывали пальцами на людей, о которых я рассказываю, что, дескать, вот она,
{Далее было начато: он ее назвал Верою} которую он переименовал в Веру
Павловну, а по-настоящему зовется вот как, и второй муж ее, которого он
переместил в Медицинскую академию, - известный наш ученый {профессор}
такой-то, служащий по другому, именно вот по какому ведомству.
Но все эти перемены чисто внешние, за исключением одной: главный факт
происходил гораздо проще, чем я его рассказал, так что если бы его рассказал
точно так, как он был, то и не пришлось бы мне приписывать Рахметову отзыв,
что этот факт имел мелодраматическую форму: Рахметов этих слов не говорил,
потому что на самом деле все обошлось с гораздо меньшими эффектностями.
Зачем же я придал эффектность, присочинил и выстрел, и пропажу? Не из
охоты к эффектам, {Далее было: мой [читатель] друг, затем готовясь на время,
до следующего рассказа, расстаться с тобою} нет, а только для тебя, та часть
публики, которая нашла в моем рассказе что-нибудь новое для себя, - я для
тебя должен был завить и закудрявить простой ход дела, потому что тебе он
показался бы уж слишком прост, то есть, по-твоему, груб, прозаичен,
{непоэтичен} безнравственен. Ведь и с прикрашивающими смягчениями мой
рассказ кажется тебе все-таки довольно безнравственным, - так что ж бы ты
сказала, если б я прямо сообщил здесь {Вместо: сообщил здесь - было: сказал
тебе} тебе с самого начала, что на самом деле и следует делать, и делают
порядочные люди еще гораздо проще, и гораздо меньше убиваются, и гораздо
непрерывнее сохраняют между собою дружбу, как бы ни изменялись их отношения?
На первый раз я подрумянил {подкрасил} для тебя факты, - ведь, по-твоему,
только румянам принадлежит нравственность, {Вместо: только румянам ~
нравственность - было: только румяна имеют нравственное достоинство.} -
сделал это для того, чтоб ты не назвала меня учащим тебя уж слишком большой
безнравственности.
А впредь я этого не буду делать, потому что теперь ты уж несколько
подготовилась читать без ужаса и такие вещи, в которых {в которых румяна} с
начала до конца лица будут показываться тебе без румян, - я ведь и здесь в
большей части рассказа выводил их без румян, так ты {так ты уж несколько
привыкла} уж позволь мне в следующие разы и вовсе не прикрашивать {не
румянить} хороших лиц румянами ни в каких обстоятельствах. {Вместо: ни в
каких обстоятельствах. - было: в каких бы положениях или сценах ни
являлись.}
Есть {Есть еще одна} в рассказе еще одна черта, придуманная мною: это -
мастерская. {мастерская Веры Павловны.} На самом деле Вера Павловна
хлопотала над устройством не мастерской; и таких мастерских, какую я описал,
я не знал: их нет в нашем любезном отечестве. На самом деле {Но тут сделка,
она и важна для твоего смысла, публика,} она <являлась> чем-нибудь вроде
воскресной школы или {Далее было начато: бесплатной средней} - ближе к
подлинной правде - вроде ежедневной бесплатной школы, не {только не} для
детей, а для взрослых, - но для хода самого рассказа ведь это все равно, а
мне показалось, что <лучше> вместо дела, более или менее известного, описать
такое, которое очень мало известно у нас.
Больше, кажется, не в чем мне объясняться. Начну ж досказывать то, что,
по моему мнению, надобно досказать. {Окончания романа, соответствующего
журнальному тексту, в черновой редакции нет: вероятно Чернышевский спешил с
отправкой очередной части в "Современник" и приступил к переписыванию
последних главок (их см. ниже, стр. 731-743). После перебеленной XVII главки
он записывает шифром XVIII-ю, которою и завершается роман в рукописи. } <л.
52. Верх>
ДРУГИЕ РЕДАКЦИИ, ВАРИАНТЫ, НАБРОСКЙ
<ВАРИАНТ НАЧАЛА VIII ГЛАВЫ ПЕРВОЙ> {*}
{* Публикуемые ниже черновые и беловые тексты представляют собой
редакции, варианты или наброски различных мест романа: большею частью они
образовались при переписке текста перед отправкой его в редакцию
"Современника". Здесь же помещены наброски неосуществленных глав. Коренным
образом отличается от окончательного текста глава "Обыкновенные люди и
особенный человек". Тексты печатаются в порядке, соответствующем хронологии
романа. В зависимости от характера автографа зачеркнутые варианты даются
либо в подстрочных примечаниях, либо в квадратных скобках.}
На Гороховой, между Садовою и Семеновским мостом, стоит дом, надпись на
котором в 1852 году говорила, что он - дом статского советника Ивана
Захаровича Сторешникова, - так сказывала надпись, но статский советник
Сторешников умер, еще в 1837 году, и в 1852 году дом принадлежал его сыну,
Михаилу Ивановичу Сторешникову, - так сказывали документы, но на самом деле
<не закончено> <л. 34 об.>
<ВАРИАНТЫ IV ГЛАВЫ ВТОРОЙ>
<1>
Лопухов наблюдал Верочку - и убедился {Далее было: что ее} в
ошибочности своего понятия о ней как о бездушной девушке, холодно выходящей
по расчету за человека, которого презирает: она от души танцевала, шутила,
веселилась. Да, к стыду ее надобно сказать, что она забыла на время {Далее
было: о своем} свою грусть, - потому что, к новому {К тексту: Лопухов
наблюдал ~ к новому - помета: Черновой 3.} <не закончено> <л. 59. Верх>
<2>
- Мсье Лопухов, я никак не ожидала видеть вас танцующим, - начала
Верочка, - к ее стыду, надобно сказать, что она была весела, - выставки
избежала {Далее было: и рад<остна> - это хорошо, да и то хорошо} - этому она
еще и вчера была рада, а теперь рыла рада и тому, что не успела вовсе
избежать всякого вечера: к новому ее стыду, надобно сказать, что она любила
танцы, а в эти лета так не хочется грустить, что при малейшем случае забыть
забывается грусть.
- Почему ж? разве это так трудно танцовать? {уметь танцовать}
- Вообще нет, но для вас - да.
- Почему ж это для меня?
- Потому что я знаю вашу тайну, - вашу и Федину: вы пренебрегаете
женщинами.
- Федя не совсем верно понял мою тайну: я не пренебрегаю ими, но я
избегаю, - и почему, знаете ли? - Я знаю {Далее было: а. Начато: их б. вашу
тайну. - Мою? Это интересно. Вы кол<дун>} все их тайны, и одна из этих тайн
заставляет меня избегать их.
- Скажите, какой знаток женского сердца. {Далее было: Вы колдун?}
- Нет, но у меня есть верный источник знать их. И чтобы доказать вам
это, я скажу вам вашу тайну.
- Мою? Это любопытно. Познакомьте меня саму с нею. {Над текстом: - Мсье
Лопухов ~ с нею. - помета: Черновой 4.} <л. 57. Верх>
<ВАРИАНТЫ ГЛАВЫ ТРЕТЬЕЙ, НЕ ВОШЕДШИЕ В ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ ТЕКСТ>
<1>
Однажды [они] сидели у Лопуховых вчетвером, он и борец-атлет. Атлет не
принимал никакого участия в разговоре: он пришел только [попросить Веру
Павловну побольше играть и петь] послушать пенье Веры Павловны и не охотник
был говорить ни о чем, кроме серьезных вопросов науки и дел жизни, а
[потому] разговор был, на его беду, легкий, поверхностный, - он курил,
слушал и наблюдал. Не было заметно ровно ничего особенного: Кирсанов не
взглянул ни одного лишнего разу на Веру Павловну, не отвел от нее своего [Я
[ненавидела] не любила бы видеть вас в гостях у себя, Александр Матвеевич,
если б обязана была наливать вам чай, - только и спасает вас от моего
ожесточения наш договор, что вы сами заведуете своим чаем, - посмотрите, эти
господа уже давно освободили меня от забот [угощ<ать>] хозяйки, а вы все еще
пьете и пьете.
- Он всегда отличался этим, - сказал Лопухов, - [всегда сидит] когда мы
с ним жили вместе, всегда сидит и за обедом и за чаем вдвое дольше меня: он
гастроном. [А мне было бы скучновато сидеть долго за] В старину, когда я
кутил, у меня с вином было то же, что с чаем [я одним разом]: я очень любил
его, но не любил отдавать ему много времени.
- Да, у Дмитрия совершенно другая привычка, - посмотрите, как он курит:
большими глотками.
- С вином было то же, что теперь с чаем: - я очень любил его, но не
любил отдавать ему много времени. [Поэтому] Я и теперь не, люблю слабых вин,
- их скучно пить. Я понимаю, что хороший сотерн - прекрасное вино, но оно не
для меня [мне нужно].
- Это односторонность, Дмитрий: я точно так же люблю сотерн, как и
самое крепкое] взгляда ни одного лишнего раза, держался совершенно
непринужденно [безукоризненно], как и всегда: ведь, кажется, Лопухов был
зоркий [наблюдательный] человек, да и Вера Павловна тоже, - не замечали ж
они ничего. Но Нальчин явился на другое утро к Кирсанову.
- Скажите, Александр Матвеевич, люблю я мешаться в чужие дела?
- Ваша единственная слабость [Ник<олай>], Петр Захарович, [состоит] то,
что вы думаете, будто вы не любите мешаться в чужие дела, между тем как вы
беспрестанно заняты ими, - отвечал Кирсанов голосом, шутливость которого
была несколько натянута.
- Да, я мешаюсь в них не по охоте, а потому, что так надобно, - но
люблю я мешаться в них, Александр Матвеевич?
- Кто же это знает? - отвечал Кирсанов тем же тоном.
- Хорошо. Все-таки вы признаете, что я никогда не мешаюсь в дела
пустые, что я высказываю свое мнение [только тем людям, дела] только тогда,
когда от того или другого решения дела зависит что-нибудь важное. Но это
предисловие лишнее. Вы видите, что я хочу говорить с вами о вашей поездке.
Имеете ли вы право уезжать? Я не знал этого, вчера я увидел, что вы не
имеете его. Вы знаете, я личные дела рассматриваю с общей точки зрения. Для
меня лиц нет. Для меня [еще только факт] человек, о котором я говорю,
существует только как представитель тех или других сил, имеющих известное
влияние на жизнь других людей. Вы держали себя вчера так, что и наблюдатель
более проницательный, чем я, не заметил бы ничего, если б [не был занят]
смотрел на вас только как на частное лицо. Но я был занят вашею поездкою с
общей точки зрения, и потому я понял ее причину. Общей, научной или
какой-нибудь другой причины я найти не мог для нее, - следовательно, она
должна иметь какую-нибудь личную причину. Я видел вчера, что <не закончено>
<2>
- Да знаете ли, мой идеал, к сожалению, недостижим. Я встретился с ним
в почтовой карете, когда за год до окончания курса ехал к родным на
каникулы. В карете было четыре места. Подле меня сидел молодой русский
купец, [порядочно образованный] очень порядочный человек, против меня
старичок-немец, подле немца, против купца [девуш<ка>], немка, девушка [очень
хорошей фамилии, она мало была знакома со всеми главными] вовсе не родная и
не знакомая соседу-немцу - он был из Ревеля, она ехала в Москву из
Штутгарта. Немец не обращал на нее внимания, купец не говорил по-немецки,
один я почувствовал призвание развлекать ее [и мы разговорились с], и она
стала рассказывать мне, что едет в Москву из Штутгарта, всего только 4-й
день в России, однако уж успела заметить много печальных странностей в наших
привычках, на все смотрела с любопытством, потому что остается жить в
России. Мы с купцом не курили из уважения к даме, которой, может быть, это
было бы очень неприятно. Ведь она разговаривала со мною и могла бы сказать
мне, чтоб я не стеснялся курить, спросить меня, не курю ли я [если бы ей не
был неприятен табачный запах]? Но она не говорила, чтоб мы курили, не
стесняясь ее, - значит табачный запах неприятен для нее. Но немец не
поцеремонился и с первой станции вернулся в карету с сигарою в зубах. Мы
посмотрели, что из этого будет. Прошло четверть часа, полчаса - дама не
морщилась. Купец ободрился [вынул сигару] и закурил папиросу. - Но когда он
докурил до половины, моя немка [очень деликатно] сказала: извините меня
перед вашим спутником, но у меня начинает болеть голова, я очень досадую.
<л. 35 об. Низ>
<БЕЛОВОЙ АВТОГРАФ КОНЦА XXVII-XXIX ГЛАВЫ ТРЕТЬЕЙ>
<...> В самую минуту прощанья, уже через баллюстраду сказал: - Ты вчера
написала, что еще никогда не была так привязана ко мне, как теперь, - это
правда, моя милая Верочка! И я привязан к тебе не меньше, чем ты ко мне. А
расположение к человеку - желание счастья ему, мы твердо знаем. А счастья
нет без свободы. Ты не хотела бы стеснять меня, и - и я тебя тоже. А если б
ты стала стесняться мной, ты бы меня огорчила. Так ты этого не делай, а
пусть будет с тобою, что тебе лучше. А там посмотрим. Когда мне воротиться,
ты напиши: я пришлю адрес. До свиданья, мой друг: второй звонок, слишком
пора. До свиданья, мой друг.
Это было в конце апреля. В половине {В последних числах} июня Лопухов
возвратился. Пожил недели три в Петербурге, потом поехал {уехал} в Москву,
по заводским делам. 9-го июля он уехал, а 11 июля поутру произошло
недоумение в гостинице у станции Московской железной дороги, по случаю
невставанья приезжего, а часа через два потом сцена на Каменноостровской
даче. Теперь проницательный читатель уже не промахнется в отгадке того, кто
это застрелился. - "Я уж давно видел, что Лопухов", говорит проницательный
читатель. - "Конечно", отвечаю я. - "Да он и не застрелился, я с самого
начала знал, что не застрелился", - в восторге от своей догадливости вопиет
проницательный читатель. - "Так куда же он девался, и как фуражка его
оказалась простреленною по околышу?"
- "Нужды нет, это все его штуки, а он сам себя ловил бреднем, шельма
этакой", - ломит себе проницательный читатель. - Ну, бог с тобою, как
знаешь, - ведь тебя ничем не урезонишь. <л. 41>
ОБЫКНОВЕННЫЕ ЛЮДИ И ОСОБЕННЫЙ ЧЕЛОВЕК
Часа через три после того, как ушел Кирсанов, Вера Павловна опомнилась,
и одною из первых ее мыслей было: нельзя же так оставить мастерскую. Да,
хоть Вера Павловна и любила доказывать, что мастерская идет сама собою, но
ведь в сущности знала, что только обольщает себя этою мыслью, а на самом
деле мастерской необходима руководительница, иначе все развалится. Впрочем,
теперь дело уж очень установилось, и можно было иметь очень мало хлопот по
руководству им. У Мерцаловой было двое детей, но час-полтора в день, - да и
то не каждый день, - она может уделять; она, наверное, не откажется, - ведь
она и теперь много занимается в мастерской. Вера Павловна начала разбирать
свои платья, свои вещи для продажи, - а сама послала Машу: сначала к
Мерцаловой - просить ее приехать, потом к торговке старым платьем, а
подстать и всякими вещами, Рахели, одной из самых ловких и оборотливых
евреек, но доброй знакомой Веры Павловны, с которой [как со] Рахель была
безусловно честна, как со всеми порядочными людьми почти все еврейские
мелкие торговцы и торговки. Сначала Маша должна была заехать с Рахелью на
городскую квартиру, собрать там все оставленные в городе платья и вещи, по
дороге заехать к меховщику, которому отдано было на сохранение зимнее
платье, и потом со всем этим [добром] ворохом Рахель должна была приехать на
дачу, чтобы хорошенько оценить все и купить все гуртом.
Когда Маша выходила из ворот, ее встретил [Рахманов] Рахметов, уже с
полчаса бродивший около дачи.
- Вы уходите, Маша? Надолго?
- Должно быть, придется воротиться уж поздно вечером. Много поручений.
- Вера Павловна остается одна?
- Да. Одна.
- Так я зайду, посижу вместо вас, - может быть, случится какая-нибудь
надобность.
- Ах, пожалуйста, а то боялась за нее.
Кроме Маши и равнявшихся ей или превосходивших ее простотою души и
платья, все немного побаивались Рахметова, - и Лопухов, и Кирсанов, и все,
не боявшиеся ничего и никого, иногда чувствовали перед ним некоторую
трусоватость. Но Маша и равнявшиеся ей или превосходившие ее сильно
благоволили к нему. Он вошел, сказал Вере Павловне, что уж он все знает и
приехал просидеть у нее вечер, на всякий случай, не понадобятся ли ей его
услуги. Услуги были бы нужны, <л. 41> пожалуй, хоть сейчас - помогать в
хлопотах по разборке вещей, и всякий другой на месте Рахметова в одну и ту
же секунду и был бы приглашен, и сам вызвался бы заняться этим. Но Вера
Павловна, поблагодарив его за внимательность, не попросила пособить ей
разбирать вещи, и он не вызвался, а сказал: "Я буду сидеть в кабинете; если
что понадобится, вы позовете; и если кто придет, я отопру дверь, вы не
беспокойтесь сама", - и преравнодушно ушел в кабинет. Долго пересматривал он
полки с книгами, все раздумывая, какую взять, наконец с радостью сказал: "А,
вот это хорошо, что попалось" - это он сказал, прочитав на переплете
нескольких томов: "I. Newtonii Opera [quae super sunt] omnia" - "Полное
собрание сочинений Ньютона", - торопливо стал перебирать томы, один за
другим, отыскал, какой нужно, и с любовною улыбкою перечитал заглавие
сочинения [которого] [встречею с ко<торым>], мысль о котором так его
одушевила: "In Apocalypsis Commentariorum libri V", то есть [Комментар<ий>]
"Толкование на [книгу] Апокалипсис".- "Да, эта сторона истории знания до сих
пор оставалась у меня пробелом. Ньютон писал этот комментарий в старости,
когда был наполовину человеком в здравом уме, наполовину помешанным. Книга
классическая по вопросу о смешении безумия с умом. Ведь это смешение почти
во всех книгах, почти во всех головах. Но здесь оно должно быть в образцовой
форме. Во-первых, гениальнейший ум, во-вторых, и приметавшееся к нему
безумие - признанное, бесспорное безумие. Значит, книга капитальная по своей
части. Тончайшие черты общего явления должны выказываться здесь рельефнее,
чем где бы то ни было, и никто не может подвергнуть сомнению, что это терты
именно того явления, которому принадлежат, - черты смешения безумия с умом.
Сочинение, достойное изучения". Он с усердным наслаждением принялся читать
книгу, [читать которую так] которую в последние сто лет едва ли кто мог
прочесть, кроме несчастных [занимавш<ихся>] корректоров ее: читать ее для
кого бы то ни было, кроме Рахметова, то же самое, что [куша<ть>] есть песок
или опилки. Но ему было вкусно.
[Если б я был художник вроде наших великих художников [имеющих], я
присочинил бы [к тому, что было] какую-нибудь пружину, чтобы Рахметов
[принимал участие в развит<ии>] участвовал в действии романа. Если б я был
истинным художником, я взял бы предметом рассказа те стороны жизни, в
которых Рахметов был главным действующим лицом, - и это мне очень хотелось
бы сделать, но с такою задачею я не справился бы. Но хоть я и плохой
писатель, а все не]
Если бы я был художник вроде наших великих художников, имеющих
куаферские понятия об искусстве и взгляд очень благородного и образованного
фата средней руки на жизнь и людей, я присочинил бы к [своему] тому, что я
рассказываю, какую-нибудь пружину [и], чтобы Рахметов стал участвовать в
действии романа, и [изоб<разил>] нарисовал бы фигуру, на лбу, у которой
красивым и четким шрифтом было бы отпечатано: "видите, добрые люди, как
тупоумен мой автор и как ни бельмеса не понимает [ни в чем, что выходит] из
того, о чем пишет, и что он не человек, а кукла [свернутая] из старого
тряпья".
Если бы я был истинный художник, я взял бы предметом рассказа те
стороны жизни, в которых Рахметов был главным действующим лицом, - это мне
очень хотелось бы сделать; но с такою задачею я не справился бы. Но хоть я и
плохой писатель, а все же [не считаю нужным присочинять пружин, все же могу
понимать и] могу исполнять требования - если не искусства, то [хоть] по
крайней мере сносной беллетристики - лучше наших великих художников, - я
знаю, что для этого надобно просто рассказывать без [фигляр<ства>]
присочинений все, что нужно для оттененпя главных лиц и положений рассказа:
потому [хоть Рахметов и не принимал никакого участия в действии, я все-таки
скажу о нем, что нужно для] не присочиняю пружин для введения Рахметова в
участники действия, а просто: да, он не был действующим лицом в
[рассказываемой] истории, которую я рассказываю, а все-таки [без него нельзя
его] [лицо его нужно] [без знакомства с ним, нельзя понять в истинном]
<если> его лицо не было бы поставлено в романе подле главных действующих
лиц, как стоит подле них в жизни, то черты главных действующих лиц не будут
иметь [живой] своей житейской определенности [для читателя].
Без Рахметова огромное большинство читателей сбилось бы с толку насчет
главных лиц романа. Ведь оно уже готово назвать Веру Павловну, Лопухова,
Кирсанова - героями, лицами идеальными. Точно, в сравнении с [лицами] людьми
других типов, они герои. Но те читатели, которые близко знают живых людей
этого типа, видят, что мои три героя - нисколько не герои, а люди вовсе не
выше [самого обыкновенного] общего уровня людей своего типа, что каждый из
людей этого типа переживал <л. 41 об.> много событий, в которых действовал
точно так же, как они действуют у меня, - положим, не тех именно событий,
как рассказываемое мною: ведь вовсе не каждая порядочная женщина чувствует
страстную любовь к приятелю мужа, не каждый порядочный человек борется со
страстью к замужней женщине, да еще целые три года [не каждый], и принужден
бывает застрелиться ли на мосту, или так, неизвестно куда, пропасть из
гостиницы; но каждый порядочный человек не счел бы ровно никаким геройством
точно так на их месте, и много раз поступал не хуже в случаях, не менее или
и гораздо побольше трудных, и все-таки не считает себя удивительным
человеком, а только думает о себе, что, дескать, я так себе, ничего,
довольно честный человек. Так и смотрели на себя и Вера Павловна, Лопухов,
Кирсанов, и смотрели на них все хорошие знакомые их, то есть люди в их роде,
- как на людей обыкновенных в своем роде. Но Рахметов и в их кругу считался
человеком особенным. Таких людей - немного. Но знать их не мешает: кроме
того, что они дают своим высоким станом [средство] мерку судить о росте
массы людей их типа, они важны и сами по себе: это двигатели двигателей, это
теин в чаю, букет в благородном вине, это соль соли земли.
Таких людей, как Вера Павловна, Лопухов, Кирсанов, я знаю сотни и забыл
сотни. Таких людей, как Рахметов, я встречал только [пять] [шесть] [семь]
девять человек, и никогда не сгладится ни одна черта ни одного из них в моей
памяти. [Один из них] Двое из этих людей - женщины, [остальные пятеро]
семеро - мужчины.
Тот из них, которого я встречал в кругу Лопухова и Кирсанова и о
котором расскажу здесь, служил живым доказательством, что в сне Веры
Павловны рассуждения Лопухова и Алексея Петровича о почвах требуют оговорки:
нет такой почвы, в которой не [встре<чались>] попадались бы хоть маленькие
клочочки, на которых могут вырастать здоровые колосья. Генеалогия Веры
Павловны, Лопухова, Кирсанова не восходила дальше дедушек с бабушками.
Рахметов был из фамилии, известной с XIII века: в числе татарских темников -
корпусных начальников, - перерезанных в Твери вместе с их войском за
[покушение] намерение обращать народ в магометанство, - намерение, которого
наверное не было у них, а [проще] правду сказать, просто за притеснения, -
был Рахмет. [Маленький] Сын Рахмета, Латыф - Михаил, рожденный от жены
русской, насильно взятой, племянницы тогдашнего тверского "дворского" -
[нечто] звание, похожее на французских майордомов или коннетаблей, - был
пощажен за мать, и от этого Михаила Рахметовича пошли Рахметовы. Они в Твери
были боярами, в Москве стали только окольничими, в Петербурге в прошлом веке
делались генерал-аншефами, - конечно, далеко не все: фамилия разветвилась
очень многочислен<ная>. <л. 42~>
<...> если я знаю, то мало ли чего я знаю, чего тебе [не нужно]
проницательный читатель, во веки веков не узнать. А вот чего я действительно
не знаю, так не знаю: где теперь Рахметов, и что с ним, и увижу ли я его
когда-нибудь. Об этом я не имею никаких других ни известий, ни
предположений, кроме тех, какие имеют все его знакомые. Когда прошло месяца
три-четыре после того, как он пропал из Москвы, и не было никаких слухов о
нем, все предположили, что он отправился путешествовать по Европе. И догадка
эта, кажется, верна. По крайней мере, она подтверждается вот каким случаем.
Через год после того, как пропал Рахметов, один из знакомых Кирсанова
встретил в вагоне по дороге из Вены в Мюнхен молодого человека, русского,
который говорил, что проехал славянские земли, везде сближался со всеми
классами, в каждой земле оставался на столько, чтоб иметь достаточное
понятие о нравах, понятиях, образе жизни, степени благосостояния всех
главных составных частей населения, жил для этого и в городах, и в селах,
ходил пешком из деревни в деревню, - потом точно так же познакомился [с
населением северной Г<ермании>] румынами и венграми, с населением северной
Германии, из которой опять [проехал] подвинулся к югу, в немецкие провинции
Австрийки вот теперь все с тою же целью едет в Баварию, оттуда через
Вюртейбург и Баден, проедет в Швейцарию [где], потом во Францию, объездит и
обойдет всю ее, потом Англию, - и на это употребит еще год, - если останется
из этого года время, то он познакомится с Италиею и Испаниею, если же нет,
то так и быть, "потому что это не так нужно, а те земли осмотреть нужно" -
зачем же? - "для соображений", а что через год во всяком случае ему "нужно"
быть уже в Северо-Американских штатах, изучить которые более "нужно" ему,
чем какую-нибудь другую страну, - что он даже не знает [останется ли он],
возвратится ли он в Россию, или найдет себе дело в Северо-Американских
штатах, - если найдет, то не возвратится, - но вероятнее, что возвратится,
потому что кажется, в России, - не теперь, а через несколько времени, - он
[будет более "нужен", чем] может быть полезнее, чем в Америке.
Все это очень похоже на Рахметова - даже и эти "нужно", случайно
оставшиеся в памяти рассказчика. Наружностью, летами, чертами лица проезжий
тоже подходил к Рахметову [насколько можно], но рассказчик тогда не обратил
особенного внимания на своего спутника, который к тому же и скоро вышел из
вагона, в какой-то деревушке, - поэтому рассказчик мог описывать его
наружность лишь слишком общими выражениями, и полной достоверности нет; по
всей вероятности это был Рахметов, а впрочем, кто ж его знает? - может быть
и не он. Был еще слух, что один молодой русский являлся к одному немецкому
философу, и сказал ему так: "у меня 30000 талеров; мне нужно только 5000;
остальные я прошу вас взять у меня". - "Зачем же?" - "На издание ваших
сочинений". Философ, натурально, не взял, но русский, будто бы, все-таки
положил деньги у банкира на имя философа и [принес] [оставил у него] прислал
ему такую записку: "Я оставил деньги на ваше имя. Распоряжайтесь ими".
[Философ этот действительно очень беден. Если бы] Философ этот действительно
живет в бедности, а Рахметов очень уважал его. Если б этот слух был верен,
не было бы никакого сомнения, что к философу являлся именно Рахметов.
Так вот каков был господин, сидевший теперь в кабинете Кирсанова.
Да [совершенно особой пород<ы>] особенный человек был этот господин,
особой, редкой породы экземпляр был, и не затем описывается экземпляр этой
редкой породы, чтобы научить [вас] тебя, проницательный читатель, обращению
с этою породою; тебе, ни одного такого экземпляра не видать в глаза, - твои
глаза, проницательный читатель, не так устроены, чтобы видеть таких людей -
для тебя, они невидимы, их видят только честные и смелые глаза, - а для того
я описываю такого человека, чтобы ты хоть понаслышке знал, какие есть люди
на свете.
Да, смешные люди, - очень забавны. Это я для них самих говорю, что они
смешны: потому что мне жалко их. Это я для тех благородных людей говорю,
которые очаровывают. А тебе, проницательный читатель, я скажу, что это
недурные люди, - а то, ведь ты, пожалуй, и не поймешь сам-то: да, недурные
люди, - мало их, но [ими] они дают всем людям дышать, без них люди
задохнулись, - ими движется жизнь, - без них, она заглохла бы [замерла бы],
прокисла бы, - это [среди хор<оших>] двигатели двигателей, это теин в чаю,
букет в благородном вине, это соль соли земли.
Вот какой человек сидел теперь в кабинете Кирсанова <л. 43>
<ВАРИАНТ XVII ГЛАВЫ ЧЕТВЕРТОЙ, НЕ ВОШЕДШЕЙ В ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ ТЕКСТ>
И вот таким образом шло это дело доброжелательства, и поэтому или не
поэтому {или не поэтому вписано.} стали Вере Павловне сниться сны, из
которых вот один, {Далее было: последний} который она видела уж после той,
другой свадьбы, еще не рассказанной мною, когда семейный кружок Кирсановых
состоял уж не из двух лиц, а из четырех, - так что этот сон помещается здесь
вовсе не по хронологическому порядку, - и зачем он помещается здесь, а не
там, где следовало бы ему быть по хронологическому порядку, неизвестно; да и
вообще зачем он помещается, тоже неизвестно - все это надобно объяснить
просто тем, что я плохой рассказчик, говорю о многом не на тех местах, где
сообщил бы его хороший рассказчик, и говорю много лишнего, {такого} чего не
стал бы говорить хороший рассказчик, - но {но что ж} уж каков я есть, таков
пусть и буду, - откуда ж мне взять уменье рассказывать хорошо, если не дано
мне природою этого уменья? - уж извини, пишу как умею, и если что-нибудь
выходит не у места или что-нибудь выходит лишнее, не взыщите.
Итак, вот один из снов Веры Павловны. {Далее начато: И снится Верочке
сон, - [будто] Она входит в ком<нату>}
ПЯТЫЙ СОН ВЕРЫ ПАВЛОВНЫ {*}
{* На полях дата: 4 март<а>. Выше, и далее пометы: а. (? Зачем? Лишнее?
Или глава V?) И снится Вере Павловне сон. б. Итак, вот один из снов Веры
Павловны; но прежде чем начинать сон, надо <не закончено.>
Кирсановы сидели и с ними общество - Мерцаловы, Катерина Васильевна с
мужем (Катерина Васильевна давно уж была замужем), еще два-три семейства,
несколько человек молодежи [о чем же шел разговор, это все равно] в. Однажды
Вера Павловна была в своем обществе, и как очень часто бывает, больше чем
наполовину [случаев] раз (так в рукописи) и на этот ее г. Однажды [Вера
Павловна] вечером Вера Павловна была в своем обществе, и как бывает часто,
больше чем наполовину [случаев] раз, был с нею там и на этот раз муж; он
кончил свои дела прежде, чем она успела кончить беседу с своею компаниею. д.
Итак, Вере Павловне стали сниться сны, - но о снах после, а кроме снов,
наяву, разумеется, были разговоры о том, как надобно сжиматься, и как
неприятно сжиматься, и как вредно сжиматься, почему все-таки плохо
сжиматься. - Однажды у [Мерцаловых] е. Лишнее? Или [это из следующей главы,
которой еще нет? 5-ой главы?] Глава 5-ая?}
Она входит в комнату мужа, - муж лежит и читает книгу.
- Я тебе помешала?
- Нет, это я от нечего делать пересматриваю, чтоб припомнить, а то уж
начинаю спутывать {позабывать} подробности, - надобно рассказывать детям,
что годится им рассказывать. {Вместо: им рассказывать - было: для них}
- Позволь, милый, тут картина, что это за чудовища? {Далее было: Ах
знаю, этот одноглазый - это Фенри}
- Эта огромная собака - Фенри; эта змея - средисветная змея, эта
бледная женщина - Гела. Вспоминаешь? Вероятно, тебе случалось читать
рассказы из "Эдды"?
- Да, теперь вспоминаю, - это, должно быть, Один, - ведь одноглазый,
{он одноглазый} это он, да? - А {вот и} этот, с молотком, Тор? - А вот этого
я не помню, однорукого, - кто это?
- Тир.
- А это, должно быть, Локи?
- Да.
- Локи, Гела - знаешь что, мой милый, {Далее было: мне кажется, они
оклеветаны Эддою?} ведь "Эдда" писана приверженцами {сторонниками} их
врагов. Помнишь, этот чудный {дивный} эпизод в "Консуэло", рассказ о чешском
поверье {Вместо: о чешском поверье - было начато: а. чеха б. чешского
патриота в. чешского исто<рика> г. чешского <не закончено>} про "того, кого
обижают", {Далее было: мне кажется, что и эти лица ок<леветаны>} кого
оклеветали, кого не понимают. {кого оклеветали ~ не понимают, вписано.}
Локи, Гела - мне кажется, что и они оклеветаны.
- Благодарю тебя, - говорит Локи, - он выступил из картины, он вырос,
он стоит перед нею {Далее было: гигантом} с грустною {грустною и злою}
улыбкою, - благодарю. {Далее дата на полях: 5 м<арта> и пометы:
Перечитыванье. Дополненья и поправки, [человек] (1) Но человек до последней
крайности старается сохранить отношения, с которыми сжился, - в самой
глубине нашей природы лежит консервативный элемент, от которого мы отступаем
только по необходимости - в этом, по моему мнению, заключается объяснение
[того] моего [положенья] предположенья, что мне хотелось думать и
подумалось, что <не закончено) (2) В труде и в наслаждении вообще
человеческий элемент берет верх над личным отдыхом: в труде мы [покоряемся]
действуем под преобладанием, воздействием внешних рациональных надобностей
[это логика труда], в наслаждении под преобладанием [потребностей] других
собственных общих потребностей человеческой натуры [В отдыхе или] Отдых или
развлечение - [дело] элемент [требуется уж собственной личностью каждого], в
котором личность [хочет быть свободна] ищет восстановленья сил от [сильного]
возбужденья, более или менее истощающего запас его [энер<гии>] жизненного
материала. Это элемент вводится в жизнь [личностью] уж самой личностью
[самим индивидуумом] [личность хочет быть <3 нрзб.> своими индивидуальными
удобствами] Поэтому (внизу стр<аницы>) продолжения фразы внизу страницы
нету. Тут личность хочет сделаться уж главной (3) и я буду употреблять его
слова, передавать вам его мысли собственными его словами. Вот его суждение о
деле, почему я не только буду излагать [его мысли] исключительно его мысли,
но я постоянно буду употреблять его собственные выражения, почти без всякой
перемены. Вот его мысли, его взгляд на дело, объяснение которого
представлено им мне письмом. [(3) почему я буду не только [содержание]
[сохранять] передавать содержанье его мыслей [без всякого] с совершенною
точностью,] (3) почему я буду передавать его мысли собственными его словами
[без всякого изменения), как бы говорил он сам. Вот его слова о деле,
объяснение которого составляет цель моего письма. (4) Никогда паши прежние
отношения |(5) Я желал бы, чтобы она ясно представляла себе эту сторону
моего характера, в которой заключается разгадка всего. Это не легко. Поэтому
я хотел этого, [я должен говорить] и потому довольно долго остановлюсь на
этом письме, довольно долго, потому что мне самому очень трудно] (5) Каждому
из нас довольно трудно быть натуральным. 6 март<а>. (6) Но - это вещь,
объяснение которой очень щекотливо для нее, - однако мне тогда должно было,
сделать, - но как мне представлялось <не закончено> (7) которой я отдал
несколько вечеров. (8) [этим] разговором была занята (9) И потом (10)
невозможно удержать прежних отношений. Я стал (11) Я не стал отрицать
(12) не пошатываться туда и сюда, не делать лишней суеты [ни для],
неприятной другим, не изменять [своего решения] своей обязанности. Это
легко, когда обязанность - влечение собственной натуры. <л. 52 об.
Середина>} <л. 52 об. Середина>
<ВАРИАНТ VIII ГЛАВЫ ПЯТОЙ>
а. Ей постоянно приходилось видеть через год опять в прежнем
затруднении то семейство, которое за год было выведено ею из затруднения. В
ней явились сомнения, для разрешения которых понадобилось серьезное чтение,
и она стала искать ответов в серьезных книгах.
Сердце {Но сердце} требовало и личной жизни. Но Катерина Васильевна
была уже слишком недоверчива к людям, знавшим о ее богатстве, {Далее было:
а. да и в самом деле б. богатство казалось ей в. а где ж мо<гли>} могли ль
встречаться ей люди, кроме тех, которые <не закончено> и потому, {и когда}
когда ее отец разорился, она сама не знала, больше ли она огорчена, или
обрадована этим. <л. 54>
б. Ей постоянно приходилось видеть, что семейство, которое было
выведено ею из затруднения, через полгода, через год опять находится в
прежнем затруднении. У ней явились вопросы: отчего ж эта неотступность
затруднений для бедняков? Насколько тут виноваты обстоятельства, насколько
сами бедняки? Слишком во многих случаях было ясно, что виноваты сами
бедняки; но почему ж они так неблагоразумны или дурны? Она обратилась к
серьезному чтению за ответами на это.
Сердце требовало и личной жизни. Но Катерина Васильевна была проникнута
недоверием ко всему обществу, ее окружавшему и вполне стоившему полного
недоверия. Можно ли полагаться на искренность, когда знаешь, что все ищут
богатства и что богатство в твоей руке? {Далее было: Как тут разобрать}
Потому Катерина Васильевна была не меньше и обрадована, чем огорчена, когда
отец ее разорился. Ей было жалко видеть отца, {старика,} вдруг ставшего
стариком из крепкого, {бодрого} еще не старого человека; было жалко того,
что она лишилась прежних средств помогать другим; было на первый раз обидно
увидеть пренебрежение толпы, чуть не ползавшей на коленах перед отцом и ею.
Но {Далее было начато: она чувство<вала>} было и отрады, что эта пошлая,
скучная, гадкая толпа отстала, перестала стеснять ее жизнь, возмущать ее
своею низостью; явилась и надежда на счастье: "теперь если я найду в ком
привязанность, {Вместо: если ~ привязанность. - было: а. Начато: я могу б.
если я встречу привязанность в. со мною будут искренни; кто полюбит меня, в
ком я найду привязанность, то в том найду} то привязанность ко мне, а не к
миллионам моего отца" {Далее обозначен номер следующей главки: IX} <л. 55>
Правда, - несколько уныло произнесла Катерина Васильевна. Но все-таки я <не>
стану обманывать.
- И не сумели, потому что нельзя подделаться под опытность, когда ее не
имеешь.
- Но, мистер Бьюмонт, и нельзя же требовать этого. При условиях нашей
жизни, {При наших условиях} при наших понятиях девушке невозможно иметь того
знания будничных отношений, о котором мы говорили. Пусть она была влюблена,
{Далее было: а. пусть она не была б. Начато: беречь репутацию} пусть {Далее
было: была у нее} она испытала несколько связей, - это почти никогда
нисколько не помогает. {Далее было: Я много думала об этом. [Это нисколько
не] Это будут отношения неприятные и будничные - из них мало можно извлечь
пользы.} И этого наконец нельзя советовать: и пользы нет, опасность
страшная. Это будут отношения неприятные. Девушка или в самом деле унизится,
- научится хитрить, обманывать, - ведь она должна будет обманывать родных,
скрываться от них, {Далее было: очень много шансов, что она в самом деле} -
очень много шансов, что она сделается и легкомысленна; если ж этого не будет
- то ее сердце будет разбито. А в будничной опытности она все-таки почти
нисколько не выиграет, потому что эти отношения - эффектны, праздничны. Вы
видите, что ваше требование невозможно при нашей жизни. {Далее было начато:
- Разве я не говорил}
- Это и дурно, Катерина Васильевна, что оно невозможно.
- Разумеется, - сказала Катерина Васильевна. - Мы в этом согласны.
Странные разговоры между девушкою и человеком, который, по ее мнению,
собирается просить ее руки.
- Я одному удивляюсь, - опять говорит в другой раз Бьюмонт, и опять с
досадою, - что при таких условиях еще бывают счастливые браки.
- Вы как будто досадуете на то, что бывают счастливые браки, - смеясь
говорит Катерина Васильевна, - она, как заметно, теперь часто смеется -
таким тихим, {Далее было: смехом} но веселым смехом.
- Но почему они наводят на грустные мысли, я вам скажу: если при таких
ничтожных {Так в рукописи.} судить о своих потребностях и о характере
мужчин, девушки все-таки довольно часто умеют делать удачный выбор, мне
думается: какую же здравость и светлость ума, какую проницательность ума в
женщине показывает это! И этот ум остается без пользы для общества, оно
отвергает его, оно подавляет его, оно задушает его, - а история пошла бы в
десять раз быстрее, если б не был убиваем.
- Да, вы панегирист женщин, мистер Бьюмонт, - но нельзя объяснить проще
- случаем...
- Случай! Сколько хотите случаев объясняйте случаем, но как скоро
случаи многочисленны, то вы знаете, кроме случайных причин, от которых
происходит часть их, должна быть и общая причина, от которой происходит
другая часть, - эта причина может быть здесь только одна: здравость выбора
от проницательности ума. {Далее было начато: Все женщины должны быть
влюблены в вас, мистер Бьюмонт. Женщины}
- Вы мистрисс Бичер-Стоу по женскому вопросу, мистер Бьюмонт, - та
доказывает, что негры - самое даровитое из всех племен, что они {Далее было:
гораздо выше} по уму гораздо выше белой расы.
- Права ли она, я не знаю; но что я прав, я знаю.
- Вы, кажется, сердитесь на меня за то, что я не преклоняюсь перед
женщиною? Но примите в извинение хотя трудность стать на колена перед самой
собою. {Далее было начато: а. Вы кажется б. Но я говорю}
- Это {Но это} вовсе не шутки, Катерина Васильевна. {Далее было: Это
правда.} Я говорю серьезно, а вы надо мной подсмеиваетесь, - сказал Бьюмонт
решительно с досадою.
Сказать {Сказать серьезно? Извольте} вам серьезно мое мнение? Извольте.
Только не о женском уме, {Далее было: от меня не зависит} - потому что я не
хочу сама быть судьею в своем деле, - а о вас. Вы человек очень сдержанного
характера, - и вы горячитесь когда говорите об этом. {Вместо: когда ~ об
этом - было: по этому вопросу. После: об этом - было: вы человек очень
мягкий, и вы чуть не бранитесь на меня, когда} Что из этого следует? То, что
у вас должны быть какие-то личные отношения к этому делу, - вы, должно быть,
пострадали от какой-нибудь ошибки {Далее было: происшедшей} в выборе,
сделанном женщиною, - неопытною, как вы говорите.
- Если это было, то это прошло. Но этим замечанием вы даете новое
доказательство тому, что я прав, говоря о проницательности ума женщины.
- Мистер Бьюмонт, вы говорите комплимент - я ужасаюсь.
- Это не комплимент, а аргумент, {Далее было: согласитесь} Катерина
Васильевна.
- Правда. А вот видите, я сделала ошибку, приняв аргумент за
комплимент, - следовательно, мой ум уж не до такой степени проницателен, как
вам угодно утверждать.
- Вы не ошибались, вы {Далее было: и сами даже знаете} шутили.
- Да, мне хотелось бы услышать от вас хоть одну любезность, мистер
Бьюмонт, - ведь я женщина, мистер Бьюмонт, женщины любят любезности, - а вы
до этих пор не сказали мне ни одной.
- Женщина! - вы не женщина, девушка, - добрая, благородная, но все-таки
девушка, - с досадою сказал Бьюмонт. Тут Катерина Васильевна уж не выдержала
и расхохоталась.
- Катерина Васильевна, {Далее было: я попрошу у вас серьезного ответа}
через три дня я попрошу у вас серьезного ответа.
- На вопрос, который не предлагали? Но разве я так - мало знаю вас,
чтобы мне нужно было думать три дня? - Катерина Васильевна встала, подошла к
Бьюмонту и поцаловала его в лоб. Он пожал ее руку.
- Так, Катерина Васильевна, но подумайте. Я сказал слишком мало: 3 дня,
- подумайте об этом еще неделю.
- Но кто ж вам сказал, что я не думала об этом две недели?
- Может быть, - конечно, - я видел, но этого мало, подумайте еще.
- Хорошо, {Хорошо, упрямый} если вам действительно угодно еще другой
ответ, кроме того, который я вам дала, но я вам отвечу завтра. {После:
отвечу завтра - было: - Мы давно не говорили о Кирсановых, - сказала однажды
Катерина Васильевна.
- Это потому, что я не спрашивал вас о них.
- Нет, если вы охладели к ним, то <я> все больше привязываюсь, но во
все это время, - вот уж недели две, - мне было неловко говорить о них,
потому что я узнала из жизни их очень важное обстоятельство, которое не
умела себе объяснить в их пользу, а между тем чувствовала, что [они должны]
это не может быть так, как я узнала. [Вы знаете, что] Кирсанов - второй муж
Веры Павловны. Фамилия первого ее мужа была Лопухов.
- Что ж из того, что молодая женщина [вышла за второго мужа]
[повенчалась] [вышла] повенчалась во второй раз, потеряв первого мужа?
Надеюсь, вы не индианка, которая считает обязанностью сжигаться с первым
мужем, - это хорошо в балладе Гете, но в действительности совершенно лишнее,
- сказал Бьюмонт.
- Вы смеетесь, мистер Бьюмонт, потому что не хотите дослушать. Он погиб
от любви к ней, и она через полторы недели повенчалась с его соперником - я
так узнал, - а тогда, две недели тому назад, из их разговора с Мерцаловыми,
у которых [мы вместе] я была вместе с ними. Я стала спрашивать [как это
случилось] подробности, чтоб как-нибудь объяснить себе это [они], Мерцалов
отвечал [какой-то шуткой] по своей манере шуткой [силлогизмом],
педантическими формулами: "все действительное разумно; свадьба [наших
приятелей] Кирсановых действительна, следовательно, она была разумна. Если
вы, Катерина Васильевна, сомневаетесь (большей посылке)) в справедливости
большей посылки, которая действительно фальшива, то будем диспутировать о
ней, - если вы принимаете ее [как принимают люди], хотя она и фальшива, то
[заключение] не можете не допустить заключения, что свадьба была разумна".
Все засмеялись - и больше ничего. Это чрезвычайно поразило меня, - такая
бесчувственность в таких [добрых] отличных людях.
- Если люди отличные, то, верно, они не бесчувственны, - вероятно
[незачем было] не надобно было больше им огорчаться о том, что вам
показалось ужасно.
- Но я не успокоилась таким философским <не закончено) <л. 53 об.> К
последующему тексту дата: 29 март<а>} <л. 53>
Но если б послушать разговоры Катерины Васильевны с Бьюмонтом, то
многие подумали <бы>, что она и Полозов ошибаются {Вместо. Но если б ~
ошибаются. - было: Но если б послушать их - большую часть их разговоров [то
никто], то многие нашли, что Полозов и Катерина Васильевна ошибаются. О чем
они говорили? Обо всем на свете. После: ошибаются - было: а. Итак, разговоры
эти были странны, - правда <незакончено>. [Катерина Васильевна рассказывала,
кажется, что они как будто] [вот, например] пример тому, что они мало} и
назвали бы эти разговоры странными, - даже невозможными между {Далее было:
а. Начато: молодою девушкою б. людьми} девушкою и человеком, которого отец
девушки считает влюбленным в нее, о котором и сама девушка думает, что он
любит ее. Не то чтобы они вовсе не говорили о чувствах, - напротив, очень
много, {Далее было: а. но сами мысли их были б. но тон разговоров был
оригинальным в. а содержание такое холодное г. а тон и содержание их д. но и
по тону так в этом} но как говорили, и что говорили!
Если женщины стеснены предрассудками, - говорил Бьюмонт, считая
ненужным делать англицизмы и американизмы, {Вместо: считая ~ американизмы -
было: забывая делать англицизмы} - то и мужчины - я говорю о порядочных
людях - подвергаются поэтому большим неудобствам. Скажите, как жениться на
девушке, которая не испытала любви? Она не может судить {Может ли она
судить} о том, будет ли ей нравиться жизнь с человеком такого характера, как
ее жених, - она не испытала будничных отношений к людям различного характера
{Далее было начато: по праздничности нельзя судить} - она не знает, не будет
ли для нее в муже неприятно то, что нравится ей в женихе, {Далее было: или
поклоннике} - ей от этого риск, и порядочному человеку, который женится на
ней, тоже.
- Вы хотите, чтоб замуж выходили только вдовы? - смеясь, отвечала
Катерина Васильевна.
- Вы высказались очень удачно. Только вдовы. Девушкам должно быть
запрещено выходить замуж.
- Это правда, - серьезно {серьезно вписано.} отвечала Катерина
Васильевна.
- Вы рассказывали мне историю вашей любви к Соловцову, - говорил в
другой раз Бьюмонт, - но что это такое? Это было ребяческое чувство, оно не
дает вам никакой опытности. {Далее было начато: Над этим можно} Это годилось
для того, чтобы иногда шутить, вспоминая, - и грустить, {плакать,} если
хотите, потому что здесь есть очень прискорбная сторона: хорошо, что вы
спаслись, {Далее было: - Это правда, это правда, - отвечала Катерина
Васильевна. - Да и наконец, что ж это такое <не закончено>} но вы спаслись
редким случаем, что вам попался тогда {встретился} Кирсанов, - иначе вы
погибли бы от чахотки или от негодяя, - да, можно смеяться, можно из этого
вывести философскую мысль о вреде тех или иных вещей, которые губили вас,
{Далее было: но что же дальше? Какую гарантию даст это вашему мужу [что
только] [но где]} как вы и вывели - все это прекрасно; но это только сделало
вас более рассудительным и хорошим человеком, а еще нисколько не дало вам
опытности в различении {Далее было: характеров} того, какого характера муж
вам нужен; не негодяй, а честный человек - прекрасно; это вы вывели. Но
разве со всяким честным человеком может ужиться {Вместо: со всяким ~ ужиться
- было: всякий честный человек годится} всякая порядочная женщина? Нужно
точное {более строгое} различение характеров между порядочными людьми.
{Далее было начато: Ваша любовь не дала вам} Вы тогда сказали, что замуж
должны выходить только вдовы. {Далее было: какая же вы вдова?} Вы
рассказывали мне вашу жизнь - какая же вы вдова? - заключил он с явною
досадою. <л. 53 об.>
<ОКОНЧАНИЕ РОМАНА В РАННЕЙ РЕДАКЦИИ>
XV*
{* * Перед последующим беловым текстом помета: Окончание романа "Что
делать". Слева на полях даты: 21-30 марта. Справа над текстом раскрыты имена
действующих лиц, данные в беловике сокращенно, как и по всему черновому
автографу.}
Но если бы послушать разговоры Катерины Васильевны и Бьюмонта, то
многие нашли бы, что она и Полозов ошибаются. Не то чтобы предполагаемые
невеста и жених вовсе не говорили между собою о чувствах, - нет, говорили,
как и обо всем на свете, но мало; и это бы еще ничего, что очень мало; но
главное - каким тоном говорили и что говорили! Очень многим такие
рассуждения, - потому что ближе всего назвать это рассуждениями, - покажутся
даже совершенно невозможны между девушкою и человеком, о котором она думает,
что он любит ее. - Например, - это было через месяц после начала их
знакомства; продажа завода была покопчена, мистер Лотер собирался уехать на
другой <день> (и уехал, - не ждите, что он произведет какую-нибудь
катастрофу: он, как следует негоцианту, сделал коммерческую операцию,
объявил Бьюмонту, что фирма назначает его управляющим завода с жалованьем в
1000 фунтов, чего и следовало ждать, и больше ни во что не вмешивался, -
какая ж ему надобность, сами рассудите); акционеры, в том числе Полозов,
завтра же должны были получить (и получили, опять не ждите никакой
катастрофы - фирма Ходчсона, Лотера и Кo очень солидная) половину денег
наличными, а другую половину векселями на трехмесячный срок; Полозов в
удовольствии от этого сидел за столом в гостиной и пересматривал денежные
бумаги, отчасти слушал и разговор дочери с Бьюмонтом, когда они проходили
через гостиную, - они ходили вдоль, через все четыре комнаты квартиры,
бывшие рядом на улицу.
- Если женщины стеснены предрассудками, - говорил Бьюмонт, не считая
нужным делать англицизмы и американизмы, - то и мужчины - я говорю о
порядочных людях - подвергаются от этого большим неудобствам. Скажите, как
жениться на девушке, которая не испытала простых житейских отношений? Она не
может судить, будет ли ей нравиться жизнь с человеком такого характера, как
ее жених, - она не знает его будничного, настоящего характера, не знает
будничного характера других, которые могли бы быть ее женихами. Почему
знать? быть может, ей будет неприятностью в муже то, чего она совершенно не
могла замечать в женихе. {Далее было начато: Ей} От этого свадьба для нее -
риск; так, но и для порядочного человека, который женится на ней, - тоже.
- Вы хотите, чтобы замуж выходили только вдовы? - смеясь, отвечала
Катерина Васильевна.
- Именно. Вы выразились очень удачно. Девушкам должно быть запрещено
выходить замуж.
- Это правда, - серьезно отвечала Катерина Васильевна.
Полозову сначала дико было слушать такие разговоры или доли разговоров,
выпадавшие и паслух. Но теперь он уже попривык и думал: "что ж, я сам
человек без предрассудков. Я занялся торговлею, женился на купчихе".
На другой день эта часть разговора - ведь это была только небольшая
часть в разговоре, который вообще шел вовсе не о том, а о всяких других
предметах, - продолжалась таким образом:
- Вы рассказывали мне историю вашей любви к Соловцову. Но что это
такое? Это было ребяческое чувство, которое не дает никакой гарантии. Это
годится для того, чтобы шутить, вспоминая, - и грустить, если хотите, потому
что здесь есть очень прискорбная сторона. Вы спаслись только благодаря
редкому случаю, что дело попало в руки Кирсанова; иначе вы погибали от
чахотки или от негодяя. Можно выводить из этого основательные мысли о вреде
тех или других вещей, которые губили вас. Вы их и вывели. Все это прекрасно.
Но это только сделало вас более рассудительным и хорошим человеком, а еще
нисколько не дало вам опытности в различении того, какого характера муж
нужен вам. Не негодяй, а честный человек, {Далее было: прекрасно} - вот что
могли вы узнать. Прекрасно. Но разве всякая порядочная женщина может хорошо
ужиться со всяким честным человеком? Нужно более точное различение
характеров, то есть нужна совершенно другая опытность. Мы вчера решили, по
вашему выражению, что замуж должны выходить только вдовы. Вы рассказывали
мне вашу жизнь. Какая ж вы вдова?
Все было говорено с каким-то неудовольствием, а последние слова
отзывались прямо досадою, даже укоризною.
- Это правда, - несколько уныло сказала Катерина Васильевна, - но
все-таки я не стану обманывать. <л. 56 >
- И не сумели бы, потому что нельзя подделаться под опытность, когда не
имеешь ее.
- Но, мистер Бьюмонт, и нельзя же требовать этого. При условиях нашей
жизни, при наших понятиях, нельзя {девушке нельзя} желать для девушки того
знания будничных отношений, о котором мы говорили. Пусть она будет
влюбляться, пусть она входит в какие угодно отношения - это почти никогда
ничему не поможет. Пользы нельзя ждать, а опасность огромная. Девушка или в
самом деле унизится, научится хитрить, обманывать, - потому что ведь она
должна будет обманывать родных и общество, скрываться от них, - от этого уж
недалек и переход до обманов, действительно дурных, - очень возможно и то,
что она в самом деле сделается легкомысленною, или, если этого не будет,
если она останется хороша, то ее сердце будет разбито. А между тем она
все-таки почти ничего не выиграет в будничной опытности, потому что эти
отношения эффектные, праздничные. Вы видите, что этого никак нельзя
советовать при нашей жизни.
- Конечно, Катерина Васильевна; но именно это и дурно.
- Разумеется, мы в этом согласны.
Что это такое? - Не говоря уж о том, что это чорт знает что такое со
стороны общих понятий, - какой смысл это имело в личных отношениях? -
Мужчина говорит: "я сомневаюсь, будете ли вы хорошею женою мне". А девушка
отвечает: "Нет, пожалуйста, сделайте мне предложение". Удивительно!
- Я одному удивляюсь, - продолжал Бьюмонт на третий день, - что при
таких условиях еще бывают счастливые браки.
- Вы говорите таким тоном, будто досадуете на то, что бывают счастливые
браки, - смеясь отвечала Катерина Васильевна, - она теперь, как заметно,
часто смеется таким тихим, но веселым смехом.
- А в самом деле, они могут наводить на грустные мысли - вот какие:
если при таких ничтожных средствах судить о своих потребностях и о
характерах мужчин девушки все-таки умеют довольно часто делать удачный
выбор, то какую же светлость и здравость ума в женщине, какую верность,
силу, проницательность его показывает это! - И этот ум остается без пользы
для общества, оно отвергает его, оно подавляет его, оно задушает {заглушает}
его, - а история человечества пошла бы вперед в десять раз быстрее, если бы
этот ум не был отвергаем и убиваем, а действовал бы.
- Вы панегирист женщин, мистер Бьюмонт; нельзя ли объяснить это проще,
- случаем?
- Случай! - сколько хотите случаев объясняйте случаем; но когда случаи
многочисленны, то вы знаете, кроме случайности, которая производит часть их,
должна быть и какая-нибудь общая причина, от которой происходит другая
часть. Здесь {Далее было: может существовать только} нельзя предположить
никакой другой общей причины, кроме моего объяснения: здравость выбора от
проницательности ума.
- Вы - мистрисс Бичер-Стоу по женскому вопросу, мистер Бьюмонт; та
доказывает, что негры самое даровитое из всех племен, что они выше белой
расы по умственным способностям. {Вместо: выше ~ способностям. - было: по
умственным способностям выше белой расы}
- Вы шутите, а я вовсе нет.
- Вы, кажется, сердитесь на меня за то, что я не преклоняюсь перед
женщиною? Но примите в извинение хотя трудность стать на колена перед самою
собой.
- Вы шутите, а я серьезно досадую.
- Но не на меня же? Я нисколько не виновата в том, что женщины не могут
делать того, что нужно по вашему мнению. Впрочем, если {если вы уж} хотите,
и я скажу вам свое серьезное мнение, - только не о женском вопросе: {Было:
по женскому вопросу} я не хочу быть судьею в своем деле, - а собственно о
вас. Вы человек очень, очень сдержанного характера, - и вы горячитесь, когда
говорите об этом. Что из этого следует? То, что у вас должны быть
какие-нибудь личные отношения к этому вопросу; вероятно, вы пострадали от
какой-нибудь ошибки в выборе, сделанном девушкою, {женщиною} как вы
называете, неопытною. <л. 56 об.>
- Может быть, я, - может быть, кто-нибудь другой, близкий ко мне; во
всяком случае, это невесело. Однако подумайте, Катерина Васильевна. Я через
три дня попрошу у вас ответа.
- На вопрос, который не был предложен? Но разве я так мало знаю вас,
чтобы думать три дня? - Катерина Васильевна встала, подошла к Бьюмонту и
поцаловала его в лоб.
По всем бывшим примерам, и даже по требованию самой вежливости,
Бьюмонту следовало бы обнять ее и поцаловать уже в губы; но Бьюмонт вместо
этого только пожал ее руку:
- Так, Катерина Васильевна; но все-таки подумайте.
- Но кто ж вам сказал, Чарли, - Катерина Васильевна села подле него и
обняла одной рукой его талью, другая рука оставалась в руке странного жениха
этой странной невесты, - кто ж вам сказал, что я уж не думала об этом
гораздо больше трех дней? {Вместо: Катерина Васильевна села ~ дней? - было:
[она заменила теперь этим именем],- что ж, что я уж не думала об этом
гораздо больше трех дней?}
- Может быть, - конечно, - я видел, - но все-таки...
- Полноте, Чарли, вы уже слишком опасаетесь, что я могу раскаяться.
- Конечно, Катерина Васильевна, этого не будет; но у меня был пример.
Мужчине это ничего; но для женщины, при наших условиях жизни, это приносит
много огорчений. Я видел своими глазами. Один из моих друзей, - положим, что
это был один из моих друзей, - где это было, все равно, - в Нью-Йорке, в
Бостоне, в Филадельфии, где-нибудь, - был женат на женщине, очень хорошей.
Она также считала его очень хорошим человеком. Они были чрезвычайно
привязаны друг к другу. И однако ж они не могли ужиться вместе. Он был готов
отдать голову за малейшее увеличение ее счастья. Но, будучи готов на все для
нее, он хотел жить так, чтобы никто не тревожил его без надобности в нем, и
не в силах был сделать исключения из этого даже для нее. Он хотел сделать
это исключение, когда увидел, что она хочет этого; но это ему не удалось.
Она много страдала от этого. Это неприятно.
- Я могла слышать от кого-нибудь эту историю? - спросила Катерина
Васильевна.
- Может быть.
- Я еще не давала тебе ответа?
- Нет.
- Ты знаешь его?
- Знаю, - сказал Бьюмонт, и только теперь началась обыкновенная сцена,
{Далее было: состоявшая в том} какой следует быть между женихом и невестою,
с поцалуями и объятиями.
На другой день, часа в три, Катерина Васильевна приехала к Вере
Павловне.
- Я венчаюсь послезавтра, Вера Павловна, - сказала она, входя: - и ныне
вечером привезу к вам своего жениха. Он очень любит вас обоих, - но вас,
Вера Павловна, еще гораздо больше, чем Александра Матвеича.
- Нечего спрашивать, кто, - вы давно от него без ума. Бьюмонт, {Вместо:
Нечего ~ Бьюмонт - было: - Бьюмонт, конечно? - нечего спрашивать, вы столько
говорили о нем} - очень рада, Катерина Васильевна. Но во мне он
разочаруется, когда увидит меня своими глазами в моем настоящем виде, а не
вашими, в идеальном портрете.
- Разочаруется? едва ли, потому что он знает не идеальный ваш портрет,
а саму вас, и не через меня, а сам, и {Далее было: гораздо} знает гораздо
больше, чем я.
- Вот новость! - вы шутите? Как же это?
- Как? - Это я сейчас скажу. - Он с самого первого дня, как приехал в
Петербург, очень сильно желал увидеться с вами, - но ему казалось, что лучше
будет, если он отложит знакомство до той поры, когда приедет к вам не один,
а с невестою или женою; ему казалось, что вам тогда будет приятнее видеть
его с нею, нежели одного. Я даже не поручусь, что эта мысль не участвовала в
его желании жениться. {Далее было: - Катерина Васильевна, что это вы
говорите?}
- Жениться на вас, чтобы познакомиться {Было начато: знако<миться>} со
мною?
- На мне, - кто ж говорил, что на мне он женится для вас? - О нет, мы с
ним венчаемся, конечно, сами для себя, а не для вас. {Далее было начато: а.
Но вообще, б. И разве он знал, когда приехал в. Начато: Да} Но разве мы с
ним знали друг о друге, что мы существуем на свете, когда он приехал в
Петербург? Он ехал сюда с мыслью жениться, - вот в этом участвовало желание
познакомиться с вами. <л. 55>
- Он лучше говорит по-русски, нежели по-английски, - говорили вы? - с
волнением спросила Вера Павловна.
- По-русски, как я; и по-английски, как я.
- Друг мой, Катенька, как же я рада! - и Вера Павловна бросилась
обнимать свою гостью. - Саша, иди сюда! Скорее, скорее!
- Что, Верочка? Здравствуйте, Катерина Василь...
Он не успел {Но не успел он} договорить ее имени, - Катерина Васильевна
уж обняла {обняла его} и поцаловала его.
- Ныне Пасха, Саша, - отвечай же Катеньке: воистину воскресе, - со
смехом проговорила Вера Павловна.
- В таком случае, надо цаловаться три раза, исполним обычай, Катерина
Васильевна. Но только что ж это все значит? Чем я заслужил? Тем, что люблю?
- Так ведь это давно. {Далее было: Ах, не тем, того было бы}
- Садись, она расскажет, я сама еще ничего не знаю порядком, - сказала
Вера Павловна.
{Перед главкой: XVII - дата: 2 март<а>.}
Вечером, {Рассказывая вечером} по требованию своих новых знакомых,
рассказывая свою жизнь. Бьюмонт начал прямо с своего {Вместо: с своего -
было начато: с того, ч<то>} приезда в Соединенные Штаты. Как только я
приехал, {По прие<зде>} - говорил он, - я стал заботиться о том, чтобы
поскорее получить натурализацию. Для этого я постарался сойтись с
аболиционистами, - написал несколько статей для "Tribune" о влиянии
крепостного права на {на все} общественное устройство России, - через это
сошелся с ними, - стал {получил} гражданином Массачусетса. Вскоре по приезде
- через них же - я получил место в конторе одного из немногих аболиционистов
нью-йоркской биржи, - далее шла {началась} та самая история, которую мы уж
знаем. Значит, по крайне мере эта часть биографии Бьюмонта достоверна.
{XVIII главка, непосредственно следующая за беловой XVII и помеченная
датой: 3 март<а>, написана шифром и представляет собою обычный черновик.
Помещаем ее здесь, как это сделано Чернышевским, и для полноты представления
о характере работы над этой частью даем ее в транскрибированном виде.}
[Оба семейства [с самого первого дня жили] с того же самого дня стали
очень близки. На первое время после свадьбы Бьюмонты пос<елились>] [На
заводе была квартира для управляющего, - и на первое время после свадьбы
Бьюмонты поселились там, - это было что-то в роде исполненья
[Северо-Американского об<ычая>] англо-американского обычая, по которому
молодые [прямо из-за] отправлялись путешествовать. Но, [они, не будучи
американцами, долго не] переезжая туда, они не хотели долго оставаться за
городом и поручили Кирсановым наблюдать, как <не закончено>.]. [На заводе
была квартира для управляющего, и Бьюмонты после свадьбы отправились туда, -
но только на остаток лета [они хотели этим заме<нить?>] как на дачу. Они
хотели условиться с Кирсановыми, чтобы жить no-соседству. А осенью они
наняли <не закончено>. [Свадьба была летом. С того же самаго дня оба
семейства стали очень дружны.
В тот же вечер было заключено условие: на остаток лета Бьюмонты
отправятся [по]жить на заводе]. [В тот же вечер было заключено условие:
обоим семействам искать квартир, которые были бы рядом. В ожидании того,
пока [это не так] они отыщутся и устроятся, Бьюмонты поехали на завод, где
[была квартира устроена] по распоряжению была устроена квартира для
управляющего. [Бьюмонт] Месяца через полтора, когда [квартира в городе
отыскалась] отыскались удобные квартиры в той же Серг<иевской> улице рядом,
на квартире в заводе остался жить только Полозов. [Но зять почти каждое]
[каждое утро, дочь] Дочь и зять почти каждый день приезжали [к нему] туда, а
летом почти вовсе переселялись на завод, заме<нявший> <не закончено>]
[Об<оим>] В тот же вечер условились: обоим семействам искать квартир,
которые были бы рядом. В ожидании того, пока [это исполнится] удобные
квартиры отыскались и устроились, Бьюмонты пожили на заводе, где [была
квартира] по распоряжению фирмы была отделана квартира для управляющего, -
[а когда месяца через два] и это удаление за город [заменившее] могло
считаться соответствующим путешествию [которое ан<гличане> делают], в
которое отправляются молодые по англо-американскому обычаю. Месяца через
[два] полтора [квартира была отыскана] две квартиры рядом были отысканы [и
после того жизнь пошла порядком, так что и] [когда на з<аводе>]. Старик
Полозов предпочел остаться на заводской квартире [огромность], простор
которой [напоминал ему время] хоть в слабой степени напоминал ему время его
величия [притом можно]. Каждый день поутру приезжает к нему в гости дочь,
вместе с мужем [которому постоянно надобно было бывать на заводе]. Он по
своим делам, она вместе с ним. На лето [они переселяются] они и вовсе
переселяются на завод, который заменяет им дачу, а в остальное время года
старик, кроме того, что видит у себя дочь и зятя, часто имеет удовольствие
принимать у себя гостей, потому что завод служит [целью] обыкновенно целью
очень частых поездок за город. Он бывает очень доволен каждым таким
пикником, - как же иначе? [он тут им распоряжается] Ему принадлежит роль
гостеприимного хозяина.
Так и шла - ладно и дружно, тихо и шумно, весело и дельно - жизнь двух
семейств, так идет она и теперь [как она идет] [так бы идти]. Но мои герои и
героини люди еще молодые, деятельные [полные сил и - потому [надеюсь, -
уверен] читатель не имеет никакого основания ждать, что мой рассказ о них
кончен развязкою - ведь это только первая часть истории, ведь это только
первая часть их жизни, не больше. [У живых и дельных людей, окончание одной
<нрзб>. служит только] и я вовсе не хочу кончать свой рассказ о них - этим
известием, что они [сж<ились?>] [нашли себя] [живут] наслаждаются в двух
квартирах рядом на Сергиевской улице, - о, я имею рассказать о них еще
многое, гораздо интереснее, чем все, что рассказывал до этого [и я это
рассказал] и мой рассказ] и их жизнь, ладно и дружно, тихо и шумно,
устроившись хорошо для них, вовсе не [потеряла своего интереса] перестала
быть интересною, - нет, я имею рассказать о них многое [еще гораздо
интереснее, более интересное], очень многое, и уверен, что продолжение моего
рассказа о них покажется публике занимательнее того, что я рассказал ей о
них до сих пор. [Сначала, вместо предисловия, скажу несколько слов о моих
героях]
Каждое из двух семейств живет по-своему, - на одной половине больше
шума, на другой больше тишины [конечно <текст поврежден) так приятнее. Это].
Катерина Васильевна [занята больше Веры Павловны] [устроила] давно устроила
свою особую мастерскую и много заменяет Веру Павловну в ее мастерской
[потому что в последнее], а скоро и почти вовсе заменит, потому что в
нынешнем году Вера Павловна - простите ей - действительно будет держать
экзамен на медика, и тогда ей уж вовсе некогда будет заниматься мастерской.
[Что затем? Затем] Катерине Васильевне [к счастью] не нужно искать средств
[она была бы состоятельна, - она не имела]: она не захотела иметь приданого,
но у ее отца есть капитал, достаточный для обеспечения ее и обеспечения
независимости - тем лучше.
И вот они все живут, работают и отдыхают и веселятся и смотрят на
будущее если не без забот, то с твердою и совершенно основательною
уверенностью, что чем дальше, тем лучше будет. - Так прошло около трех лет,
и пришел и идет нынешний 1863 год. И вот, [весна] зима нынешнего года. <л.
55 об.>
Был уже 1863 год, снег начинал таять, зимняя дорога портиться, и Вера
Павловна спрашивала: да будет еще хоть один морозный день, чтобы еще раз до
летн<его переезда?> на завод устроить зимний пикник туда? - и никто не мог
отвечать на ее вопрос, только день проходил за днем все с оттепелью, и с
каждым днем вероятность зимнего пикника уменьшалась. Но вот - наконец! Когда
уже почти была потеряна надежда! 7o холода в 5 час<ов> дня - пикник, пикник!
Пикник состоял из двух саней. Одни сани катились с болтовнею и шутками,
другие сани держали себя уже решительно из рук вон: то ехали шагом и
отставали на четверть версты, то пускались вскачь и обгоняли с криком и
гиканьем. Когда обгоняли, то бросали снежками в веселые, но не буйные сани,
- и небуйные сани после двух-трех таких обид решились защищаться, -
пропустивши буйные сани вперед, сами остановились, наскоро набрали несколько
горстей снега и поехали по-прежнему, коварно не показывая никакого вида, что
запаслись оружием, - буйные сани уже снова ехали шагом, - теперь другие
проехали мимо них смирно и притаили свой умысел, - вот буйные сани снова
понеслись с гвалтом и гиканьем, - на небуйных санях приготовились к отпору
сюрпризов, - но что это такое? Коварство против коварства! Буйные сани берут
вправо, проносятся на расстоянии пяти сажен и насмешливо посылают прощальные
поцалуи к другим саням: друзья, обманули, догоним, отметим прошлые обиды!
Отчаянная скачка: догонят или нет?
- Догоним! с восторгом говорят небуйные сани. Нет! с отчаянием говорят
они, - догоним! с новым восторгом говорят они.
- Догоняют! с отчаянием говорят буйные сани. Погоняйте! с восторгом
говорят они. - Догонят или не догонят?
На небуйных санях сидели Кирсановы и Бьюмонты, на буйных - четыре
человека молодежи и одна дама, и от нее все буйство буйных саней. Она уже
стоит на площадке подъезда завода: здравствуйте, mesdame и messieurs, мы
очень, очень рады снова видеть вас, - говорит дама, сидевшая в буйных санях,
- господа, помогайте же дамам выйти из саней, - прибавляет она, обращаясь к
своим спутникам. Скорее, скорее в комнаты, мороз нарумянил всех.
- Здравствуйте, старикашка, - да он у вас вовсе еще не старик, Катерина
Васильевна, - что это вы мне про него наговорили? Он еще будет за мной
волочиться! Будете, милый старикашка? - говорит дама других саней.
- Буду, - говорит Полозов.
- Дети, позволяете ему волочиться за мной?
- Позволяем! - говорит один из молодежи.
- Нет, нет, - говорят трое других.
Но почему же дама других саней вся в черном? Траур это, или нет?
- Все-таки я устала, - говорит она.
- Вы и нас замучили, - говорит Катерина Васильевна.
- Как меня разбила скачка за вами по ухабам! - говорит Вера Павловна.
- Хорошо, что до завода оставалась только одна верста! - говорит
Катерина Васильевна.
- Садитесь отдохнуть, - говорит Вера Павловна. Дама в трауре уже села в
углу широкого дивана, который идет по двум стенам зала - с одной стороны
садится Кирсанов, Вера Павловна усаживается на колени к нему - с другой
стороны садится <2 нрзб.> подле Бьюмонта - Катерина Васильевна обняла мужа.
Полозов суетится над питьем и закуской. Молодежь подала закуски своей даме и
Катерине Васильевне, придвигая себе кресла к дивану.
- Расскажите ваши истории, mesdames, - вы обещали, - говорит дама в
трауре, управившись с подушками, - теперь хорошо, я слушаю.
- Прогоните ваших рабов, - говорит Кирсанов.
- Разве это секрет? - вероятно Вера Павловна.
- В таком случае, господа, расстанемтесь, - отправляйтесь на тот диван,
- говорит дама в трауре молодежи, указывая на противоположный конец комнаты.
Все четыре раба вздыхают, возводят глаза к небу, и один говорит: {Рукопись с
текстом: Был уже 1863 год ~ говорит - утрачена, и он воспроизводится здесь
по копии М. Н. Чернышевского (ЦГАЛИ).} <если бы мы> предвидели это, мы взяли
б с собою кинжалы, а теперь мы не можем заколоться.
- Когда принесут закуску, заколемся вилками, - говорит другой. - Двое
других {Все} с чувством жмут <руки> и говорят: благодарим за прекрасную
мысль. - Все четверо уходят в другой угол комнаты.
- Какой она молодец! - серьезным тоном тихо говорит один из них, {Далее
было: подходя} когда они усаживаются в этом другом углу комнаты.
- Да, ты правду говорил про нее, - замечает второй, обращаясь к одному
из остальных, - молодец, {Далее было: по двое все один за другим} молодец.
- Я был уверен, когда уж он сказал, {похвалил} что молодец, он даром не
похвалит, - говорит третий.
- Хорошая женщина, - говорит тот, рекомендация которого найдена {была
найдена} справедливой. {Вместо: Я был ~ справедливой - было:
- Он ее не стоит, - говорит первый.
- Отчего? Он хороший человек, - говорит второй.
- Кто ж говорит - нехороший? - говорит первый, - хороший, не стоит ее
- А я бы тебя попросил указать мне человека, который бы ее стоил, -
говорит тот, кто был с нею знаком раньше.
[Ну ты уж] - Уж будто и людей нет, - говорит третий.
- Укажи,
- Конечно, не стоит, - говорит третий, но не в этом дело, а как
находишь все это?
- [Как следует] Что тут находить? - говорит четвертый. Отлично дурно,
следовательно отлично! - все хохочут.} В другом углу зала: {комнаты}
- Начинай, Чарли, начало твое. {Далее было: говорит Вера Павловна.}
- Как же мне начинать, Верочка? Я ничего не знаю, я человек приезжий, -
говорит Бьюмонт.
- Когда он не хочет, то я за него, - говорит Катерина Васильевна,
обращаясь к даме в трауре. - Что с вами? - прибавляет она в испуге.
- Что с вами? - говорит Кирсанов.
- Чарли, воды! - говорит Катерина Васильевна.
- Нет, это ничего, - говорит дама, - это сейчас пройдет, {Далее было:
только позвольте мне на [несколько] минуту [встать] уйти} прошло, только
теперь я не могу вас слушать, - пожалуйста, не говорите об этом, мне
совестно, {пожалуйста ~ совестно вписано.} - говорит дама в трауре, - через
пять минут:
- Господа рабы! - кричит она, - ко мне! {за мной!} Дама в трауре идет к
рояли. {фортепьяно} - Вы были огорчены моею жестокостью, {моим изгн<анием>
После: жестокостью - было начато: я хочу утешить} - мне стало жаль вас - я
хочу вас утешить - что бы вам спеть? {Далее было: Да что вас спрашивать?}
Ах, вот что! - и она запела, стараясь выводить ноты как можно визгливей
сантиментальнее:
Стонет <в рукописи пропуск> дружо<чек>
Все {Все захо<хотали>} зажимали рты, {Далее было: платками} чтоб не
фыркнуть от смеха, {Далее было: но голос вдруг} голос дамы задрожал в самом
деле.
- Не удается, господа, - надобно что-нибудь другое, - а между прочим
вот вам {Ах вот что ~ вот вам вписано.} мое материнское наставление: не
влюбляйтесь и знайте, что вам не должно жениться, - я вам спою:
Много красавиц <в рукописи пропуск> - Но веселей молодецкая воля.
- Этот стих {Далее было: теперь я бы спела} не годится, нужно бы
другой, но это все равно, вы понимаете, - а вот дальше хорошо:
Не женися <в рукописи пропуск> меня...
- Дальше глупость, {вздор} не стоит петь. Впрочем, господа, и
влюбляться можно, и жениться можно, - только с разбором, и без обмана. Тогда
нельзя будет жалеть. Я вам спою про себя, как я выходила замуж. Романс
старинный - но ведь и я старуха. {Как я выходила ~ старуха вписано.}
- Я шотландка, дочь барона, я сижу в балконе, в нашем замке - Дальтоне,
{Далее было: но романс говорит} подле лес и река Брингал. К балкону {к замку
Далее было: я пою: возьми меня} подходит мой жених и - он бедный человек, а
я богатая, но я его люблю, и я пою:
Я убегаю с тобой из моего замка, -
- Что ж он отвечает мне? как вы думаете? - Вот что поет он:
Ты хочешь <в рукописи пропуск> сан
- Ведь я вам говорила - я знатная дочь шотландского барона, - я очень
похожа на дочь шотландского барона, не правда ли? такая беленькая,
белокурая? {Далее было: Опять все смеются: - не может быть этого}
Но раньше <в рукописи пропуск>
- Он рассказывает мне, господа, кто он - он разбойник, - что ж, ведь и
это правда, господа. {Далее было: Он разбойник - она печальна была}
О дева, друг недобрый я,
Глухих <в рукописи пропуск> конец
- Но я все-таки отвечаю: все-таки я иду с тобою на все. И пошла. Так,
можно и жениться. Только умейте выбирать.
Месяц встает
И тих и спокоен <л. 54 об.>
в такую можно влюбиться, на такой жениться, такую любить разрешаю и
благословляю, дети, это хорошо, это всему помогает, - раскрывайте сердце для
жизни, французы говорят: il a du coeur, это значит: он честен и не трусит,
так, это дает силу.
Мой милый, смелее вверяйся ты року! -
развеселилась с вами, господа, -
Гей, шинкарка -
кто будет - мне шампанского - Вера Павловна, Катерина Васильевна, кто
из вас? - дама в трауре протянула к ним руку, как бы за стаканом.
- Меду, теперь не нужно это только потому, что слова из песни не
выбросишь, давайте шампанского - полстакана.
А шинкарка что говорит:
Коли ты женатый, то иди до дому,
Коли ж не женат, останься со мною.
Видите, господа, шинкарка еще существо нравственное - как нравственно
рассуждает: если ты женат, ступай домой.
- Благодарю, Кирсанов. Господа, чье здоровье пить?
- Ваше, ваше! пейте свое здоровье!
- Это за мои советы вам? Хорошо -
Да разлетится горе в прах!
И разлетится.
И в обновленные сердца
Да снидет радость без конца.
Пью свое здоровье! Извольте оставаться здесь и пойте - я приказываю, -
я пойду слушать. Теперь все прошло - пойте, да хорошую песню.
Один из молодежи сел за фортепьяно, - господа, ведь ее нельзя петь
<нрзб.> песню, надо уж в самом деле хорошо, - вот припев:
Iuch he -
я буду соло - и подтяните припев:
Iuch he
и все вчетвером грянули:
Ich hab...
- Что это за нигилист такой? Ну теперь знаете? - Гете
Und mir
Хор:
Iuch he
Я еду к моему <нрзб.> сама - как? - говорила Вера Павловна на другом
диване, в конце зала.
- Так? Молодец, Вера Павловна! дама в трауре хлопнула в ладоши,
господа, сюда не подходить? но аплодировать оттуда.
- Ура, - раздались и аплодисменты.
- А чему мы аплодируем? - Ну да кто ж их знает? Только если он велел,
так верно чему-нибудь хорошему, - молодец он - молодец, молодец! А как же об
этом думаете? А жалко ее! Что делать! Без этого нельзя!
- Конечно нельзя, а жаль.
- Что жалеть? Сама говорит: молодец. {Рукописный лист с текстом: в
такую можно влюбиться ~ молодец - утрачен и воспроизводится по копии М. Н.
Чернышевского (ЦГАЛИ).}
- Однако вы наделали много вздору, - сказала дама в трауре, {Далее
было: хорошо что} - теперь умнее? {Вместо: Однако ~ умнее - было: а. Начато:
Итак б. Да что это? ивы поднимали такой шум! говорила дама в трауре. - Из
таких пу<стяков?>} А ведь это все ужасно забавно! {Далее было: - Где он
теперь? - Говорят, в последний раз видели подле Вены, потом он хотел ехать в
Америку. - Ему бы пора воротиться}
- Ты знал его?
- Немного. {Далее было: но довольно, чтобы сделать} Но точно, это
человек, - вот как она.
- Вот бы пара. {Далее было: Они мне милы и в одиночку}
- Такие люди парами не живут. {Далее было: сожгут друг друга, да ведь
она много старше? - Это ничего.} Каждый из них должен командовать. Двум
командирам нужны разные команды. Им под пару нужны смирные.
- Правда. А где он теперь?
- Говорят, в последний раз видели между Веной и Мюнхеном, говорят, что
через год уедет в Америку.
- Бьюмонт не встречал его там? {Вместо: Бьюмонт со там? - было: Он его
не в<стречал?>}
- Нет.
- Так и неизвестно, где?
- Неизвестно.
- А пора б ему воротиться!
- Да, пора.
- Не беспокойтесь, не пропустит своего времени.
- Да, а если <не> возвратится?
- Так что ж? {Далее было: Ты знаешь, свято место не бывает пусто, был
бы хлеб, а зубы будут.} За людьми никогда не бывает остановки, если будет им
дело; - найдется другой, - был бы хлеб, а зубы будут.
- А мельница мелет, сильно мелет! Готовит хлеб! Так проходит {прошел}
вечер, - пора по домам!
- Позвольте еще тост, - сказала дама в трауре <л. 54>
Заметка для А. Н. Пыпина И Н. А. Некрасова
Если бы у меня был талант, мне не было бы надобности прибегать к таким
эффектцам в стиле Александра Дюма-отца, автора Монте-Кристо, как пришивка
начала второй части романа к хвосту первой. Но при бесталанности это
дозволительно и пользительно. - Вторую часть я начну писать не скоро, - в
ней новые лица, на градус или на два повыше, чем в первой; потому надобно
дать пройти несколько времени, чтобы Вера Павловна с компаниею несколько
сгладились в памяти, чтобы новые лица не сбивались на старые, - например,
дама в трауре на Веру Павловну. - Итак, вторая часть будет готова к печати
осенью или зимою, следовательно пройдет правдоподобный срок со времени
пикника, с которого начинается действие второй части; оно идет очень быстро,
всего с месяц. Общий план второй части таков: дама в трауре - та самая
вдова, которая была спасена Рахметовым в третьей главе. Она, видите ли,
убивается из-за любви к нему. И сей герой взаимно. Кирсановы и Бьюмонты,
открыв таковую нежную страсть, лезут из кожи вон помочь делу. И отыскивают
оного Рахметова, уже прозябающего в Северной Пальмире. С разными взаимными
объяснениями обоих сих любящихся свадьба устроивается. - Из этого видно, что
действие второй части совершенно отдельно от первой и что первой части
только искусственно придан вид недоконченности прибавкою пикника. - Но я
очень дорожу этою прибавкою и шестою главою как беллетристическою хитростью.
Общая идея второй части: показать связь обыкновенной жизни с чертами,
которые ослепляют эффектом неопытный взгляд, - изложить истину, что у
Наполеона или Лейбница тоже, как и у всех людей, были две руки, две ноги,
нос, два уха, а не то что уж пять голов, как у Брамы, или сто рук, как у
Шивы. - У меня так и подделано: и Рахметов, и дама в трауре на первый раз
являются очень титаническими существами; а потом будут выступать и брать
верх простые человеческие черты, и в результате они оба окажутся даже людьми
мирного свойства и будут откровенно улыбаться над своими экзальтациями.
{Первоначально: раскаяться в своих экзальтациях.}
4 апреля 1863.
Н. Чернышевский.
Примечания к черновой редакции {*}
{* Места, разъясненные в основном тексте, повторно не комментируются.}
...Беранже... Дюпон... - Пьер-Жан Беранже (1780-1857) - знаменитый
французский поэт-песенник; его произведения в переводах и переделках (прежде
всего В. С. Курочкина) были широко распространены в 1860-х и следующих
годах. Пьер Дюпон (1821-1870) - французский поэт-песенник, один из
выдающихся представителей рабочей поэзии. Его "Песня работников", написанная
в 1846 г., до создания "Интернационала", служила международным рабочим
гимном: русский перевод Д. Д. Минаева, выполненный в 1862 г., был запрещен
цензурой и до 1868 г. не мог появиться в печати.
Минеральный сад. - С 1834 и до 1873 г. в Новой Деревне находилось
"Заведение искусственных минеральных вод" - кафе-шантан с рестораном,
гуляниями, фейерверком, иллюминациями и пр. Заведение было особенно
популярно, когда им владел И. И. Излер (1811-1877). Подробное описание так
называемых "Минерашек" Излера см.: П. П. Соколов. Воспоминания. Л., 1930,
стр. 222-224; Вл. Михневич. Петербург весь на ладони... СПб., 1874, стр.
235.
...людей, действительно одаренных сильным талантом, например, с
"Мещанским счастьем", "Молотовым", с маленькими пьесками г. Успенского. -
Чернышевский очень ценил повести Н. Г. Помяловского (1835-1863) "Мещанское
счастье" и "Молотов" (Современник, 1861, ЭЭ 2 и 10) - они были у него в
Петропавловской крепости. Рассказы Н. В. Успенского (1837-1889) из
крестьянского быта печатались в "Современнике" с 1858 г. и вызвали известную
статью Чернышевского "Не начало ли перемены?" (Современник, 1861, Э 11;
Чернышевский, т. VII, стр. 855-889).
...Виргиния, которая закололась от преследований этого гадкого тирана,
Юлия Цезаря, и смерть которой освободила Рим! <...> Виргиния закололась от
преследований Аппия Клавдия, а не Юлия Цезаря... - Дочь центуриона из
плебеев, Виргиния понравилась децемвиру Аппию Клавдию, и он решил завладеть
ею незаконным образом, объявив ее своей рабой. Отец девушки, Луций Виргилий,
чтобы спасти дочь от позора, публично ее зарезал. В возникшем после этого в
Риме восстании децемвиры были свергнуты. Эта история (относящаяся к 305 г.
до н. э.) многократно была сюжетом художественных произведений - Алфиери,
Лессинга и др.
...потом заехала в лавку Погребова... - Мануфактурная лавка Погребовых
находилась в Осетином дворе по Большой Суровской линии (ныне Перинная линия,
- см.: Всеобщая адресная книга С.-Петербурга... СПб., 1867-1868, стр. 87 3-й
пагинации).
...Виллингтон... Блюхер. - Артур Уэлсли Веллингтон (1769-1852) -
английский полководец и реакционный государственный деятель: участвовал в
борьбе против Наполеона и в конгрессах Священного союза. Гебгардт Лебрехт
Блюхер (1742-1819) - прусский полководец; в 1815 г. решил судьбу битвы при
Ватерлоо, придя на помощь Веллингтону.
...дети начинают всегда, как Цицерон свою речь против Катилины... -
Имеется в виду знаменитое начало речи Цицерона ("Quousque tandem, Catilina,
abutere patientia nostra..." ("Доколе ты, Катилина, будешь злоупотреблять
нашим терпением...") против Каталины - главы заговора демократов,
направленного против консулов и сенаторской олигархии (62 г. до н. э.).
Филипп Эгалите (1747-1793) - герцог Орлеанский, отец Луи-Филиппа (ср.
прим. 32), в 1792 г. отказался от своих титулов и принял имя Эгалите, в 1793
г. был гильотинирован.
...будто знала логику г. Рождественского... - Н. Ф. Рождественский
(1802-1872) - автор "Руководства к логике" (1826-1844, - пять изданий).
...хабалда... - бранчивая баба (В. И. Даль. Толковый словарь живого
великорусского языка, т. IV, М., 1955, стр. 540).
...Хлодвиг... Тертулиан. - Хлодвиг I Великий (465-511) - король
французов из рода Меровингов: в 491 г. женился на дочери бургундского короля
Клотильде, которая обратила его в христианство; перенес столицу в Париж.
Квинт Септимий Тертулиан (ок. 160-ок. 222) - видный христианский богослов.
...один том "Рассуждения о красноречии" старика Роллена... -
Чернышевский имеет в виду книгу французского историка и педагога Шарля
Роллена (Rollin, 1661-1741) "Praeceptiones rhetoricae" (1717 и ряд
переизданий).
...рассказать кое-что о Вилъберфорсе... - Вильберфорс, Вильям
(Wilberforce, 1759-1883) - английский государственный деятель, противник
торговли неграми.
...пропустила "Норму"... - опера В. Беллини, впервые поставленная в
Милане в 1831 г., а в России на русском языке - в 1837 г. (в Итальянской
опере в Петербурге с 1844 г.).
Гризи (Grisi), Джулия (1811-1869) - знаменитая итальянская певица; для
нее В. Беллини написал оперу "Пуритане".
Фиоретти (Fioretti), Элен - артистка итальянской оперы в Петербурге в
1860 г. Ее голос очень понравился Тургеневу в 1864 г. (Письмо к П. Виардо 11
(23) января 1864 г. - Полн. собр. соч. и писем. Письма, т. V. М.-Л., 1963,
стр. 199).
Очень полезно было бы повторить опыты Сегена, который в маленьком
разрезе производит осуществление Лапласовой теории возникновения солнечной
системы... - Говоря так, Лопухов, очевидно, имеет в виду работы известного
французского инженера Марка Сегена (Seguin, 1786-1875), который выдвинул
гипотезу о тождественности движения и тепла и существенно продвинул вперед
развитие молекулярной физики и астрономии. См., например: Memoire sur
Forigine et la propagation de la force... Paris, 1857 и 1859; Considerations
sur las causes de la cohesion, envisagees comme une des consequences de
l'atraction newtonienne et resultats qui s'en deduisent pour expliquer les
phenomenes de la nature. Paris, 1855
Идеи Сегена можно было сравнивать с космогонией знаменитого французской
математика Пьера-Симона Лапласа (Laplace, 1749-1827) о туманности, имеющей
вращение, - эта теория, развивавшая мысли Канта, была сильным ударом по
религиозному мировоззрению и сохраняла свое значение до начала XX в.
...времена Регентства... - Так назывался во Франции период с 1715 и до
1723 г. вкл., когда регентом - после смерти Людовика XIV и до
совершеннолетия Людовика XV был Филипп Орлеанский (1674-1723).
...Сэ... Pay. - Сэ, Жан-Батист (Сэй, Say, 1767-1832) - французские
экономист, последователь Адама Смита. Pay, Карл-Давид (Rau, 1792-1870) -
немецкий экономист и статистик. См. прим. 112.
Вывесок с разными девизами очень много на Невском: "An pauvrt Diable",
"A la Elegance"... По справочнику "Всеобщая адресная книга..." (СПб.
1867-1868, стр. 56, 71, 97 3-й пагинации) видно, что на Невском проспекте
было несколько магазинов со сходными вывесками: "A la ville de Paris",
"Magasin Etran gere", "Savonnerie de FEtoile" и др.
...в Шестилавочной улице, между Сергиевской и Фурштатской. -
Шестилавочная улица (или Средний проспект, потом Надеждинская улица, ныне
улица Маяковского) начиналась от Кирочной улицы (ныне улица
Салтыкова-Щедрина) и шла в те годы до Итальянской улицы (ныне улица
Жуковского).
...<Бьюмонт> нашел несколько "американцев" на заводе Берта... -
Чернышевский имеет в виду судостроительный завод Чарльза Берта (или Берда
ум. 1843), а потом его сына Франка (1802-1864) в Петербурге.
...Фенри... Тела... Один... Тор... Тир... Логеи - персонажи памятника
древнескандинавской литературы IX-XIII вв. н. э. "Эдда".
Надеюсь, вы не индианка, которая считает обязанностью сжигаться с
первым мужем, - это хорошо в балладе Гете, но в действительности совершенна
лишнее... - Чернышевский имеет в виду "индийскую балладу" Гете "Der Gott unc
die Bajadere" (1797), многократно переводившуюся на русский язык.
Примечание к заметке А. Н. Пыпина и Н. А. Некрасова
Впервые - Н. Г. Чернышевский. Что делать? (Роман, писанный в
Петропавловской крепости). В первоначальном виде. Под ред. и с прим. Н. А.
Алексеева. М. 1929, стр. 452-453. Сверено с автографом Пушкинского Дома.
Пересылая из Петропавловской крепости для редакции "Современника"
отдельные части романа, Чернышевский несколько раз присоединял к ним
пояснительные записки. Сколько было таких записок, мы не знаем, но,
очевидно, Следственная комиссия к ним привыкла и не нашла возражений против
передачи А. Н. Пыпину и Н. А. Некрасову очередной, датированной 4 апреля
1863 г., когда роман уже был завершен. Если при посылке первых записок
Чернышевский имел в виду действительное наведение тех или иных справок,
проверку имен и дат и пр. то последняя записка имела совсем другой
адрес и другое назначение: она была по существу обращена к членам
следственной комиссии и имела целью усыпить возможные подозрения
относительно действительного смысла последних глав романа, продолжать
который в намерения Чернышевского не входило. Наиболее убедительная
аргументация развернута в названной на стр. 782 работе Б. Я. Бухштаба.
Из особого положения автора, не имевшего возможности держать
корректуру, перебелявшего еще не законченный роман, посылавшего его "на
волю" по частям и, стало быть, ни разу не видавшего его в законченном и
полном виде, а с другой стороны - из условий нервной спешки, в которых
происходили чтение рукописи в редакции, набор и корректура, вытекают и
особые, большие, чем обычно, права и даже обязанности редактора: текст
требует не только внимательного, но и критического к себе отношения.
История текста романа в период 1905-1929 гг. интереса не представляет.
Никаких текстологических исследований не велось, опечатки не исправлялись,
конъектуры не производились.
Начиная с 1929 г., когда Издательство политкаторжан опубликовало
первоначальную редакцию романа, и возникает вопрос о тексте. Впрочем, как
уже было указано, сравнительного анализа двух редакций не делалось.
Естественно, встает вопрос, как же разрешалась в дальнейшем проблема
текста.
Просмотр вышедших книг свидетельствует о разнобое и представляется
поучительным.
Вышедшее в 1930 г. (Госиздат) под редакцией К. И. Халабаева и Б. М.
Эйхенбаума издание воспроизводило текст "Современника": оно готовилось до
выхода издания Политкаторжан, точно так же как и его перепечатка 1933 г.
(ГИХЛ). В некоторых изданиях этих лет, например "Школьная библиотека
классиков" (1933, 1934), "Молодая гвардия" (Л., 1935), Саратов (1936),
Гослитиздат (1938, на титульном листе указано: "Журнальная редакция"; это
было сделано, чтобы читатель не спутал книгу с изданием Политкаторжан 1929
г.); Минск (1938), Чебоксары (1941), Лениздат (1947), источников переизданий
не называют; все эти издания восходят к "Современнику", но не
непосредственно, а чаще через текст, подготовленный К. И. Халабаевым и Б. М.
Эйхенбаумом. Особо стоит отметить только саратовское издание 1936 г. - в нем
текст сверен непосредственно с журналом, но при этом допущена
последовательная его модернизация; это вызвало обоснованные возражения А. Ф.
Ефремова. {А. Ф. Ефремов. Язык Н. Г. Чернышевского, стр. 175, 273, 305, 379
и др.}
Вообще названные выше издания не всегда аккуратны. Так, издание
Лениздата (1947), вероятно, действительно восходит к "Современнику": это
устанавливается совпадением ошибочной нумерации разделов четвертого сна Веры
Павловны, однако к этой ошибке "Современника" добавлена еще своя: две строки
точек раздела 7-ю продолжаются двумя строками текста, относящимися к
следующему разделу.
Лучшее для своего времени издание в составе Полного собрания сочинений
(т. XI, 1939 г.) стало прототипом, к которому восходят многочисленные
переиздания романа.
К сожалению, отсутствие прочных текстологических традиций по отношению
к памятникам новой литературы сказывается в том, что целый ряд перепечаток
романа восходит не непосредственно к т. XI, что, понятно, является
обязательным, а представляет собою "копии с копии" Каждая новая перепечатка,
всегда и неизбежно, обогащает текст новыми ошибками. {Вообще из многих
перепечаток романа заслуживают быть отмеченными лишь пять: в составе
"Избранных сочинений" (т. V, М., 1932, подготовка текста Н. В.
Богословского), "Academia" (1937, подготовка текста Н. В. Водовозова),
саратовская (1947 и 1950, подготовка текста Н. М. Чернышевской), "Молодой
гвардии" (М. 1948, отв. редактор А. Хршановский) и в составе "Избранных
сочинений" (М.-Л. Гослитиздат, 1950).} Так, от основного ствола - т. XI -
образовался целый ряд вторичных ответвлений, к которым, кажется, уместно
применить термин древнерусской литературы - изводы.
Даже относительно изданий Гослитиздата (1951, 1954, 1957, 1960) и
"Художественной литературы" (1963 и 1969) {Издание "Художественной
литературы" (Л., 1971) сообщает, что текст печатается по т. XI. На самом
деле в издание внесены некоторые поправки по "Современнику" и произведены
некоторые исправления дефектных мест, например в 18 главы второй.} нет
уверенности в том что каждое перепечатывалось с т. XI. По некоторым
признакам можно полагать, что они восходят друг к другу, т. е. для
очередного переиздания в редакции расклеивался не т. XI, а предыдущее
издание. Объяснялось это, вероятно, тем, что экземпляров т. XI в наличности
не было а под руками было только предшествующее издание. Так, пусть в
мелочах, но каждое переиздание все дальше отходило от т. XI, увеличивая
число ошибок, - процесс, хорошо известный каждому, кто имел деле с
рукописной копийной традицией и сверял переиздания, последовательно
восходящие друг к другу.
Вот несколько примеров того, о чем сказано выше.
В издании Гослитиздата (М., 1951) источник перепечатки вообще не
указан, но надо полагать, что оно восходит к т. XI. А переиздание в городе
Горьком (1953), как сообщается в предисловии, воспроизводит текст
Гослитиздата (1951), хотя надежнее было бы и не составляло никакого
дополнительного труда перепечатать текст т. XI, а не его копию.
Точно так же издание Гослитиздата (М., 1954) восходит (допустим!) к т.
XI, а от него "пошли" и издания Учпедгиза (М., 1957, 1958, 1959 1960) и
киевское переиздание ("Молодь", 1956) - итого не менее пяти воспроизведений.
А если допустить (что весьма вероятно), что три учпедгизовские перепечатки
восходят друг к другу, текстологическая ненадежность их станет очевидной.
Аналогично издание Гослитиздата (М., 1957) восходит (с тем же
допущением!) к т. XI, а издание Детгиза (М., 1959) сообщает, что является
его перепечаткой.
Издание Гослитиздата (М., 1960) дало повод Петрозаводску (1961) без
долгих раздумий перепечатать именно его.
Издание "Художественной литературы" (Л., 1967) стало основою
перепечатки Лениздата (1970 и 1971).
Текст, подготовленный Н. М. Чернышевской (Саратов, 1947), стал
источником для перепечатки в Кирове (1948).
Издание Детгиза (М.-Л., 1950) легло в основу воронежской перепечатки
(1950), а другое издание "Детской литературы" (М., 1967) стало источником
воронежской (1970) и куйбышевской (1971) перепечаток.
Два издания "Детской литературы" (1971 и 1972) почему-то избрали за
основу издание Гослитиздата (1969), а минское ("Беларусь", 1969) уверяет,
что перепечатывает т. XI, хотя по некоторым деталям в этом позволительно
усомниться.
Особое внимание привлекает саратовская перепечатка 1968 г. В
издательской аннотации сказано, что в основу положен авторизованный текст
"Современника""; итак, на родине Чернышевского основное местное издательство
уверено (и уверяет читателя!), что текст журнала был просмотрен автором, -
именно этого не было!
Таким образом, мы видим, что издательства не руководствуются в выборе
оригинала для переиздания никакими научными соображениями, а берут просто
то, что "ближе лежит" и что поновее, - в совершенно ошибочном предположении,
что новейшая перепечатка является и лучшей. Порою же просто берется первый
попавшийся текст. Это видно из поучительного примера с двумя "изводами",
дающими в одном и том же издательстве ("Детская литература") разное решение
проблемы текста. В 1950 г. роман (и его перепечатка в Воронеже того же года)
дан в отличном от "Современника" виде: 17 главы четвертой дан в основном
тексте в первоначальной редакции, а журнальный текст отнесен (по предложению
Н. В. Богословского) в приложение. А издание 1967 г. (и его перепечатка в
Воронеже же в 1970 г.) дают традиционный журнальный текст, а в приложении
воспроизводят раннюю редакцию этого места.
Есть еще одна примета, позволяющая дифференцировать тексты переизданий
романа, - 17 главы четвертой (о визите Кирсанова в III Отделение): отрывок,
не зачеркнутый в оригинале, послужил источником различных текстологических
решений.
В издании "Academia" H. В. Водовозов попытался обосновать нарочитый
характер этого места в "Современнике". Вслед за Н. А. Алексеевым он
утверждал, что либо Чернышевский снял его в порядке автоцензуры, либо же он
зачеркнут цензором. На этом основании он ввел в основной текст раннюю
редакцию, а журнальную отнес в приложение.
Эта композиция была принята, по большей части без дополнительны:
мотивировок Гослитиздатом (М., 1947), издательствами Перми и Свердловска
(оба издания - 1949), Читы и Минска (1950), Детгизом (1950 подготовка текста
Н. В. Богословского), {Впрочем, в 1932 г. Н. В. Богословский в
подготовленном им тексте (Избранные сочинения, т. V, М., 1932) сохранил в
основном тексте журнальную редакцию, а раннюю отнес в приложения: очевидно,
впоследствии редактор пересмотрел свои взгляды.} "Московским рабочим" (1954
подготовка текста И. В, Вострышева), в Воронеже (1954) - всего не менее чем
в десяти перепечатках.
Остальные издания воспроизводят в основном тексте журнальную редакцию
романа.
Иногда первоначальная редакция вовсе не фигурирует ("Молодая гвардия",
1948; Лениздат, 1950 и 1970; М., "Правда", 1952 и 1955), не в большинстве
случаев переиздания дают в приложении:
а) только первоначальную редакцию 17 главы четвертой (657-663);
б) этот же параграф и небольшой отрывок первоначального текста (о
Рахметове, находящемся за границей, и о готовящемся взрыве - 742);
в) 17 и 18 главы четвертой первоначального текста (657-665). В
издательской практике наибольшее распространение получил второй из
перечисленных вариантов. {В цитированном выше письме Н. А. Алексеева от 12
ноября 1955 г. указано, что рассказ Крюковой (522-532) в первоначальном
тексте полнее и его имело бы смысл ввести в основной текст; это пожелание ни
в одном издании реализовано не было.}
Единственное издание, претендующее на научность, - издание романа в
составе шестнадцатитомного Полного собрания сочинений Н. Г. Чернышевского,
осуществленное Гослитиздатом в 1939 г. (под редакцией П. И.
Лебедева-Полянского; подготовка текста и комментарии т. XI Н. А. Алексеева и
А. П. Скафтымова).
Это издание представляет собою перепечатку "Современника", однако без
достаточно критического осмысления текста. Явные буквенные опечатки по
большей части устранены, но многое из указанного выше осталось, например
Гавье, двукратное повторение строк "Милый мой!..." (88-89); остались
дублетными формы: госпиталь и гошпиталь, волосы и волоса, фортепиано и
фортопьяно; остался нелепый знак равенства - "жертва = сапоги всмятку" и т.
д.
Кроме того, на стр. 226 (строка 4 св.) и на стр. 256 (строка 18 сн.)
пропущено по строке текста.
Обращений с начала месяца: 31, Last-modified: Fri, 25 Apr 2003 19:33:14 GMT