Глава 3

 

МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ РОЛЬ ПРОБЛЕМЫ ИСТОРИЧЕСКОГО И ЛОГИЧЕСКОГО В КОНКРЕТНЫХ НАУКАХ

В истории науки к настоящему времени наиболее глубоким решением проблемы исторического и логического является решение К. Маркса.

Причем К. Маркс разработал его на материале глав­ным образом политэкономии капитализма, т. е. в про­цессе познания особого предмета. Поэтому возникает вопрос о возможности и характере применения пробле­мы исторического и логического к другим наукам.

В советской философской литературе вопрос этот фактически в полной мере даже не поставлен.

В данной главе мы по преимуществу ограничимся его постановкой.

Отсутствие однозначного понимания проблемы исто­рического и логического делает, на наш взгляд, целе­сообразной краткую характеристику ее сущности и основ­ных аспектов. Сформулируем сущность проблемы исто­рического и логического, взятой в ее наиболее общем, нерасчлененном виде как вопрос об отношении процесса развития предмета к его логическому отражению. Этот вопрос не совпадает с основным вопросом философии уже в силу того, что не всякое движение есть развитие. Развитие—особый вид движения, движение, совершаю­щееся на восходящей стадии от простого к сложному, от низшего к высшему и на нисходящей стадии — от высшего к низшему, от сложного к простому.

Выраженная в таком общем виде проблема истори­ческого и логического имеет целый ряд аспектов. До сих пор материалом для выделения этих аспектов, для ре­шения самой проблемы по преимуществу остается, главным образом «Капитал», «К критике политической эко­номии», «Экономические рукописи 1857—1858 гг.» К. Маркса и рецензия Ф. Энгельса на работу К. Маркса «К критике политической экономии», а также предисло­вия и добавления Ф. Энгельса к «Капиталу».

Обычно не различают аспект проблемы, который спе­циально поставил Ф. Энгельс, и тот аспект проблемы, который имеется в экономической рукописи 1857— 1858 гг. К. Маркса[1]. Рассмотрим вначале аспект пробле­мы, подчеркиваемый Ф. Энгельсом.

Существуют исторический и логический способы изо­бражения процесса развития. Логическим способом за­коны развития отображаются в теоретически последо­вательном, в абстрактном виде, очищенными от истори­ческих случайностей, зигзагов, скачков, от исторической формы. Причем предмет берется там, где он достиг клас­сической формы и наибольшей зрелости.

Историческим способом закономерности развития изображаются сквозь призму исторических случайностей, зигзагов, перерывов и т. д.

И тот и другой способы дают в результате отраже­ние процесса развития, причем фиксированного в форме мыслей. И тот и другой способы дают правильное изо­бражение процесса развития только в том случае, если они применяются в единстве друг с другом. В самом де­ле, развитие мысли логическим способом нуждается в постоянном соприкосновении с действительным предме­том, в постоянных исторических иллюстрациях, иначе оно превращается в схоластическое логизирование. В свою очередь, исторический способ, оторванный от логическо­го, по сути дела, превращается в коллекционирование чистых исторических случайностей, зигзагов, скачков и т. п.

Первоначально в исследовании уже развившегося предмета превалирует логический способ, а исторический способ функционирует в качестве подчиненного, хотя и необходимого момента. Лишь на последующем этапе познания на передний план начинает выдвигаться исто­рический способ исследования и изложения.

Действительно, исследователь должен вначале выде­лить закономерности развивающегося предмета в чистом виде и только после того он может нарисовать карти­ну их действия через случайности, зигзаги и скачки. Например, историческим способом созданы такие рабо­ты К. Маркса, как «18 брюмера Луи Бонапарта», «Клас­совая борьба во Франции», «Гражданская война во Франции» и ряд других, но их написанию предшество­вала формулировка закономерностей материалистиче­ского понимания истории в чистом виде.

Исторический способ дает более популярное изображение развития, нежели логический способ.

Преобладание логического или исторического спо­собов определяется не только стадией познания процесса развития, но также и характером эпохи, уровнем зре­лости самого предмета изучения. Если в произведениях Маркса и Энгельса, взятых в общем и целом, господст­вует логический способ, применяемый в органическом единстве с историческим, то в трудах В. И. Ленина при сохранении единства того и другого способов акцент переносится на исторический способ.

Это обстоятельство связано с тем, что К. Маркс и Ф. Энгельс должны были прежде всего и главным обра­зом теоретически доказать неизбежность гибели капи­тализма и необходимость социалистической революции.

В. И. Ленин действовал в эпоху непосредственной подготовки и свершения социалистической революции, в эпоху, когда массы трудящихся приступали к строи­тельству нового общества. Центр тяжести переносится на подготовку субъективного фактора революции, на усло­вия, механизм, причины, а также значение сознатель­ного действия масс.

Между тем прежде всего именно исторический способ позволяет представить процесс развития общества через конкретную историческую форму. Именно исто­рический способ изображает процесс развития общества через деятельность массы индивидуальностей, а дейст­вия индивидуальностей вносят в исторический процесс влияние случайностей. Именно исторический способ дает возможность понять конкретно историческую форму движения в данной стране, в данный период времени. Прежде всего при историческом способе рассмотрения обнаруживается влияние на ход событий чувств, привы­чек, убеждений, взглядов, предрассудков активных участ­ников этих событий.

Когда в историческом процессе наступает момент непосредственного практического революционного дей­ствия, тогда становится практически чрезвычайно важ­ным учесть зигзаги, случайности истории, конкретную обстановку момента, ибо они непосредственно влияют на характер практического действия.

Механизм взаимодействия логического и историче­ского, взятого с данной точки зрения, в настоящее вре­мя пока еще в специальном методологическом плане детально не выяснен.

Перейдем к краткому рассмотрению второго аспекта. Именно в этом отношении К. Маркс, развивая начат­ки исторического подхода к изучению капитализма, со­державшиеся в трудах ряда буржуазных экономистов (Д. Стюарт, Р. Джонс и др.), сделал наибольший шаг вперед по сравнению с Гегелем в логическом и мето­дологическом решении вопроса. Первую специальную, развернутую формулировку исторического и логического К. Маркс дает в экономической рукописи 1857—1858 гг.

Под логической последовательностью он подразу­мевает последовательность рассмотрения сторон качест­венно своеобразного, зрелого предмета, в данном слу­чае современного ему зрелого капитализма. К. Маркс пишет: «...их (экономических категорий.—В. В.) после­довательность определяется тем отношением, в кото­ром они находятся друг к другу в современном бур­жуазном обществе... Речь идет не о том положении, которое исторически занимают экономические отноше­ния в различных следующих одна за другой общест­венных формах... Речь идет об их расчленении внутри современного буржуазного общества»[2].

В качестве исторической последовательности высту­пает последовательность чередования исторически опре­деленных общественных форм.

Такая трактовка проблемы связана с выделением К. Марксом в процессе развития (общества) различ­ных качественно определенных систем, целостностей, представляющих собой исторически преходящие ступе­ни, процесса развития. Каждая общественно-экономиче­ская формация обладает специфическим, только ей присущим расчленением сторон. Вместе с тем в развитии сохраняются некоторые общие моменты и последова­тельности расчленения сторон предмета.

Так как историческая последовательность не всег­да совпадает с логической, то при рассмотрении «зре­лого» предмета нельзя руководствоваться историче­ской последовательностью. «Таким образом, было бы недопустимым и ошибочным брать экономические кате­гории в той последовательности, в которой они историче­ски играли решающую роль»[3]. Напротив, логическая последовательность есть вместе с тем и историческая. Логическое воспроизведение предмета является одно­временно отображением его истории. Логическая после­довательность отображения качественно определенной системы совпадает с последовательностью становления и развития именно и только данной системы.

К. Маркс выявляет также и последовательность при­менения логического и исторического способов. Если имеются налицо различные ступени развития предмета в данном случае общества, то воспроизведение их необ­ходимо начинать с изучения и изложения сторон наибо­лее развитой ступени. В частности, поэтому К. Маркс начинает исследование общественного развития именно с современного ему буржуазного общества.

Наиболее развитая ступень развития дает возмож­ность более полно изучить все предшествующие ступени. «Анатомия человека—ключ к анатомии обезьяны»[4]. Ис­следование буржуазных экономических отношений дава­ло ключ для понимания всех предшествовавших фор­маций.

Маркс пишет даже, что изучить намеки на высшее в менее развитой формации нельзя, если неизвестно само это высшее. «Наоборот, намеки более высокого у низ­ших видов животных могут быть поняты только в том случае, если само это более высокое уже известно»[5]. Следовательно, К. Маркс отвергает возможность полного раскрытия сущности низшего, если неизвестно высшее.

Познать полностью в низшем намек на высшее нельзя, потому что закономерность развития на низшей сту­пени еще неполностью сформировалось. Закономерность развития не является чем-то фатальным, заранее стро­жайшим образом определенным. Она сама формирует­ся в «борьбе» со случайностями. Поэтому на основании низшего можно предвидеть некоторые основные тенденции будущего развития, но нельзя совершенно полно представить себе будущую ступень развития.

Вместе с тем анатомия буржуазного общества, хотя и является ключом к анатомии предшествующих общест­венно-экономических формаций, однако совсем не в том смысле, что между ними отсутствуют какие-либо исто­рические различия. Отношения предшествующих ступе­ней развития сохраняются в наиболее развитой ступени в существенно измененном виде.

К. Маркс показывает также, что в развитии общест­ва, поскольку оно совершалось в антагонистической фор­ме, всякое данное общество понималось как конечная цель, а все предшествующие—лишь как ступени к ней и только к ней. Это значит, что не только настоящее, по и прошлое трактовалось односторонне. И лишь тогда верно осознавали прошлое, когда сами эти общественные формы обнаруживали признаки своего разложения, и поэтому понимались, по крайней мере интуитивно, как преходящие[6].

Итак, рассмотрение процесса развития, имеющего различные ступени, начинается в марксовой политэконо­мии  с наиболее развитой ступени, с выявления ее структуры, строения, расчленения и взаимосвязей. История воссоздается постольку, поскольку она вос­производится движением зрелого предмета.

На этом этапе познания применяется логический способ. Но это не значит, что осуществляется только он. Изучение капитализма как специфического общест­венного образования невозможно было без того, что­бы хотя бы в общих чертах, хотя бы кратко, понять все предшествующие формации и сделать определенные вы­воды о будущей ступени развития общества. Но акцент, основная задача К. Маркса заключалась в раскрытии специфики именно буржуазной общественной формы. Лишь после завершения этой работы становится возможным перенесение центра тяжести на систематическое изучение всех предшествующих формаций. И К. Маркс пишет в экономических рукописях 1857—1858 гг., что он оставляет для себя эту работу на будущее. К сожалению, К. Маркс так и не смог заняться этим трудом, поскольку, как оказалось, исследование специфики ка­питалистического общества и практическая революционная деятельность потребовали всей жизни великого мыслителя.

Далее, пока более развитая форма не созрела и не обнаружила в себе предпосылок перехода к еще более (развитой форме, предстоящие ступени развития пони­жаются в известной мере односторонне, только главным образом с точки зрения того, что сохранится и в более развитой форме развития.

Здесь необходимо еще раз подчеркнуть, что в пони­мании К. Маркса логический способ позволяет раскрыть «зрелый» предмет исторически, ибо в структуре «зре­лого» предмета сохраняется в «снятом» виде, в виде очи­щенном от исторических случайностей, от исторической формы, процесс его возникновения и развития. Рассмат­ривая экономические произведения К. Маркса, можно видеть, что в них в общем и целом преобладает логиче­ский способ, существо которого составляет процесс вос­хождения от абстрактного к конкретному. Главная зада­ча Маркса заключалась в обнаружении специфического «органического» единства, специфической связи сторон зрелого предмета (современного ему буржуазного обще­ства). В самом деле, например, возникновение капита­лизма в «Капитале» изображается не само по себе. К. Маркс прослеживает возникновение, становление предмета (капитализма), постольку поскольку оно может быть реконструировано путем изучения движения уже возникшего предмета, поэтому К. Маркс фиксирует в первую очередь стороны возникающего капиталистиского способа производства, а не стороны исчезающей феодальной экономики. И исследование коммунистического общества в «Капитале» осуществляется также не само по себе. К. Маркс ставил перед собой несколько иную задачу: обнаружить те тенденции в развитии ка­питалистического общества, которые приведут к новой, более высокой, более развитой общественной форме. Выводы об определенных чертах коммунистического общества он делает только на основании обобщения тен­денций, имеющихся в процессе развития капитализма.

Из всего сказанного вытекает, что любое экономиче­ское отношение берется К. Марксом так, как оно сущест­вует именно в данном предмете (в современном К. Марк­су буржуазном обществе) и специфически окрашивает­ся взаимоотношением с другими сторонами этого пред­мета. Следовательно, если, например, в «Капитале» речь идет о товаре, то о товаре в его наивысшем разви­тии, о товаре именно капиталистического общества, о товарных отношениях в их всеобщности, хотя, конеч­но, в первой главе «Капитала» не изучается товарный капитал. Сама эпоха Маркса и Энгельса, начиная с 40-х годов XIX в. и вплоть до конца века, обусловила необ­ходимость применения логического способа (имеется в виду второе значение термина).

В эпоху же умирания, гибели капитализма, в эпоху перехода от капитализма к социализму и от социализма к коммунизму выдвигается на первый план исторический способ. Следовательно, и в данном случае преобладание логического или исторического способа зависит, во-пер­вых, от ступени, от уровня познания и, во-вторых, от уровня, от стадии развития самого предмета.

Отметим еще третий аспект проблемы исторического и логического. Обобщая данные естествознания в 70--80-х годах ХIХ в., Ф. Энгельс в процессе этой работы указывает на ту сторону проблемы исторического и ло­гического, которая была поставлена еще Гегелем, а именно на совпадение в основных моментах онто- и фи­логенеза познания, мышления. Впоследствии на необходимость разработки этой идеи указывал В. И. Ленин в «Философских тетрадях».

Однако если первые два аспекта были разработаны К. Марксом на материале политэкономии, на материале целой науки, то третий аспект проблемы пока еще развит, доказан и обоснован гораздо меньше. Советские философы приводят немало примеров совпадения исто­рии логики с ходом развития индивидуального познания и ходом развития современной науки. Но так же, как ма­териалистическое понимание истории, вплоть до появле­ния «Капитала» было научной гипотезой, так и сейчас решение этого аспекта вопроса, поскольку оно не прове­рено путем анализа по крайней мере, одной науки, взятой в целом, .находится на уровне, научной гипотезы, Что же касается первых двух аспектов, то они провере­ны на материале целой науки.

В дальнейшем мы основное внимание сосредоточим на втором, наиболее важном аспекте проблемы и вместе с тем в известной мере конкретизируем его характерис­тику, данную выше.

Нет необходимости говорить о том, насколько акту­альным сейчас является систематическое исследование социалистического и коммунистического общества.

Какова методологическая роль проблемы историче­ского и логического в рассмотрении коммунистической формации в целом и прежде всего в изучении ее современной, социалистической фазы развития?

В первую очередь встает вопрос: возможно ли, а если возможно, то как использовать методологию К. Маркса, процесс восхождения от абстрактного к конкретному для исследования и изложения экономики социализма. В прошедшие годы этот вопрос был одним из основных вопросов, вокруг которого концентрировались методо­логические дискуссии среди экономистов. Причем дис­кутировался главным образом вопрос о простейшем от­ношении. В настоящее время советские ученые исследуют проблемы политэкономии социализма, используя способ восхождения от абстрактного к конкретному.

Рассмотрим некоторые особенности использования методологии «Капитала» с точки зрения проблемы исто­рического и логического применительно к социализму. Речь идет о тех особенностях, которые вытекают из ряда своеобразных черт предмета политэкономии социализма и коммунизма и из выяснения исторических условий возникновения и развития методологии «Капитала». Социалистическая и коммунистическая экономика образуют собой сложное специфическое целое, систему внутренне взаимосвязанных, взаимопроникающих сторон, изменяю­щуюся от менее развитого к более развитому, от простого к сложному. При изучении процесса развития прежде всего обнаруживается действие закона перехода количе­ственных изменений в .качественные. Состояние совре­менных знаний о коммунистической общественно-экономической формации подтверждает это, ибо коммунизм изучен ныне главным образом именно в аспекте назван­ного закона. Посмотрим, нельзя ли уточнить характеристику коммунизма путем методологического определения ступеней перехода от одного качества к другому. Эта попытка будет вместе с тем попыткой уточнения сущест­ва проблемы исторического - логического, а также частью ответа на вопрос о характере применения методологии «Капитала» для изучения политэкономии социализма и коммунизма. Для этой цели необходимо в полной мере учесть определение ступеней перехода от одного качества к другому, содержащееся в «Капитале» и имеющее обще­методологическое значение.

Анализ «Капитала» показывает, что К. Маркс видит в процессе развития капитализма с точки зрения пере­хода количественных изменений в качественные следую­щие этапы или ступени.

Первый этап. Новое качество, новая целостность, сис­тема отсутствует, но в недрах старого качества, старой целостности, системы происходит накопление предпосы­лок для перехода к новому. К этому периоду относится накопление предпосылок капиталистической экономики в лоне предшествующей формации.

Второй этап. Происходит первоначальное возникнове­ние качественно нового предмета. Это период перво­начального возникновения собственно капиталистиче­ских отношений.

Третий этап. Появившиеся качественно новые отно­шения преобразуют и подчиняют стороны и отношения старой системы, целостности и вообще стороны и отно­шения, унаследованные от прежнего развития. В раз­витии капитализма это—процесс преобразования и под­чинения капиталом феодальной экономики, вообще экономики, ведущей свое происхождение из прежних формаций.

Заключительная стадия данного этапа—завершение преобразования прежнего качества, целостности, сис­темы новым качеством, целостностью. В истории капи­тализма ей соответствует эпоха создания адекватного буржуазному обществу материально-технического бази­са—машинного производства. Массовая замена ручных орудий труда трехзвенными (рабочая машина, двига­тель, передаточный механизм) машинами, превращение машинного производства машин в ведущий тип произ­водства означало, что капитализм начинает развивать­ся на своей собственной основе.

Четвертый этап. Им заканчивается восходящая линия развития качественно нового предмета. Качест­венно новый предмет преобразовал и подчинил все основные стороны прежних ступеней процесса развития, он стал господствовать в процессе развития и развивать­ся на своей собственной, а не на чужой, основе.

В движении коммунистической формации, совершаю­щемся по восходящей линии, также могут быть выделе­ны перечисленные выше первые четыре стадии разви­тия качественно нового предмета.

Первоначально внутри капиталистического общества формируются исторические предпосылки коммунизма, хотя самого коммунизма как нового качества еще нет. Второй этап охватывает период захвата рабочим клас­сом политической власти до создания фундамента социа­лизма. Подобно тому как в свое время осуществился процесс первоначального накопления капитала, в этот период осуществляется процесс первоначального воз­никновения коммунистических экономических отношений.

Появившиеся качественно новые, коммунистические отношения преобразуют и подчиняют экономику, ведущую свое происхождение из предшествовавших формаций. Заключительная стадия этого этапа—процесс созда­ния адекватной коммунистическому обществу материаль­но-технической базы и преобразование на этой основе как минимум решающих отраслей промышленности. Главное звено в создании материально-технической базы коммунизма — превращение комплексной автоматизации в ведущий тип производства.

Полностью созревший коммунизм означает развитие коммунистических отношений не на чуждой ему, а на его собственной базе—на базе полной автоматизации производства.

С точки зрения развития к коммунизму всего челове­ческого общества в целом (а не только с позиций внут­реннего развития одной страны, проходящей этот путь, так сказать, в классической форме) можно дать несколь­ко иную периодизацию.

Первый этап. Формирование предпосылок нового качества в недрах старого качества при отсутствии самого нового качества. Речь идет о сугубо исторических предпосылках коммунизма внутри докоммунистических формаций.

Второй этап. Первоначальное возникновение комму­низма (социалистическая революция в одной стране).

Третий этап. Преобразование новыми коммунистиче­скими отношениями старых отношений при сохранении в мировом хозяйстве решающей роли за качественно старыми отношениями.

Четвертый этап. Качественно новые, коммунистиче­ские отношения становятся господствующими, решающи­ми, определяющими весь ход мирового развития. Система социалистических стран становится ведущей в мировой экономике. Коммунистическая формация по отноше­нию к мировому обществу в целом еще только стано­вится.

Зрелость коммунистической формации, по-видимому, в конечном счете не может рассматриваться только с точки зрения уровня внутреннего развития отдельной страны или группы стран. Если на прежних ступенях развития общества наряду с каждой новой формацией сохранялись сообщества людей с более отсталыми формами производства, то коммунизм создает возмож­ность подъема всех народов, народностей, стран, рас и т. д. на одинаковый,  коммунистический уровень общественного развития. Только тогда, когда осуществится эта необходимая тенденция современного развития, коммунистическая формация окончательно и полностью созреет в рамках человеческого общества в целом. Только тогда можно будет сказать, что человечество окончательно подчинило себе процесс общественного развития. Напротив всякое стихийно совершающееся общественное развитие происходит в форме сосуществования нескольких однородных процессов развития, одновременно находящихся на разных ступенях.

В исследовании и изложении К. Маркса преобладает логический способ, в частности и главным образом пото­му, что К. Маркс имел дело со зрелым капиталистиче­ским способом.

Ныне мы переживаем и с точки зрения внутреннего развития СССР, и с точки зрения мирового развития В целом этап становления коммунистической формации.

Социализм—несомненно, гигантский скачок по сравне­нию с предшествующими формациями, будучи первой фазой, ступенью коммунизма, является незрелым ком­мунизмом. Специфика и содержание социализма состоят в процессе преобразования и подчинения качественно новыми (коммунистическими) отношениями, отношений, происходящих из старого общества.

Вплоть до создания зрелого коммунистического общества в политэкономии коммунистической формации (обеих ее фаз) неизбежно преобладание исторического способа.

В экономических работах В. И. Ленина содержится исследование первых этапов становления коммунис­тической формации (периода первоначального возник­новения нового качества и первой стадии преобразования новым качеством старого).

Однако ныне развитие коммунистической, формации находится на иной, завершающей стадии преобразова­ния новым качеством всех отношений, унаследованных от старого качества.

Познавательная ситуация, в которой находится ныне политэкономия социализма, имеет известное сходство с ситуацией, в которой находилась классическая буржуазная политэкономия. Последняя, как известно, была научной. Классики буржуазной политэкономии были современниками восходящего развития предмета (капи­тализма), его незрелых стадий. Причем Д. Рикардо имел дело даже с заключительной стадией преобразования новым качеством старого, именно в этот период началось и совершалось в широких размерах создание адекватной капитализму материально-технической базы. В настоящее время в СССР также происходит создание материально-технической базы, соответствующей новому качеству—коммунизму.

Однако помимо глубокого, внутреннего сходства в ситуациях между наукой политэкономии социализма и коммунизма в классической буржуазной политэкономией имеются и глубочайшие отличия. Классики буржуазной политэкономии не владели и не могли владеть диалектико-материалистическим методом. Исторически необходимый тогда метафизический метод мышления, несомнен­но, ограничивал возможности познания. В том же направлении оказывала влияние и буржуазная классовая позиция. Современные марксистские политэкономы социализма и коммунизма располагают возможностью сознательного применения материалистической диалектики, кроме того, они стоят на позициях класса, заинте­ресованного в уничтожении всякой эксплуатации, в освобождении всего общества, а потому заинтересован­ного в строго научном изучении законов общественного развития.

Как мы видим, в истории политэкономии не наблю­дается ситуации, которая была бы тождественна во всех основных моментах современным условиям раз­вития политэкономии социализма.

Впервые в истории наук (и общественных и естест­венных) стоит задача воспроизведения поздней стации преобразования новым качеством старого в условиях отсутствия зрелого нового качества процесса развития) при возможности сознательно применить материалистическую диалектику.

Поэтому само применение уже достигнутых ныне марксистско-ленинской теорией знаний о проблеме исто­рического и логического потребует дальнейшего развития самой проблемы исторического и логического. За­вершение создания политэкономии социализма и будет окончательным решением проблемы о методологической роли исторического и логического в этой науке. До тех пор можно и нужно строить определенные гипотезы о характере действия проблемы исторического и логиче­ского в политэкономии социализма на основе современ­ного уровня знаний о проблеме.

Заметим, что методологическое применение категорий к каждому новому специфическому предмета не может не быть на первых этапах познания гипотетическим. Лишь завёршёние познания этого предмета покажет достоверное специфическое методологическое действие данных категорий в рассмотренном специфическом предмете.

Предложим несколько дальнейших положений о ме­тодологическом действии проблемы исторического и логического при исследовании и изложении политэконо­мии социализма и коммунизма.

Бели выше речь шла главным образом о различий предмета, то теперь скажем о различии способов рассмотрения зрелого и незрелого процессов развития.

Образцом воспроизведения зрелого процесса разви­тия служат экономические произведения К. Маркса. В них же содержится ряд оценок научного познания классической буржуазной политэкономией незрелого капитализма.

При воспроизведении системы зрелых капиталисти­ческих экономических отношений в «Капитале» К. Маркс пользуется по преимуществу способом восхождения от абстрактного к конкретному, от простого к сложному, от сущности к явлениям. В «Капитале» доминируют синтез и дедукция.

В исследовании К. Марксом зрелого капитализма преобладание способа восхождения от абстрактного к конкретному, от простого к сложному и т. д. наблюдается не всегда. На первых этапах экономического познания К. Маркс идет от сложного к простому, от чувственного «конкретного» к абстрактному. Например, в «Экономическо-философской рукописи 1844 г.» К. Маркс приступает к рассмотрению капиталистической экономи­ки с изучения прибыли на капитал заработной платы, земельной ренты, т. е. с доходов и их источников. Меж­ду тем как в «Капитале» глава, посвященная доходам и их источникам, завершает третий, последний, теорети­ческий том «Капитала». Другой пример, К. Маркс еще в 1857 г. не выделил в «чистом» виде простейшее отно­шение капитализма, несмотря на то что он исследует более сложные стороны капитализма (деньги и капитал). Лишь в конце рукописи 1857—1858 гг. на полутора страничках Маркс излагает свои воззрения специально на товар, не предполагая еще выделить их в своем труде, предназначенном для печати, в особую главу. В «Критике политической экономии» дается исчерпывающая характеристика функции денег и вместе с тем еще содер­жится ряд неточностей в определении более простой категории – товар (например, известное смешение ме­новой стоимости и  стоимости, отсутствие четкого выделения субстанции стоимости, неполное развитие уче­ния о формах стоимости). Лишь в «Капитале» простей­шее отношение изображено в чистом виде. К. Маркс сам указывает на закономерность движения научного познания первоначально от сложного к простому. «...Историческое развитие всех наук приводит к их действительным исходным пунктам лишь через множество перекрещивающихся и окольных путей. В отличие от других архитекторов, наука не только рисует воздуш­ные замки, но и возводит отдельные жилые этажи зда­ния, прежде чем заложить его фундамент»[7].

На этом этапе развития познания зрелого предмета преобладает ход познания от сложного к простому, от чувственного конкретного к абстрактному, господствует индукция, анализ и т. д. Здесь восхождение от абстракт­ного к конкретному, от простого к сложному, дедукция, синтез и т. д. играют, хотя и необходимую, но подчиненную роль.

Такова общая характеристика процесса исследования зрелого предмета. Для целей данной статьи достаточно ее абриса.

Каков же, с точки зрения К. Маркса, процесс иссле­дования незрелого предмета (капитализма) классиче­ской буржуазной политэкономией? К. Маркс указывает, что буржуазная политэкономия исторически начинала преимущественно с чувственного, с представления о целом, с конкретного, отраженного в чувствах, в созерцании. Аналитическим путем она выделяла все более абстрактные понятия, пока не подошла к простейшим определениям. «Как только эти отдельные моменты были более или менее зафиксированы и абстрагированы, стали воз­никать экономические системы, которые восходят от простейшего—как труд, разделение труда, потребность, меновая стоимость — к государству, международному обмену и мировому рынку»[8].

Проникновение в сущность предмета происходило тем глубже, чем более зрелым оказывался предмет. На наш взгляд, довольно интересна и поучительна здесь аналогия (основанная, как представляется, не на внешнем сходстве, а на общности в существе дела) с развитием политэкономии социализма в СССР. Она (аналогия) позволяет сделать некоторые прогнозы о бу­дущем развитии политэкономии социализма и коммунизма. Естественно, что между буржуазной классической политэкономией и политэкономией первой фазы комму­нистической формации в СССР существует колоссаль­нейшее различие в классовых позициях, в методе, в мировоззрения. Но чтобы использовать познавательный опыт классической, научной буржуазной политэкономии при развитии экономической науки в СССР, необходимо тщательно использовать и отчетливо показать процесс нарастания научных элементов у классиков буржуаз­ной политэкономии в зависимости от степени зрелости развития предмета. (Естественно, что те авторы, которые будут рассматривать упомянутые различия, внесут определенные коррективы в нижесказанное). В отли­чие от классической буржуазной политэкономии, полит­экономия коммунистической формации с самого своего возникновения исходила из научного  представления о предмете (социализме и коммунизме), созданного на основе дедуктивных выводов из тенденций развития предшествующего, качественно старого предмета (ка­питализма). Классики буржуазной политэкономии в изучении сущности своего предмета (капитализма) так­же направлялись дедуктивно выработанными (ненауч­ными) представлениями о нем. Таковыми являлись взгляды на вечную естественную природу человека, на общество как совокупность Робинзонов и т. д. Но эти представления – иллюзорное предвосхищение буржуаз­ного общества. Несомненно, что от научности или не­научности исходных представлений или гипотез о сущ­ности предмета, предвосхищающих теорию предмета, зависит и движение познания от чувственного «конкрет­ного», от первоначального представления о целом к абст­рактному, от сложного к простому, от явления к сущ­ности. Однако, несмотря на глубочайшие отличия, развитие политэкономии социализма в СССР, т. е. там, где социализм действительно развивался, началось с описания отдельных сторон социалистической экономики и носило фактически по преимуществу не теоретический, а непосредственно практически характер. Системный категориальный анализ социализма возник позднее. (То же самое в данном отношении наблюдается и в истории буржуазной политэкономии). Затем происходит все более углубленное изучение от­дельных сторон социализма, пока, наконец, в последние годы внимание всех советских ученых-экономистов, интересующихся методом политэкономии социализма, не сфокусировалось, по преимуществу на спорах, о про­стейшем отношении и попытках систематического развития политэкономии социализма и целом. Случайно ли, что в интересах советских экономистов столь значитель­ное место заняли эти проблемы?

Если продолжить аналогию с развитием классиче­ской буржуазной политэкономии, то неизбежен ответ: нет не случайно. Действительно, первое определение простейшего отношения предмета (капитализма) в его общем виде, более или менее отличном от особых форм проявления этого отношения, дал А. Смит. Правда, А. Смит не понял ни единства противоположностей, за­ключенного в этом отношении, ни его специфически ка­питалистического характера, ни связи этого отношения с более сложнымй отношениями. Однако учитывая эти ограничения, можно сказать, что он первый нащупал простейшее отношение вообще. Вместе с тем он создал первую систему буржуазной политэкономии с устойчи­выми и фиксированными категориями, отделенными от их вещественного содержания. Свое главное произведение А. Смит писал во второй половине 60-х и в первой половине 70-х годов, т. е. в начальный период развития машинного производства. Материально-технический ба­зис, адекватный, зрелому капитализму, находился в начале своего образования.

В настоящее время создание материально-техниче­ской базы, адекватной зрелому коммунизму, разверну- лось в широких масштабах. Но завершение этого процесса произойдет позднее. Вполне естественно, что в по­литэкономии коммунистической формации именно с началом создания материально-технической базы коммунизма выдвигаются вопросы систематического построения науки и выделения простейшего отношения. Речь идет о системе науки, в том ее виде, в каком она воз­можна в конце движения познания от сложного к прос­тому, от хаотического представления о целом, от чувст­венно воспринимаемого конкретного к абстрактному. Сама собой напрашивается известная аналогия с системой А. Смита, ибо и во времена А. Смита новое для тех исторических условий качество только начинало создавать адекватную себе основу. Система, соответствующая заключительному этапу движения науки от чувственного «конкретного» к абстрактному, в полит­экономии социализма пока не создана. В создании ее возможно воспользоваться, во-первых, анализом в работах К. Маркса научных элементов во взглядах А. Смита; во-вторых, исследованием К. Марксом отношения зрелого и незрелого предмета (капитализма); в-третьих, при выделении простейшего отношения коммунизма большую пользу могут принести общелогические критерии, признаки простейшего отношения, которые содержатся в экономических работах К. Маркса и прежде всего в «Капитале».

Следовательно, перед политэкономией социализма в настоящее время стоит задача завершения пути от сложного к простому и перехода к первым попыткам созда­ния теоретической системы, отражающей внутренние связи социалистических экономических отношений, исходя из простейшего отношения. Политэкономия в раз­вернутом виде приступила к попытке систематического выведения более сложных отношений из простых толь­ко тогда, когда исследуемый предмет достиг завершаю­щего этапа преобразования предшествующих отноше­ний качественно новой целостностью.

Принцип единства исторического и логического дает определенное методологическое основание утверж­дать, что если в обществе все его стороны вырастают из общественного производства материальных благ, то глубже всего вначале должна развиться наука о материальном производстве, т. е. политэкономия.

Более или менее одновременно с этим в истории че­ловечества происходит накопление и систематизация научных знаний о производных сторонах общественной жизни.

Однако лишь политэкономическое исследование (прямая или косвенная опора на его результаты) созда­ет прочный фундамент, да котором может быть построено здание всех других наук об обществе.

Поэтому естественно полагать, что подробное сис­тематическое научное изображение внутренних связей производных сфер общества возможно только в ходе и в связи с такого же рода теоретическим воссозданием экономики общества.

К настоящему времени отсутствуют фундаментальные обобщающие работы типа «Капитала», изображающие как целое, в детальном, систематическом виде те или иные области даже капиталистической жизни, непосредственно или опосредованно вырастающие из эко­номики, не говоря уже о систематическом, исходящем из внутренних связей рассмотрении других форма­ций.

Процесс развития, а следовательно, и отношение ис­торического и логического тем легче изучить, чем боль­ше при прочих равных условиях сроки, в течение которых он совершается, приближаются к продолжитель­ности человеческой жизни. Человек, жизнь которого равнялась бы миллионной доли секунды, не в состоянии был бы заметить движение не только часовой, но и се­кундной стрелки. Глазам сотен и тысяч поколений ее положение представлялось бы неизменным и потребо­вались бы тончайшие средства наблюдения, изощреннейшие теории,   чтобы фиксировать движение стрелки.

Если исключить общество, то наиболее быстрыми темпами изменяется органический мир. Однако изуче­ние истории живого мира в известных отношениях более сложно, чем истории Земли, ибо вероятность сохранения живых процессов и их остатков значительно меньше воз­можностей сохранения остатков неорганических про­цессов. Неслучайно, что факт исторического измене­ния был фиксирован, научно обоснован первоначально в геологии ( Ч. Лайелль) и только затем в биологии (Ч. Дарвин).

В XVIII—XIX вв. наукой, изучающей строение и развитие Земли, была геология. Исследовалась структу­ра небольшой части земной поверхности на глубину, где встречаются органические остатки. Между тем па­леонтологический метод применим к периоду истории земной коры, охватывающей лишь 15% всей известной истории земной коры.

Основными средствами, способами изучения строе­ния и изменений рассматривавшейся части земной ко­ры было наблюдение, описание, классификация, качест­венная оценка процессов, оперирование с понятиями «больше», «меньше», «раньше», «одновременно» и т. д. Поскольку же стремились решить задачу выделения внутреннего механизма геологических процессов и их причин, геологи классического периода применяли ме­тод актуализма. Согласно ему предполагалось, что гео­логические процессы в земной коре совершаются всегда одинаково и в силу одних и тех же причин. Поэтому придерживались мнения, что сравнение остатков прош­лых изменений, сохранившихся в земной коре, с соот­ветствующими современными процессами, механизм и причина которых известны, позволяет заключить о ме­ханизме и причинах исчезнувшего процесса.

И палеонтологический метод и метод актуализма остаются господствующими в современной геологии. Однако в XX в. открылись новые грандиозные перспек­тивы в исследовании строения и изменения Земли. Все более широкое изучение Земли физическими и хими­ческими методами с их математическим аппаратом со­здает условия для глубокого раскрытия количественной стороны геологических процессов. Возросли возможнос­ти проникновения в недра Земли, недоступные класси­ческой геологии.

Развертывание количественных исследований как земной коры, так и более глубоких областей земли с учетом достижений качественного этапа развития геоло­гии, и. с привлечением данных астрофизики и астрохимии, изучающих сходные процессы в космосе, сулит решение основной теоретической задачи наук о Земле — вскрыть законы ее строения и изменения.

Из опыта политэкономии капитализма известно, что способом, воспроизводящим процесс развития в единст­ве количественных и качественных изменений, является восхождение от абстрактного к конкретному. В геологии этап преобладания качественного исследования процес­сов сменился этапом преобладания количественного их изучения. Можно предположить, что делом будущего станет преобладание специального изучения единства количественной и качественной сторон.

Именно при этих условиях особое, непосредственное значение для наук о Земле приобретет логический опыт «Капитала».

В современной геологии, особенно в последние десятилетия, все более обнаруживалась недостаточность метода актуализма. Этот метод является, несомненно, историческим, ибо он служит средством раскрытия ме­ханизма и причин исчезнувших процессов.

С точки зрения методологии «Капитала» вообще и, прежде всего проблемы исторического и логического его ограниченность несомненна и ясно видна перспектива его развития.. Ограниченность способа актуализма состоит в том, что не принимается во внимание разница, между закономерностями процессов, существовавших в геологическом прошлом, и соответствующими современными процессами.

Ф. Энгельс отмечал исключительную заслугу Ч. Лайелля, который доказал, что изменения Земли обусловливались теми же причинами, какими они вызываются и ныне, и тем ниспроверг теорию катастроф Кювье. Вместе с тем Ф. Энгельс гениальным усилием мысли, используя методологию «Капитала», опередил развитие геологии, отметив основные недостатки лайеллевской концепции: принцип постоянства сил, действующих на Земле, и понимание геологических изменений как совер­шающихся случайным, бессвязным образом, как не име­ющих определенного направления[9].

Лишь в последние годы геологи ясно поняли, что Земля проходит особые стадии развития со своеобраз­ными для каждой стадии процессами. Вот что пишет один из крупнейших   советских   геологов, акад. Д. И. Щербаков: «Хотя советские геологи и раньше счи­тали земную кору развивающейся и изменяющейся во времени, характер процессов, под влиянием, которых происходили эти изменения, принимался ими все же за неизменный. Более глубокий анализ истории разви­тия Земли и новые факты, полученные астрофизикой, геохимией и геофизикой, привели наших геологов к вы­воду о поступательном развитии не только Земли, но н геологических процессов, изменявшихся во времени. Ина­че говоря, земная кора проходила различные, неповторяющиеся стадии развития. В особенности убедитель­ные доводы, подтверждающие это положение, приводит геохимия»[10].

Конкретный механизм направленного изменения Земли еще далеко не выяснен. В. В. Белоусов, например, пишет: «Исключительно интересные и важные вопросы направленности развития осадочной оболочки  Земли находятся на самой начальной стадии исследования»[11]. Более того, существуют высказывания В. И. Вернадского, в которых он переоценивает момент устойчивос­ти земных процессах. «Изучая историю развития Земли, — пишёт он, — мы наталкиваемся на факт огром­ной важности, последствия которого обыкновенно не замечаются: факт  п о с т о я н с т в а   х и м и ч е с к о г о  о б л и к а  земной коры в течение всего геологического времени»[12].

Между тем в тех же «Очерках геохимии» на стр.225, как верно замечает А. А. Сауков, сам В. И. Вернад­ский говорит: «Благодаря радиоактивному распаду, идет заметное только в большие промежутки времени (порядка миллиардов лет) изменение атомного состава планеты, эволюция ее вещества и ее активной энергии. Химически наша планета сейчас и два миллиарда лет позже или раньше — р а з н ы е  т е л а»[13].

Понимание процесса развития включает в себя, ко­нечно, выделение определенных устойчивых моментов процесса. В области геохимических явлений, например, сохраняются практически теми же самыми такие свой­ства элементов, как заряды их атомов. В процессе раз­вития наблюдаются также ненаправленные изменения. Вместе с тем имеются изменения направленные. Так, например, существенно изменяются абсолютные и отно­сительные количества слагающих Землю элементов, энергетика глубин Земли, состав атмосферы и гидро­сферы, климата, биогенных факторов я значение дея­тельности человека.

Следовательно, осознанное или неосознанное приме­нение проблемы исторического и логического в геологии открывает некоторые далекие перспективы ее раз­вития.

Рассмотрим коротко историю и некоторые вероятные перспективы дальнейшей разработки взглядов на процесс развития органических существ.

Органический мир развивается значительно более медленно, чем общество, и это — одна из основных при­чин того, что в биологии процесс развития изучен ме­нее глубоко и подробно, чем в марксистско-ленинской политэкономии капитализма.

Теоретическая биология — наука о жизни и зако­лах ее развития возникла довольно поздно, во второй половине XIX в. Это был величайший переворот в естествознании. Появлению теоретической биологии пред­шествовали описание, классификация, сравнение форм и отправлений живых существ. Теоретическая биология, оформившаяся в трудах Ч. Дарвина, доказала факт исторического изменения видов и выяснила этот процесс некоторыми неизменными причинами. Это было как бы перенесение   метода актуализма   из исторической геологии в биологию. Известно, что труды Ч. Лайелля оказали огромнейшее влияние на молодого Ч. Дар­вина.

Такое объяснение развития живого позволило от­ветить на вопросы, поставленные всем предшествую­щим развитием биологии: выяснить причины внутренне­го сходства строения животных и растений и причины приспособленности тех и других к условиям своего су­ществования. Дарвинизм дал в руки наук об органиче­ской природе связующую, руководящую нить. Однако возникновением дарвинизма отнюдь не завершилось развитие биологии. Классический дарвинизм не дал, в частности, объяснение механизма индивидуальной изменчивости и наследственности, механизма перехода от неживого к живому. Именно эти вопросы, пожалуй, стоят ныне в центре всей теоретической биологии. И дарвинизм имел важнейшее значение в подготовке почвы для постановки этих задач.

Любопытно, что ограниченность метода актуализма в биологии осознается значительно менее отчетливо, чем в геологии. Крупным успехом биологической науки яв­ляется изучение различия абиогенного и биогенного об­разования органических веществ. Имеющиеся достиже­ния исторической биологии позволяют предположить, что эта наука пойдет но пути выделения и детального систематического изучения коренным образом качест­венно различных ступеней в период и в условиях био­генного образования органических веществ.

Таким образом, и здесь проблема исторического и логического не только уже действует в настоящем, но она дает возможность говорить о предстоящем выделении исторической 6иологии в самостоятельную науку и в самом общем виде необходимость будущего ее расчленения  на особые разделы.

Можно видеть, что в биологии вначале устанавливается доказывается сам факт процесса развития (жизни), его основные компоненты и причины, действующие на протяжении всего существования данного процесса развития. Затем возникает задача раскрытия самой сущности процесса развития (жизни), его механизма и перехода от менее развитого процесса, (неживого) к более развитому (к живому), а также задача выделе­ния качественно различных, ступеней развития со сво­ими специфическими процессами.

Разрешение задач последнего рода (сущность жи­вого, переход от неживого к живому, коренные качест­венные ступени развития живого со специфическими за­кономерностями) только начато. В разрешении этих вопросов колоссальную роль играют биофизика и биохи­мия. Если современный уровень развития этих наук досмотреть с точки зрения такой методологической проблемы, как историческое и логическое, то представ­ляется возможным высказать некоторые соображения об их будущем. Ныне биохимия и биофизика пережива­ют стадию преимущественно накопления фактов и ана­лиза химических и физических процессов и структур в живом организме. Доминирование синтеза и способа восхождения от абстрактного к конкретному в изобра­жении сущности живого есть дело будущего биологии, биофизики и биохимии, того будущего, когда более или менее завершится  а н а л и з  живого. Но уже в настоящее время аналитический этап исследования совершается и должен совершиться в единстве с синтетическим рассмотрением живого.

Чрезвычайно сложную задачу представляет исследо­вание изменения во времени галактик, звезд, планет. В этой области знание о развитии предмета в целом находится пока на уровне гипотез. Здесь, пожалуй, главным ныне является утверждение, по сути дела, способа актуализма (объяснение изменения во времени существующими причинами) и развертывание процессов, существующих одновременно, в определенный вре­менной генетический ряд.

Обобщение характера, «механизма» логического воспроизведения процесса развития в тех науках, ко­торые дальше и глубже всего продвинулись в изобра­жении развития, будет, несомненно, полезно для этих наук.

Наиболее проблематичной представляется возмож­ность применения рассматриваемого аспекта проблемы исторического и логического в области физики и химии. В настоящее время нет исторической химии и исторической физики (в отличие от теорий химии и теории физи­ки), хотя существует история науки химии и история науки физики. Это не случайно. История наук (политэко­номии, геохимии, биологии) свидетельствует о том, что чем в более продолжительные периоды времени совершается развитие, тем труднее его познание. Напомним, что, в то время как в марксистской политэкономии уже был констатирован факт развития, доказана изменчи­вость законов исторического развития, раскрыт механизм процесса развития на определенной его ступени, в геологии (Ч. Лайелль), в биологии (Ч. Дарвин), хотя и был установлен (исторически почти, одновременно с открытиями К. Маркса) факт изменения во времени, но объяснение изменения осуществлялось при помощи не изменяющихся причин, а сам механизм развития не был детально выяснен. Лишь значительно позже, в ХХ в., причем главным образом в последние два десятилетия, в геологии утвердился взгляд на развитие Земли, как на процесс, имеющий различные стадии со своими специфическими закономерностями. В биологии же этот взгляд, пожалуй, только пробивает себе дорогу. Выяс­нение же механизма геологического биологического движения остается еще далеко не решенной задачей.

Еще менее глубоко выявлен процесс развития в химии. Химики не констатировали еще даже факт исторического развития законов химии. Периодическая система Д. И. Менделеева сама по себе отражает взаимодействие элементов уже имеющихся налицо, а не возникающих впервые в данной области вселенной. Строгое естественнонаучное доказательство того, что в ней в «снятом» виде воспроизводится исторический процесс развития химической формы движения, пока отсутствует, и лишь используя последовательность мышления можно утверждать это.

Тем не менее обнаружение не только в обществе, не только в органическом мире, но и в одной из неорганических форм движения материи (в химическом движе­нии) действия закона отрицания отрицания, хотя и в структурно-генетическом, логическом плане, дает из­вестное основание говорить, что и в другой неорганиче­ской форме движения, в физической, функционирует этот закон, что законы физики также имеют историю.


[1] Мы уже имели случай отметить это различие (см. В. А. В а з ю л и н. За исторический подход к проблеме исторического и ло­гического. «философские науки», 1963, № 2).

[2] К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 12, стр. 734.

[3] К. М а р к с  и  Ф. Э н г е л ь с. соч., т. 12, стр. 734.

[4] Там же, стр. 731.

[5] Там же.

[6] К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 12, стр. 732.

[7] К. Маркс и  Ф. Энгельс. Соч., т. 13, стр. 43.

[8] К. Маркс и  Ф. Энгельс. Соч., т. 12, стр. 727.

[9] См. К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с. Соч., т. 20, стр. 352.

[10] Д. И. Щербаков. Земной шар. См. в кн. «Глазами уче­ного». М., Изд-во АН СССР, 1963, стр. 89.

[11] В. Б е л о у с о в. Основные вопросы геотектоники. М., Госгеолтехиздат, 1954, стр. 325.

[12] В. И. Вернадский. Избр. соч., т. 1. М., Изд-во АН СССР, 1954, стр. 190.

[13] Там же, стр. 225.